Нефильтрованный. Мое сумасшедшее десятилетие в «Формуле-1» - Гюнтер Штайнер

Суть, которую я пытался донести до каждого (будь то Джин, Берни, Чарли или Жан), заключалась в том, что подобная концепция была выгодна всем. Мы получали бы детали, которые поставлялись бы нам при постоянной поддержке самого опытного и успешного производителя в мире, у «Формулы-1» появилась бы абсолютно новая команда с гораздо менее рискованной бизнес-моделью, чем у тех, что потерпели (и продолжали терпеть) неудачу, а Ferrari заимела бы нового клиента, способного вовремя оплачивать счета и заинтересованного в дальнейшем сотрудничестве – в рамках правил, конечно. Это была пресловутая беспроигрышная ситуация, по крайней мере на мой взгляд.

Первое, что мне нужно было сделать при подаче заявки на получение лицензии, – это заполнить так называемое заявление о заинтересованности. По сути, оно информировало FIA о наших намерениях и об участвовавших в процессе лицах. Я говорю в прошедшем времени, потому что к настоящему моменту процедура, вероятно, уже изменилась. Так или иначе, если заявление принималось, можно было затем подать заявку. Вот тут-то дело и приобретало серьезный оборот, потому что после заявления требовалось заплатить FIA невозмещаемый залог в размере 150 000 евро. Это сделали для того, чтобы оплатить комплексную инспекцию, проводимую федерацией, а также выявить всех трепачей языком.

– Получается, если мы не получим лицензию, я конкретно облажался, – подытожил Джин, когда я ему об этом сообщил.

– Я бы так не сказал. Просто тогда ты станешь чуть более бедным. Или лучше сказать, чуть менее богатым. Так или иначе, лицензия будет у нас в кармане. Вот увидишь.

Сделаем на авось, да небось выгорит!

Оглядываясь назад, я думаю, что единственный нюанс, который мог нам помешать, – это тот факт, что Джин являлся осужденным преступником. Про это до сих пор не слишком широко известно, но в январе 2006 года Джин получил двухлетний тюремный срок за уклонение от уплаты налогов и был условно освобожден 16 месяцев спустя. Не могу сказать наверняка, но рискну предположить, что любой, кто в наше время подает заявку на получение лицензии «Формулы-1» и имеет недавнюю судимость, не пройдет и дальше первого этапа. Однако когда мы с Джином подавали документы, все было по-другому. Наш спорт отчаянно нуждался в новых командах, поэтому на подобное все закрывали глаза, уши, рты и задницы.

В британских футбольных лигах, таких как английская Премьер-лига, существует так называемый тест на профпригодность, который призван предотвратить появление недобросовестных и ненадежных людей, владеющих профессиональным футбольным клубом или входящих в его правление. Причина, по которой подобное было введено, полагаю, заключалась в предыдущем неудачном опыте. Уверен, что тест не идеален (не всех ненадежных или недобросовестных людей поймали и/или привлекли к ответственности), но, как мне кажется, это изменило ситуацию.

Хоть я и не знаю, какова была точная позиция «Формулы-1» по поводу того, кто считался подходящим для владения или руководства командой, приговор и тюремное заключение Джина едва ли упоминались в процессе подачи нами заявки на получение лицензии. У меня есть две теории, почему это могло произойти. Во-первых, людям на самом верху было наплевать, они попросту крайне нуждались в новой команде, а во-вторых, поскольку заявка подавалась под моим руководством и я вел бо́льшую часть переговоров (а еще не сидел в тюрьме), верхушка и не рассматривала это как проблему. На мой взгляд, вторая теория наиболее вероятна, однако и первая наверняка тоже сыграла свою роль.

Как ни странно, единственными людьми, отметившими судимость Джина во время подачи заявки на получение лицензии «Формулы-1», стали несколько друзей из индустрии, которые слышали о заявке, но не имели к ней отношения. Я снова не могу называть никаких имен (извините, иначе они меня убьют!), однако мне позвонили по меньшей мере семь или восемь раз. Большинство людей полагали, что я не знал о его судимости, и, когда я говорил им, что знаю, они, естественно, были удивлены.

– Но знают ли об этом Берни и FIA? – спросил один из них.

– Конечно, знают! Эта информация общедоступна. Джин не пытался ничего утаить, но в то же время и не кричал об этом на каждом долбаном перекрестке.

За все время работы с Джином Хаасом мы лишь раз поговорили о его пребывании в тюрьме, и из этого разговора я узнал две вещи. Во-первых, он там неплохо подкачался, потому что работал каждый день, а во-вторых, его там назначили ответственным за котельную. Вот и все.

Как только комплексная инспекция была завершена, в феврале 2014 года нас пригласили выступить с презентацией перед правлением FIA, где мы еще раз объяснили свою задумку и то, как собираемся ее реализовать и поддерживать. Единственным человеком из FIA, который отсутствовал, был президент Жан Тодт. Все остальные были на месте – юристы, технический директор, генеральный директор. И конечно, Чарли и Берни.

Единственное, из-за чего я слегка нервничал перед поездкой с Джином и Джо Кастером в штаб-квартиру FIA в Женеве, в Швейцарии (на самом деле презентация проходила во Франции, поскольку конференц-зал, в котором мы выступали, находился по другую сторону границы), – это тот факт, что я не воспользовался услугами юриста. По меньшей мере дюжина людей рекомендовала мне нанять кого-нибудь, но я постоянно отвергал эту идею.

– На кой хрен мне юрист? – спросил я одного из советчиков.

– Э-э, чтобы он отвечал на любой юридический вопрос во время презентации. Я так понимаю, юристы FIA будут присутствовать?

– Да, полагаю, что так. Не волнуйся, все будет нормально.

Однако по прибытии в штаб-квартиру у меня возникло ощущение, что я, возможно, зря отказывался от идеи с юристом. Но было уже слишком поздно. Пан или пропал.

Еще один вопрос, который возник по поводу презентации у некоторых людей (но не у меня), заключался в том, что я даже не использовал PowerPoint.

– На чем ты тогда будешь показывать? – спросил меня один из моих друзей.

– Лист бумаги А4 с основными тезисами.

– Чего-чего?

– Лист бумаги А4 с гребаными основными тезисами. Ты оглох или что?

По словам моего друга (который, по правде говоря, долгое время работал в автоспорте и не был полным идиотом), независимо от того, сколько контактов у меня было в индустрии или в FIA, презентация для получения командой лицензии на международные гонки высшего класса для одноместных автомобилей с открытыми колесами, возможно, заслуживала большего, чем лист бумаги А4 с основными тезисами. На самом деле я все же подумывал сделать презентацию в PowerPoint – изначально для того, чтобы представить идею потенциальным инвесторам, таким как Джин, – но в итоге отказался