Станция-призрак - Анна Калинкина

было лет сорок, лоб был прорезан морщинами, но небольшие се-

рые глаза глядели весело. Нюта решила, что бейсболку он носит,

чтобы прикрыть залысины.

     — Вот, господин бургомистр, — доложил патрульный, — граж-

даночки пришли со «Спартака». С ними еще один был, но у них,

видно, по дороге размолвка случилась. Так что теперь он там, в

туннеле лежит.

     И патрульный вкратце обрисовал ситуацию так, как она ему

виделась.

     — Ну, а документы у вас есть? — спросил бургомистр. И в ответ

на этот простой вопрос девушки, не сговариваясь, разрыдались.

Документов у них не было. Они хранились у бабы Зои, а после

ее смерти их забрал Верховный. Видимо, считалось, что раз им

все равно нельзя выходить со станции, то и паспорта им ни к че-

му. Больше того — у них не было и патронов, заменявших мест-

ную валюту. Они только сейчас начали осознавать, что оказались

без документов, без средств к существованию среди абсолютно

чужих людей, которые вовсе не обязаны о них заботиться. А у них

в активе еще и труп мужчины, наверняка посланного за ними в

погоню. Ситуация, мягко говоря, неприятная. И последствия все-

го этого могут быть для них очень печальными.

     Бургомистр, услышав их рыдания, замахал руками:

     — Ну что вы, в самом деле, все будет хорошо.

Он обернулся к патрульному:

     — Скажи Клаве, чтобы принесла им чаю. И поесть чего-ни-

будь. Да Марину мне побыстрее найди.

     Через несколько минут перед девушками стояли дымящиеся

фарфоровые кружки и эмалированные миски с каким-то варе-

вом. Они жадно набросились на еду. И тут в помещение вошла

женщина. Они, как завороженные, уставились на нее.

     Ни Нюта, ни Крыся таких никогда не видели. У женщины бы-

ло надменное, красивое, словно кукольное лицо, синие глаза,

светлые пушистые волосы, красиво подстриженные. Одета она

была в серое платье, по сравнению с которым цветастые халати-

ки остальных сразу показались просто убожеством. И на ногах

были не шлепанцы, а туфли, хоть и на плоской подошве. От нее

даже пахло чем-то приятным, цветочным. Всем своим видом она

словно заявляла: «Все будет так, как я хочу. Ничего неожиданно-

го или неприятного со мной случиться не может».

     Нюта с трудом подавила возникшее было желание уткнуться

лицом ей в подол и тут же во всем покаяться.

     — Ну вот, Марина, — пожаловался ей бургомистр, — разберись

хоть ты. Они плачут, я ничего понять не могу.

     Женщина схватывала все на лету. Ей, видимо, в общих чертах

уже рассказали, что произошло.

     — Значит, вы шли сюда, а этот человек набросился на вас в

туннеле? И вы защищались? Или вы шли все вместе? Судя по до-

кументам, он с вашей станции. Он вас сопровождал?

     Нюта что-то невнятно промычала и опять всхлипнула. Мари-

на истолковала это как согласие.

     — Ну, не бойтесь. Никто не собирается вас обвинять без выяс-

нения всех обстоятельств. Я не могу поверить, — обернулась она

к бургомистру, — что две худенькие девочки могли прикончить

взрослого здорового мужчину. Наверное, все не так просто, как

нам тут рассказывают.

     Бургомистр согласно закивал. Видно было, что он во всем на

нее полагается.

     — Там еще один был, — вдруг выдавила из себя Крыся.— Он

сбежал.

     Марина нахмурилась:

— То есть, этот человек шел с вами, а тот, другой, напал на не-

го, ранил и скрылся?

     Нюта тут же судорожно закивала. Крыся, глядя на подругу, за-

кивала тоже.

     — Ну, полно, — сказала Марина, — теперь все ясно. Успокой-

тесь, мы вам поможем. Вы, конечно, хотите при первой возмож-

ности вернуться обратно, на свою станцию?

     Девушки, не сговариваясь, отчаянно замотали головами. Ма-

рина опять нахмурилась.

     Нюте показалось, что у нее еще полно к ним вопросов, просто

она поняла, что сейчас ничего путного от них не добьется.

     — Ну что ж, отдыхайте, — заключила Марина, — а там будет

видно. Сейчас я отведу вас в гостевую палатку, Клава покажет,

где можно помыться. А потом что-нибудь придумаем.

     Стряпуха в зеленом халате отвела их в душевую. Девушкам,

привыкшим поливать друг друга из пластиковых бутылок, на-

стоящий душ, пусть и ржавый, показался чем-то сказочным. Им

даже выдали цветастые халатики, в которых было как-то непри-

вычно свободно. Они с радостью принялись стирать свою одеж-

ду. Нюта пыталась оттереть кровавое пятно на белом платье, но

с непривычки сунула его сразу в горячую воду, и пятно теперь

не отстирывалось. А слишком сильно тереть она боялась — пла-

тье, сшитое наспех из всяких лоскутов, могло вообще разва-

литься, а ей почему-то не хотелось с ним расставаться. При-

шлось смириться с бурым пятном на самом видном месте, возле

выреза.

     Разморенные, они добрались до отведенной им небольшой па-

латки, отметив по дороге, что, хотя теперь они и выглядят почти

как все, почему-то окружающие все равно с интересом их разгля-

дывают. Рухнув на подстеленные одеяла, девушки тут же уснули.

Проснувшись, они долго не могли сообразить, где находятся.

Потом припомнили все и рассмеялись от облегчения.

     — У нас получилось! — воскликнула Нюта, но сразу стала се-

рьезной.

     — Расслабляться нам нельзя. Верховный этого так не оставит,

пришлет кого-нибудь еще за нами. Лучше быть настороже, поста-

раться выправить здесь хоть какие-нибудь документы, раздобыть

еды и патронов. А потом придется дальше уходить.

     — Куда?

     — На Сходненской, говорят, тоже люди живут. Нам вообще

надо разузнать побольше, сейчас любая информация может при-

годиться, любые подробности важны. И помни — ни в коем слу-

чае нельзя рассказывать все как было. Пусть думают, что мы шли

втроем, а четвертый на нас напал. Патрульные ничего ведь не ви-

дели, только слышали, как ты орала. А потом, мы тоже ничего не

говорили, все больше плакали.

     — А почему нельзя рассказать все как есть?

     — Да они просто не поверят. Подумают, что мы сумасшедшие, и

тогда точно постараются отправить обратно, избавиться от нас.

Представь себе — появились две девчонки без документов и расска-

зывают какие-то байки. Подумают, что мы перебрали напитка, ко-

торый дает красивые сны. К чему из-за нас с соседями ссориться?

     — Может, ты и права, — вздохнула Крыся. — Знаешь, я боюсь

этой Марины. Она с виду такая ласковая, а смотрит — словно на-

сквозь просвечивает.

     — Будем осторожнее с ней. Бургомистр-то, кажется, попроще.

     Они выбрались из палатки. Неподалеку горел костер, вокруг

сидели люди и пили горячий чай. Девушки подсели к ним, им тут

же протянули по кружке.

     — Так это вы с Волоколамской будете? — спросила женщина в

халатике веселенькой расцветки, усыпанном яркими красными

цветами по зеленому полю. В этой одежде лицо ее, и так бледное,

казалось и вовсе бесцветным.

     «Нет, такие ткани на самом деле только брюнеткам идут, — по-

думала Нюта. — Вот Крыське хорошо в таком ярком наряде. А у

меня, к счастью, халатик попроще — на синем фоне какие-то ро-

зоватые разводы».

     — Откуда вы только такую красоту берете? — указывая на пла-

тья, вместо ответа спросила она.

     — Да ведь тут наверху Тушинский рынок неподалеку был, —

охотно объяснила женщина. — Вьетнамцы этими кимоно торго-

вали, выдавали за шелковые. Может, это и шелк, только ацетат-

ный. Искусственный, — пояснила она, глядя на удивленную Ню-

ту. — Зато сноса им нет, и стирать легко, вот все и обрядились.

Тем более, наверху сейчас лето, потому и здесь у нас, внизу, теп-

ло. Зимой-то, конечно, так не походишь, в ватники влезать при-

ходится. — И еще раз спросила: — Вы — те самые девушки, с Во-

локоламской?

     Отмалчиваться не получалось.

     — Мы не с Волоколамской, мы со Стадиона «Спартак», — от-

ветила Крыся.

     — Знаете что, вы лучше свою станцию по-старому называй-

те — Волоколамская. А то, хоть вы и девушки, а мало ли что. Тут,

видите ли, большинство таких собралось, которые в прежней

жизни болели за «Динамо» и ЦСКА. Как бы чего не вышло, —

сказал пожилой мужик в потертой клетчатой рубашке и черных

штанах, вытянутых на коленках.

     Из этой речи девушки почти ничего не поняли. Сообразили

только, что мужик чем-то недоволен.

     — Странное какое название, Волоколамская, — заметила Нюта.