Жестокое сердце - Нина Карноухова

— Да, невиновна ты, Кейти, виновны власти, везде они такие, кто больше заплатит, тот и прав, а правда всегда позади, словно нищая, никто за правду заплатить не может. Сматывайтесь отсюда пока полиция не проснулась с похмелья после праздничка, не начали они розыск, я вам дело говорю. Отступление — это особый вид боя и выносить его нужно достойно, отступайте, мы к вам потом приедем. С Богом, живите в Каире до поры до времени, а потом видно будет, снимите себе маленький домик на окраине и ведите спокойную обывательскую жизнь…

— Энни, — со слезами на глазах подошла к Аннет Кейти, — я же не трус, чтобы бежать от проблем, а если хуже будет?..

— Кейти, — сказал ей муж, — ты ее можешь не слушать, она всего лишь твоя подруга, а я твой муж, и ты мне должна подчиняться как жена, примерная причем, теперь я хозяин, глава нашей пока еще маленькой семьи, и я хочу, чтобы ты мне подчинялась как жена, я хочу уехать, понимаешь, Кейти, я хочу этого…

Тутанхамон взял рукой Кейти за лицо так, что мог прекрасно видеть ее глаза, которые ему как бы говорили: «Ой, как я люблю тебя, как мне нужно поговорить с тобой, но сейчас в тебе говорил не муж, а фараон, я не хочу быть твоей рабой, а только лишь другом, хорошим, добрым и любимым, да мои убеждения- твои убеждения, мои чувства- твои чувства… я верю в тебя и сделаю все для нашего счастья.»

— Я, похоже, не то что-то сказал, — ответил на ее взгляд Тутанхамон, — я не об этом совсем и думал, я счастья лишь хочу, я что за счастье в заточение, нам надо уехать, Кейти, пойми это, дорогая моя.

Кейти стояла и, рыдая, смотрела в его глаза:

— Да, надо, необходимо, я просто… мне сложно расстаться с моей родиной, я здесь родилась, а ты там, далеко, одному из нас все равно придется смириться с этим, сначала это буду я, я, я поеду туда ради счастья и только счастья… Ничего мне больше и не надо.

А в это время изрядно покалеченный прокурор Чарли ходил взад и вперед по своему кабинету и нервно отвечал на вопросы своего друга.

— А все-таки, Чарли, ты дурак.

— Это почему еще, умный я, благоразумный…

— Буратино, дуболом, чурбан, Винни Пух с опилками вместо мозгов…

— Ты меня не обзывай, дуралей, я еще и деньги твои вернуть могу, а тебе шикарное жилье выделить в соседстве с самыми гадкими преступниками.

— Не забывай, дуралей тоже мне, что мы скованы одной цепью, ты прямо за мной поселишься туда же куда и я, только больше меня ты там проведешь.

— Ну я не пойму, че тебе надо???

— Как че, ну ты два часа провел у Бернаров и не смог запомнить лица этого парня, которого ты хотел схватить…

— Ежам объясняю, они все там были в костюмах, дурацких, правда, в масках. Ну он же на улицу в такой маске не выйдет.

— Ты давай по подробнее и не огрызайся.

— А я только тебя придурком назвать хотел.

— Чар- лиииииииии!!!!!! — завопил друг прокурора, — Прекрати!!!!!!

— Ладно. Дело было без десяти полночь. Мы с Микки вламываемся в дом…

— Хватит, — перебил его друг, — это я уже тысячу раз слышал! Как тот-то выглядел. Как его морда-то?

— Ну он со своей бабой оделся в Антония и Клеопатру или что-то вроде этого, я в искусстве не шарю, признаюсь честно. Мурло наглое-наглое, точно, преступник, думаю, арестовать такого не грех.

— Ну нарисовать-то фото-робота с такого описания невозможно. Приметы давай мне, особые.

— Ну это я тебе сейчас доложу: морда овальная, волосы черные соплявые…

— Что это значит в переводе на литературный язык?

— То бишь длинные. Продолжаю, — и тут Чарли встал в позу греческого оратора, — Шары большие, черные, нос… нормальный, человеческий, зубы здоровые белые, отпечатков пальцев не снимал.

— Ну а особые приметы где?

— Че, мало тебе этого??? — возмутился Чарли.

— Особые давай, а то по таким приметам мы любого арестовать можем.

— Особо любит свою напарницу, Кейти, то бишь.

— Ё мое! С каким я идиотом связался, однако.

— Ну память у меня короткая, — шипел Чарли, — это рыло я из миллиона узнаю, но не помню я, человек ведь я, помилуй, Майкл.

— Знаешь, пока мы тут философствуем, эти двое быстро смоются из штата, а потом и из страны, а ИНТЕРПОЛ мне привлекать, ой, как не хочется. Это может быть опасно для нашего образа жизни. Поедем на вокзалы и общупаем аэропорты, друг мой.

Действительно, пока Майк и Чарли спорили на очень грязном языке, который даже стыдно в книге писать, наши герои пили колу в зале аэропорта. Кейти была в длинном синем пальто в стиле русской княгинюшки с огромным капюшоном и маленьких беленьких сапожках, которые ей прислала бабушка из России, ее муж, Тутанхамон, был одет тоже не как американец, а как житель Европы, причем из самых богатых слоев населения. Он был похож на итальянца, неизвестно зачем попавшего в Штаты, и на длинное время оставшегося здесь из-за каких- то проблем.

Его жена, напротив, выглядела постоянной жительницей Штатов, но на ее лице любой обыватель мог запросто прочитать: «Ах, зачем вы меня увозите, я же здесь родилась, здесь жила.» Это выражение лица могло действительно вызвать подозрение у не ленивого таможенника. Но или звезды так встали, или хорошим людям всегда так везет, Кейти попался ленивый экземпляр американских работников таможни.

— Так, — промямлил себе под нос толстый неповоротливый молодой американский таможенник, — Египет не Россия, там наркотики не нужны, там своего добра хватает, обратно поедете, молодые люди, я вас прилично осмотрю, а туда и везти-то нечего. Золото? Оно и там в достатке… Развивающаяся страна, ваш Египет. Скатертью дорожка. Население там пополните.

Таможенник был настолько ленив, что не захотел даже открыть паспорта, чтобы прочитать фамилию. Да и кому хотелось покупать билеты на самолет в Египет, чтобы впоследствии угнать его в Иран. Чушь ведь получилась бы, противоречие. А может это только Тутанхамону и Кейти за их доброту друг к другу и родственникам Господь такого таможенника им подослал?

Ну после такого я уже не осмелюсь писать грязные слова чиновников, Чарли и Майкла, это бы обидело Кейти, мою невинную маленькую героиню, поэтому я просто скажу, что, побывав на всех вокзалах, а потом лишь поздно ночью приехав на аэродром и узнав, что их добычи и след простыл, они, выругавшись еще более неприличными словами, вернулись в прокуратуру и, договорившись о том, что Майкл с Джеффри, как со свидетелем, завтра отправится по следам юных беглецов, утвердив, что Тутанхамон, захватив и Кейти, бежит от ответственности и, следовательно, он виноват несомненно.

5. Солнечный Египет

— Знаешь, дорогой, — сказала Кейти Тутанхамону в самолете, — читаю я все эти газеты, читаю, а то, что нам нужно, нет…

Старичок, сидевший рядом с ними вдруг заметил:

— Да и не будет никогда. Закон подлости. Кстати, что вам надо, может и помогу советом.

— Мы дом хотели бы снять, на время, месяца, этак, на 3, а, может, и на более долгий срок. — Пожаловалась старичку Кейти.

— Ха, захотели, в столице дом снять! В наше время это невозможно. Все туда как мухи на кое- что собираются. Там и яблоку- то упасть негде.

— И что вы предложите, в деревне, что ли жить- то? — поинтересовался Тутанхамон, — Мы люди городские, в столицах жить привыкли, землю мы пахать не сможем.

— Ну, ну, ну, — успокоил их старичок, — да хватит молодому сердечку-то бунтовать. Да, рваться, путаться, биться, постоянно идти вперед, не останавливаться на достигнутом- вот принцип жизни. Постоянно ищите и находите.

— Ну и что, и так в авантюрах завязли, — сказала ему Кейти.

— А вот что, я же вам помочь могу. Я знаю в Каире одну девушку молодую, переселенку. Живет она в прекрасном доме, но в последнее время у нее денег стало не хватать и она дом сдает всяким приезжим, но по каким- то странным причинам никто не хочет у нее жить. Я жил у нее несколько дней. Прекрасно. А душа добрая-добрая, ничего вам не пожалеет.

— Ну и где она живет? — спросила Кейти.

— На набережной. Улицу я точно не помню, да и номер дома, и имя ее я, кажется, позабыл, но этот дом вы ото всех отличите, он в чеченском стиле построен, без колонн, так модных сейчас, а сад огромный-огромный, гулять весь день можно.

— Спасибо за вашу доброту, старичок, — поблагодарил его Тутанхамон.

— Ой, не за что, молодой человек, не за что, я так всегда поступаю, уж очень я разговорчивый, а старичком прошу не называть, я по фамилии люблю. Фримен я, археолог. Живу в Каире 5 лет, скрываюсь от властей.

— Что за напасть с вами случилась, — спросила Кейти с некоторой тревогой в голосе.

— О! Такие напасти со всеми случаются. Дело против меня сфабриковали, а меня посадили. Тюрьмы я вынести не смог и смылся по добру по здорову подальше из Штатов. Меня ищут и я ищу, только сокровища египетских гробниц я ищу.

— И что вы нашли? — спросил не без интереса Тутанхамон.