Рассказы из доброй жизни - Татьяна Мушурьян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 3
Продолжая тему о сверхспособностях, правда, я не совсем уверена, что правильно называю то, чего осмыслить мне не дано, вспоминаю еще один случай, произошедший со мной. Я была молодая работающая мама, и заморочек было много. Опять же, конец восьмидесятых. Сумбур во всем: в голове, в делах, в финансах. Как известно, медицина переживала не лучшие свои времена. Но была тогда и есть сейчас Альма-матер медицины – это, как мы ее называем, Пироговка. Это сосредоточение медицинской науки, клиник, вузов и одновременно городок студентов-медиков в центре Москвы. Там работали и работают сейчас лучшие специалисты в области медицины.
В какой-то момент моей суетной жизни я вдруг почувствовала себя некомфортно: утром странное чувство вялости и потеря свойственной мне энергичности, а вечером – полный упадок сил и невозможность сделать обычную домашнюю работу. Так продолжалось два или три дня, и я решила измерить температуру. Утром термометр показал 37,2.
Я глотнула таблетку, и день продолжился как обычно. Но вечером мне стало опять хуже и уже – 38. Утром я пошла в районную поликлинику к терапевту.
Терапевты у нас менялись часто, и на этот раз наш участок вела новая молодая доктор – симпатичная девушка, видимо, недавно приступившая к врачебной практике. Она мне понравилась умением вести диалог и внимательным отношением к моим жалобам. Я получила больничный лист, направления на анализы и медикоментозное лечение. Принимая таблетки и чувствуя, что мое состояние не улучшается, я мерила температуру утром и вечером. Показания градусника словно застыли на мертвой точке: утром – 37,2, вечером – 38. Состояние не улучшалось, температура не сдвигалась ни в одну, ни в другую сторону. Терапевт назначила другие таблетки и еще пару обследований: рентген и еще что-то.
Состояние все то же, температура все та же. Больничный мне закрыли, так как опять все обследования показали норму. И опять утром я плетусь на работу с температурой 37,2, а вечером валюсь в постель с 38. И так три недели. Я уже в панике. Опять стучусь в кабинет к терапевту. В ответ – сочувствие и рекомендация обратиться еще «куда-нибудь», так как по результатам обследований я абсолютно здорова.
Я была в состоянии загнанного в ловушку беспомощного существа, исчерпавшего все свои силы и не видящего впереди надежды на какой-либо выход из сложившейся ситуации. И тут я вспоминаю про свою хорошую знакомую – жену коллеги моего мужа. Мы не были близкими подругами, но иногда созванивались и встречались на общих мероприятиях. Она была врачом-отоларингологом и работала в ЛОР клинике на Пироговке. Мы всегда общались легко и весело, так как она была женщиной оптимистичной и удивительно остроумной. В очередной раз развеяв все мои опасения и тревоги, она сразу сказала, что есть одна доктор, которая, как ей кажется, может мне помочь. Позвонив мне через пару дней, она сказала, к кому мне прийти, куда и во сколько.
Это была одна из клиник на Пироговке. В назначенное время я подошла к кабинету, где была табличка с фамилией врача, и, постучав, вошла. Доктор стояла в центре кабинета и приветливо улыбалась. Бывают люди, которые покоряют тебя моментально. От этой женщины исходили какой-то свет и тепло, обволакивающие тебя и проникающие в твое подсознание. Это была приятная, средних лет, в меру полная шатенка с аккуратной стрижкой. Весь облик ее внушал абсолютное доверие и расположение. Я поздоровалась, но вместо ответа услышала ее мягкий грудной голос и речь, звучащую как бы нараспев:
– Кака-а-я краси-и-ва-я де-е-воч-ка ко мне пришла-а!
От неожиданности я забыла, с чего начать повествование о моих злоключениях, но доктор сама подошла ко мне и спросила:
– Что случи-и-лось?
Я вкратце изложила свою ситуацию про застывшую температуру и тот замкнутый круг, в который я попала. И вдруг доктор говорит:
– Так, с этого момента градусник выбрасываем и температуру больше не меряем. У нас все прекрасно, да и не может быть иначе у такой красивой и стройной девочки.
У меня внутри смятение. Я говорю: «Хорошо» и улыбаюсь глупой улыбкой.
После этого доктор провела рукой по моему позвоночнику и, развернув меня лицом, проверила шею и ключицы. Все…
Я шла по Пироговке немного взбудораженная, но впервые за этот месяц в хорошем настроении, шла как-то легко и, забрав ребенка из детского сада, пришла домой. Домашние заботы поглотили меня, и только перед сном я поняла, что не мерила температуру. Вспомнив слова доктора, я засомневалась, но интерес взял свое. Ставлю градусник. Через десять минут проверяю – 36,6. Я не поверила своим глазам, но чувствую, что нет уже привычной слабости, вечер, а я полна сил и энергии. Что это, думаю? Не может быть! Ведь никаких особенных рекомендаций не было – только приятное общение…
Если честно, то и сейчас для меня это загадка, хотя предполагаю, что это был психологический перелом моего заклиненного состояния, выполненный потрясающим врачом, одной ей доступными методами воздействия на человеческую психику. Потом я встретила еще несколько достаточно авторитетных человек, побывавших на приеме у этой замечательной женщины, говоривших о ней только в превосходной степени.
Это была первая женщина-доктор, о которой я обещала рассказать.
Глава 4
Так сложилось, что моя семейная ситуация разделила мое существование на жизнь здесь, в Москве, и на жизнь в Германии, в городе Ганновер. Проводя большую часть времени в Москве, я скучаю по своим родным в Ганновере, а живя там, рвусь к своим привычным делам в Москве. Случалось мне обращаться и к немецким врачам. Сама система приема пациента и общения с ним приятно удивила меня с первого же визита. Доктор всегда встречает пациента с улыбкой, вставая и протягивая руку.
Затем минуту-две разговор «ни о чем», вроде дружеской беседы, после этого начинается разговор по существу проблемы. Вся документация и анамнез поступают к доктору уже в подготовленном виде через секретаря, находящегося в соседней с кабинетом комнате. Секретаря пациент посещает за 15–20 минут до времени приема специалиста, оставляя там все имеющиеся у него результаты обследований. Иногда я приезжаю к немецким докторам уже с готовыми снимками и МРТ, сделанными в Москве. И что интересно! В Москве я ухожу от врачей, часто чувствуя себя больной, удрученной, с ощущением беды или, что еще хуже, с угрозой неминуемой операции. В Германии я выхожу из кабинета врача здоровая, веселая, с успокоенными нервами и с прекрасным настроением.
Так было и тогда, когда, сделав МРТ шейного