Флибустьер (СИ) - Борчанинов Геннадий

— Допустим, — хмыкнул я. — А вы кто будете, месье?

Мужичок неловко утёр стекающий по лицу пот рукавом. Утирать его париком у нас на глазах он не решился.

— Мне сказали, на «Орионе» будет месье де Валь... — произнёс он.

— Я за него, — ответил я.

— Гм... А вы?.. — протянул мужичок.

— Андре Грин, — произнёс я.

— Себастьян Фурнье, — представился мужичок, протягивая мне мокрую от пота ладошку.

Я даже не пошевелился, и месье Фурнье, неловко улыбаясь, убрал протянутую руку за спину.

— Я так понимаю, вас прислал Исхак? — хмыкнул я, гадая, как вообще о нашем прибытии могли так быстро пронюхать.

Потом мне стало понятно, что многие корабли здесь узнают по силуэту и парусам, как в наше время отличают одну модель автомобиля от другой. Ну и де Валь был здесь не так давно, корабль примелькался.

— Месье Леви предпочитает, когда его называют «месье Леви», — сказал мужичок.

Я многозначительно хмыкнул. Лично я к евреям никаких предубеждений не имел, но в местном обществе месье Леви скорее привык, когда его называют «жидом», «христопродавцем» и «пархатым». Нетолерантный век, что поделать. Самый разгар гонений, и они массово бежали куда только можно, в том числе и в Новый Свет.

— Значит, прислал, — сделал вывод я. — Ну, веди.

— Прошу за мной, — произнёс мужичок.

Я на всякий случай показал Муванге оставаться на месте, в шлюпке, и мы отправились вслед за Себастьяном Фурнье. Набережная Бастера была полна народу, самого разномастного, от молчаливых докеров с мешками на мозолистом горбу до смеющихся проституток в цветастых нарядах. Я понял, как соскучился по городской суматохе за всё это время в глуши.

Горланили чайки, бранились извозчики, торговцы и лоточники зазывали к себе, попрошайки стенали, выставляя напоказ расчёсанные язвы и раны. Бастер по сравнению с Сен-Мишелем казался настоящим мегаполисом, ярким и живым, и я не сомневался, что в ночное время жизнь здесь бьёт ключом ничуть не меньше, чем днём. Тортуга никогда не спит.

Словно любопытный турист, я озирался по сторонам, рискуя свернуть шею ненароком, хотя мои спутники, казалось, вообще никакого внимания не обращали на все здешние достопримечательности и увеселения. Эмильен хмуро шагал чуть позади меня, Робер поглядывал только на местных барышень, не пропуская ни одной юбки.

Мы остановились у неприметной конторы без вывески, которая чем-то напомнила мне дореволюционные купеческие ряды, с воротами для товаров на первом этаже и жилыми помещениями на втором.

— Прошу вас, — холодно произнёс Фурнье, открывая калитку.

Полутёмное помещение конторы месье Леви встретило нас приятной прохладой. Тонким переливом прозвенел колокольчик, и, видимо, сам месье Леви вышел из подсобки нам навстречу.

Я почему-то ожидал увидеть стереотипного, почти карикатурного еврея, с пейсами, пенсне и бородой, но вместо этого к нам вышел дородный, скорее даже, пухлый мужчина, гладко выбритый, в белом парике и синем камзоле с широким кружевным воротником, с которого свисал огромный золотой крест, больше подходящий православному батюшке. Толстые пальцы были усеяны золотыми перстнями, на тонком расшитом поясе, прячущемся где-то под свисающим брюхом, покоился кинжал-дага в украшенных ножнах.

— Рад приветствовать вас в своей конторе, месье! — пророкотал Исхак Леви.

Я приподнял шляпу в знак приветствия. Судя по всему, это был выкрест, или марран, крещёный еврей, с излишним рвением демонстрирующий свою новую веру. Фурнье скользнул к нему и шепнул несколько слов, которых я не расслышал, разглядывая внутреннее убранство конторы. В разных местах горели ровно семь свечей, своим мерцанием освещая кипы бумаг, сложенную парусину, огромные гроссбухи и прочее.

— Шалом алейхем, — брякнул я.

Исхак еле заметно вздрогнул, пристально глянул на меня, но отвечать не стал. То ли постеснялся, то ли что, я так и не понял.

— Месье Фурнье сказал, что вы тут вместо шевалье де Валя, — сказал он.

— Допустим, — сказал я. — Необходимый груз у нас.

— Месье Фурнье пользуется полным моим доверием, не стесняйтесь называть вещи своими именами, — сказал торговец, заметив, как я покосился на Себастьяна.

— Готовы выгружать. После соответствующей оплаты, — сказал я, решив избегать любых упоминаний о произошедшем возле Сан-Фелипе и в бухте Сосуа.

— Прелестно, — расплылся в улыбке Леви. — Сколько товара вы привезли? С шевалье де Валем у нас были некоторые договорённости по количеству.

Я в тот же момент понял, что хитрый еврей попытается меня обмануть, сколько бы он не скрывал свою натуру под европейским платьем, бритым подбородком и золотым крестом.

— Месье де Валь, к сожалению, не смог прибыть, но передавал вам свой пламенный привет, — сказал я. — Насчёт договорённостей я, к сожалению, ничего не знаю. Так что предлагаю вам купить товар по рыночной цене.

Леви картинно поморщился, а потом улыбнулся, будто разговаривал с несмышлёным ребёнком.

— Купить? Месье де Валь получил предоплату, и должен был только доставить товар, — не моргнув и глазом, соврал он.

— Азохен вей! Вы что, месье Леви, заплатили пирату всё? До того, как он привёз хоть что-то? — всплеснул руками я.

Леви что-то буркнул на идише или иврите, но я, разумеется, ничего не понял.

— Себастьян, не мог бы ты сходить к месье Креспену и попросить у него для меня сочинения святой Терезы? Я слышал, у него отличная копия, — расплылся в улыбке Исхак.

— Да, месье Леви, — слегка поклонился Фурнье, неловко протиснулся между нами и вышел.

— Мушкеты и порох, так? — перешёл к делу еврей, как только его слуга скрылся за дверью.

— Отличнейшие мушкеты прямиком из Кастилии. И лучший порох, какой только может быть у испанцев, — сказал я.

Исхак недоверчиво покачал головой.

— Сорок ливров за мушкет. А порох нужно ещё смотреть, — сказал еврей.

— Это грабёж! — вскинулся Робер, и я прервал его взмахом руки.

— Отправитесь к нам на корабль, месье Леви? — хмыкнул я. — Хотя да, я полагаю, уже там, на месте, над товаром, у нас получится договориться гораздо лучше.

— Гм... Не люблю морские прогулки, месье... — еврей замялся, и я понял, что нас даже не представили друг другу.

— Грин. Капитан Грин, — сказал я.

— Так вот, месье Грин, лучше нам будет договориться здесь, — ответил он.

Я пожал плечами. Как по мне, лучше было бы притащить этого хитрюгу на корабль. Для более предметного торга, так сказать. И не выпускать, пока меня не устроит цена.

— И какая ваша цена? — скептически произнёс Исхак.

— Сотня ливров за каждый мушкет, а порох... Эмильен, подскажи, — повернулся я.

— По два су за фунт пороха, — откликнулся буканьер.

— Вот это уже действительно грабёж! — воскликнул еврей.

— Такое уж наше ремесло, месье Леви, — пожал плечами я.

— Ну уж нет, месье Грин, — помотал головой Исхак, и толстые щёки закачались в стороны, как холодец на блюде.

— Вы же наверняка знаете цены, месье Леви. Как думаете, сколько стоит подобный мушкет в Порт-Ройяле? — будто невзначай произнёс я.

По лицу выкреста пробежала тень.

— Не имею ни малейшего понятия, месье Грин, — сказал он.

Теперь-то я его точно раскусил. Государственный подряд по серой схеме, ловко придумано. Руками пиратов забрать у испанцев оружие и боеприпасы, чтобы использовать их в текущей войне. Это в любом случае будет дешевле, чем покупать официально, на мануфактурах, особенно, если жадный пират не станет заламывать цены. А я откровенно жадничал, чувствуя, что этот еврей, старающийся казаться святее Папы Римского, хочет меня нагреть.

Глава 5

Торговались и спорили мы, словно на одесском Привозе, до хрипоты. Несколько раз я демонстративно порывался уйти, один раз даже едва не схватил месье Леви за грудки, но в итоге мы сумели прийти к соглашению. На рынке два дурака — один покупает, а другой продаёт, и мы оба остались в полной уверенности, что смогли друг друга облапошить. Оба остались довольными, не только ценой и совершившейся сделкой, но и интересным торгом.