Неожиданный удар - Ханна Коуэн

тысячи долларов в год на занятия. Если кто и понимает, каково работать намного дольше графика, то это Грейси.

– Похоже на правду, – сочувственно говорит Тайлер. – Что-то случилось?

– Нет. Просто замотался с подготовкой к следующему сезону. Правда, вчера я нанял нового тренера, так что, надеюсь, дальше пойдет как по маслу.

– О! Мы его знаем? – спрашивает Грейси, возвращаясь к мужу, который обнимает ее со спины и прижимает к своей груди.

– Типа того.

Ее глаза загораются от любопытства.

– А поподробнее?

– Не знаю, как у меня получилось, но я уговорил Скарлетт Картер работать на меня.

Оукли закашливается, а Грейси непонимающе смотрит на меня.

– Я должна ее знать?

Тайлер гладит ее предплечья и тихо говорит:

– Она выиграла олимпийское золото с женской хоккейной командой Канады в 2018 году, принцесса.

Грейси разевает рот.

– Правда потом получила травму, весьма опасную, как я слышал. Это правда? – спрашивает у меня Оукли.

Он отошел от своего приступа кашля и теперь выглядит очень любопытным.

Я морщусь и киваю:

– Разрыв плеча. Недавно она вернулась домой.

– Как ее восстановление, на твой взгляд? – спрашивает Тайлер.

Можно по пальцам пересчитать разы, когда я отказывался делиться чем-то со своими лучшими друзьями, но это один из них. Если я и научился чему-то после вчерашнего разговора со Скарлетт, так это тому, что она не стремится посвящать в свои дела незнакомцев. Я должен это уважать, поэтому выбираю обтекаемую формулировку.

– Она в порядке.

Технически, это не ложь.

– Что ж, я хочу с ней познакомиться. Наверное, она крутая, – вмешивается Грейси. – О! Пригласи ее на мой день рождения!

Я медленно моргаю. Мне автоматически хочется сказать «нет», но я знаю, что с Грей это не прокатит. К счастью, Оукли замечает мою молчаливую панику, поэтому приходит на помощь.

– Кто знает, пробудет ли она здесь так долго. С Адамом тяжело работать.

Нет, не к счастью. Я бросаю на него мрачный взгляд.

– Ну, как бы там ни было, я твой праздник не пропущу. Уже внес его в календарь, – говорю я.

Ее устраивает мой ответ, и она расслабляется в объятиях Тайлера.

– Адам никогда не откажется прокатиться на частной яхте, Грей, – со смешком встревает Оукли.

– Он прав, – хмыкаю я с издевательской улыбочкой. – Меня никогда раньше не приглашали на такое элитное мероприятие. Это большая честь.

– Это идея Тая, – возражает Грейси. – Меня бы устроил скромный ужин у нас дома.

Тайлер фыркает:

– Тебе исполняется тридцать. Мы не станем отмечать его тем, что и так делаем каждые выходные.

– Очень дельное замечание, – говорю я. – Это твой юбилей, Грейси. Позволь своему богатому мужу закатить для тебя вечеринку, которая заставит его бумажник рыдать.

– Не уверена, что даже аренда яхты проделает дыру в бумажнике Тайлера, – поддразнивает Ава, снова присоединяясь к нам.

– Говорит жена самого высокооплачиваемого хоккеиста в мире, – подкалывает Тайлер.

– Ой, помолчи, – отмахивается она. – Ужин готов, и я собиралась позвать детей. Но решила дать вам шанс подготовиться к хаосу.

В комнате раздается коллективный стон, и я невольно улыбаюсь.

Сейчас начнется настоящее веселье.

Глава 6. Скарлетт

Я уверена, что научилась кататься на коньках раньше, чем бегать. Я не помню первого раза, когда мои маленькие ножки коснулись льда, но глубоко в душе знаю, что права.

С самого первого раза, когда ледяной холодок катка вызвал дрожь в моем детском теле, я пропала. Конечно, я мало помню первые походы на каток, но знаю, что с возрастом они стали зависимостью – мне было необходимо это делать, чтобы чувствовать.

Для меня хоккей не просто спорт. Никогда им не был. Это образ жизни. Мое все.

Меня растила мать-одиночка, так что с финансами всегда было туго. Она трудилась на двух работах, но все равно денег едва хватало на оплату счетов. Наш дом был маленьким, но он принадлежал нам. Продуктов в холодильнике едва хватало, чтобы наполнить желудок. Но я не пропустила ни одного хоккейного сезона. С самой первой тренировки. Моя мама позаботилась об этом. И я до сих пор не понимаю, как она сумела.

А теперь? Теперь внутри меня пропасть, которую я не могу заполнить. Ощущение пустоты, которое грозит расползтись, как зараза, с каждым днем съедая меня все больше и больше.

Работать на Адама Уайта, тренировать спортсменов, которые отправятся заниматься тем, чего у меня больше никогда не будет, – только сыпать соль на раны. Но я никогда не была трусихой. Я не откажусь от своего слова.

Поэтому я стою перед «ЛКУ» со свежезаточенными коньками на плече, а сердце уходит в пятки.

Я вытираю ладони о леггинсы и ругаю себя за то, что так нервничаю. Глупо бояться: я участвовала в Олимпийских играх и испытывала больший стресс, чем некоторые люди за всю свою жизнь. И все-таки я не могу успокоить бешеный пульс с того самого момента, как утром надела новую спортивную куртку с эмблемой «Ледового комплекса Уайта».

Видели бы меня коллеги по старой команде, не дали бы мне жизни.

Услышав за спиной шорох кроссовок по тротуару, я напрягаюсь всем телом. Отлично. Меня застукали пялящейся на входные двери, как испуганного ребенка, который ждет, пока мама проверит, есть ли в шкафу чудовища.

Крепко зажмурившись, я набираю воздуха в легкие через нос и выдыхаю его через рот. Расслабившись, насколько возможно, открываю глаза и оглядываюсь через плечо.

Губы Адама растягиваются в широкой улыбке. В отличие от прошлой нашей встречи он побрит, отчего выглядит на несколько лет моложе. Хотя он вообще не выглядит на свой возраст. У него природная моложавость, но я думаю, что все-таки в большей степени это благодаря искреннему счастью, которое кажется его второй натурой.

Возможно, в выражении «если много хмуриться, то появятся морщины», которое я часто слышала подростком, есть доля правды. Адаму точно не придется беспокоиться на этот счет.

– Доброе утро, Скарлетт, – говорит он и протягивает мне держатель со стаканчиками. – Я не знал, какой кофе ты любишь, так что взял несколько на выбор.

Я дважды моргаю, глядя на стаканчики из «Старбакса».

– Если ты не любишь кофе, я попрошу Бриэль принести тебе что-нибудь другое, когда она придет, – предлагает он спустя секунду, слишком искренне, чтобы это считалось нормальным.

Коротко покачав головой, я беру стаканчик с черным кофе и прижимаю к груди:

– Спасибо.

Он провожает взглядом стаканчик в моей руке, после чего протягивает ладонь с ключами и звенит ими.

– Тогда приступим к работе.

Адам отпирает двери, впускает меня и, оставив лишние стаканчики с кофе на стойке администратора, проводит обзорную экскурсию.

Осмотр выходит кратким, но Адам, похоже, ничего не упускает. Мы методично обходим комплекс, и к тому времени, как он оставляет меня разместить свои вещи в раздевалке для персонала, я чувствую себя увереннее.

Я удивительно быстро расслабилась во время осмотра, но, наверное, тут нечему удивляться. Я провела в раздевалках и тренировочных комплексах больше времени, чем в собственном доме, так что подобная обстановка естественным образом вызывает у меня