Рассказы из доброй жизни - Татьяна Мушурьян

отдела позвоночника, нейрохирург в Москве порекомендовал мне операцию. Но я отказалась и, пройдя курс определенных процедур, забыла про дискомфорт в шее. Через год я сделала новое МРТ-обследование, и этот же нейрохирург сказал, что стало еще хуже и операции не избежать. Я взяла эти два снимка МРТ с разницей в год, заранее записалась на прием к специалисту и поехала в Ганновер.

Надо отдельно заметить, что немецкие врачи сами по себе являются примером для пациентов: они в прекрасной физической форме, ухожены, подтянуты, чаще всего высоки и стройны. Мне приходилось больше общаться с молодыми докторами, но и врачи в возрасте выглядят не хуже: удивляют своей статью и спортивной выправкой. Однажды во время моего пребывания в Германии мы разговорились с друзьями о немецкой медицине. Выяснилось, что все немецкие врачи – отличники, у нас они называются «золотые медалисты», что троечникам в этой профессии делать нечего. Троечник – он и в Германии троечник, хоть и система оценок от высшей – единицы до низшей – пятерки. А ведь действительно, подумала я.

Кто такой отличник в школе? Это обладатель врожденного аналитического ума. Это ученик с потрясающей работоспособностью, с жаждой познать больше и, наконец, со стремлением быть лидером. Постичь медицинскую науку без этих качеств просто невозможно. У нас, я думаю, если троечники и поступают чудом в медицинские вузы, то отсеиваются по мере освоения этой науки, так как не справляются с обилием новых знаний или при встрече с самой сущностью медицины, которая не для всякой нервной системы и психики удобоварима. Ну а если троечник опять же чудом медицинский вуз заканчивает, то жаль больных людей, которые становятся его пациентами.

И вот я в Ганновере, на приеме у нейрохирурга с двумя моими снимками МРТ с разницей в год. Улыбчивый доктор расспросил меня о Москве: он бывал в России, и ему было приятно это вспомнить. Затем, проверив все мои реакции – стоя, сидя, лежа, прикрепил к подсвеченному экрану оба моих снимка МРТ и надолго замолчал, внимательно их изучая. Потом повернулся ко мне и сказал, что у меня нормальный шейный отдел и что разница между двумя этими МРТ – только дата на этих снимках, и слово «операция» я должна забыть как страшный сон. Затем, когда мы уже начали прощаться, он вдруг опять попросил снимки, опять поставил их на экран, еще пару минут смотрел на них и, возвращая их мне, улыбнулся и пожал мне руку.

Глава 5

Стоматология – это вообще наше все. Это особое место в медицине, и найти хорошего профессионала, а каждый из нас ищет именно такого, задача не из легких. К сожалению, не все попадают в хорошие руки и часто расплачиваются не только крупными суммами, но и собственными зубами.

И теперь настало время рассказать о второй уникальной женщине-враче, безгранично влюбленной в свою профессию и в своих пациентов. А открыл эту удивительную женщину для нашей семьи мой муж. Он всегда трепетно относился к своим зубам и очень тщательно выбирал врача-стоматолога. В это время у нас появилась сеть так называемых хозрасчетных стоматологических клиник. Вижу – зачастил мой муж в одну из них. Через некоторое время приходит и, сверкая белоснежной улыбкой, рассказывает, что записал и меня на прием к потрясающему врачу. Разумеется, мне тоже захотелось иметь такую красоту во рту. Как раз в те годы произошла революция в стоматологии: впервые стали применять композитные материалы для реставрации зубов. Зубы на глазах превращались в ровные, однородные, сверкающие полированной поверхностью украшения пациента, при этом оставаясь живыми. У меня были плохонькие с детства зубы, залеченные до состояния «лучше не трогать» еще в советских поликлиниках, и я пошла на прием, сомневаясь, что за меня вообще возьмутся.

Бывают люди, которые располагают к себе сразу, и не разговорчивостью и желанием понравиться, а чем-то другим, я бы сказала, проникающей в тебя уверенностью, исходящей от них. Именно это чувство посетило меня при первом общении с новым стоматологом. Будучи уже знакомой с моим мужем, доктор встретила меня, как хорошую знакомую. Это была молодая женщина, обаятельная и ухоженная. Осмотрев мои многострадальные зубы долго и придирчиво, она сразу сказала, что лечить надо практически все, даже залеченные ранее зубы. Я ходила к ней в кабинет, как на праздник: во-первых, впервые меня лечили с обезболиванием, во-вторых, я чувствовала в этой женщине, при всей ее внешней хрупкости и нежных тонких пальцах, необычайную силу в руках и напористость в характере. Работала она вдумчиво, объясняя мне проблему и свое решение по каждому зубу. Она боролась за каждый зуб, реставрируя и выправляя его, и спасала каждый корешок, на который можно было надеть коронку. Однажды в процессе лечения ей нужно было отделить здоровую часть зуба от уже разрушенной, чтобы надеть коронку на здоровую половину дальнего зуба. Для этого (о ужас!) этот зуб надо было распилить пополам и удалить больную половинку. Доктор направила меня к хирургу. Этот хирург, мужчина лет шестидесяти, с богатым опытом работы в стоматологии, сказал, что делать этого не станет, так как не хочет брать на себя ответственность за результат столь серьезной манипуляции. И что в этой ситуации делает моя доктор?

Надо сказать, что к этому времени мы были уже в достаточно доверительных отношениях, а человек она во всех проявлениях неординарный – моя доктор, усадив меня в кресло, со словами:

«Не волнуйтесь, я еще и хирург!» – блестяще проводит мне эту операцию по высшей категории хирургического мастерства, быстро и безболезненно, на глазах изумленного хирурга, который ей ассистировал. И этот зуб не беспокоит меня и по сегодняшний день. Через месяц я уже была обладательницей ровных и красивых зубов и чувствовала себя просто звездой Голливуда.

Много лет с тех пор у нас с мужем не возникала потребность обращения к стоматологу, но мы жили с чувством спокойствия, так как знали, что в случае чего есть замечательный доктор, и только она и никто другой…

И вдруг, когда понадобилась помощь, мы узнаем, что в этой клинике она больше не работает. Катастрофа! Мобильников тогда еще не изобрели, а домашнего телефона у нашего доктора не было – она жила в Московской области. В клинике нам сказали, что она сменила адрес и место работы и координат своих не оставила. Что делать? Мы в полном смятении наводим справку за справкой. Все безрезультатно. И вдруг, словно в хорошо отрежиссированном фильме, мы случайно встречаемся на бензозаправке.

Мы, не веря в такую