Осознанное сновидение - Роберт Ваггонер

Сразу же, я увидел в глазах вопрошающих меня психотерапевтов понимание того, что мои опыты осознанного сновидения были всего лишь попытками понять глубины сновидения и, как следствие, себя. Сразу же, мы оказались в одной команде — команде сновидцев, пытающихся измерить красоту и великолепие сновидения. Теперь, осознанное сновидение имело потенциал для возросшей осознанности, вместо самовлюблённых полётов![17] Действительно, когда я общался с этими психотерапевтами, воспитанными в юнгианском духе, я вспомнил недавнее осознанное сновидение с определёнными юнгианскими оттенками (апрель 2005):

Моя жена, я и мой брат, кажется, застряли в старом фермерском дворе времён после великой депрессии, когда приходилось с трудом добывать хлеб насущный. Домой пришла хозяйка с тремя детьми, и они положили немного бобов и других продуктов в печь, чтобы их приготовить.

Спустя немного времени они положили нам в тарелки, сидящим за кухонным столом, небольшую порцию бобов. Но здесь, кажется, была какая-то проблема. Я обнаружил у себя за спиной какую-то высокую стройную негритянку, которая, кажется, была с нами. Кажется, хозяйка не беспокоилась о ней. Мы ждали.

Пока я так сидел, я взглянул на своего брата и затем на негритянку; внезапно я понял, что это сновидение. Будучи теперь в сознании, я встал и захотел узнать, что всё это значит. Я взял за руку негритянку и посадил её напротив себя, спрашивая: «Кто вы? Кто вы?» Она посмотрела на меня и удивила своим неожиданным ответом: «Я отвергнутая сторона тебя самого» — сказала она, и тотчас же я почувствовал в её словах вкус истины, и почувствовал необходимость включить её в моё бытие. Кажется, она просочилась в меня, как маленький сгусток светлой энергии.

Многие юнгианцы могут сказать, что это осознанное сновидение иллюстрирует интеграцию с теневым элементом, представленным негритянкой, стоящей у меня за спиной. В теории Юнга теневые элементы состоят из подавленных, игнорируемых, отвергаемых или непонятных мыслей, чувств или побуждений, которые продолжают обитать в мире подсознания. В некоторых случаях теневой элемент появляется в «положении тени» сновидца, обычно, за спиной у сновидца.

Юнг утверждал, что эти теневые элементы могут принимать вид персонажей сновидения, чтобы взаимодействовать со сновидцем, так как они ищут интеграции или принятия сознательным «я», чтобы создать более интегрированное «Я». В этом примере видимая реинтеграция произошла почти сразу же, когда я осознанно спросил, понял этого персонажа в сновидении и радушно принял её.

Как только я ясно осознал себя в этом сновидении, я понял, что есть некая проблема, которую нужно разрешить. (К этому времени я осознавал важность сближения с эмоциями или конфликтами в сновидении, а не игнорирование их.) Как только я инстинктивно усадил фигуру негритянки напротив себя, я сознательно вознамерился понять её место в этом сновидении и что она собой представляет. В ходе этого я получил и сознательный ответ[18], и вливание энергии в мою осознанность. Глядя ей в лицо, я почувствовал, как энергия этого сновидного персонажа проникает в [evaporate into] меня, как тонкий, окрашенный, светлый пар, льющийся ко мне. Эта «отвергнутая сторона» явно была приглашена домой.

Случилось так, что спустя неделю после этого сновидения я почувствовал новую энергию, рассматривая один проект, который я отверг много лет назад, как невыполнимый. Проект? Так он же у тебя в руках! Может показаться странным, что реинтеграция отвергнутой стороны с собой высвобождает определённую энергию и силу воображения, но после этого осознанного сновидения я вдруг почувствовал новые идеи и положительные эмоции относительно написания книги. Стена сомнений, окружающая мою старую цель, вдруг рухнула. Однако, чтобы приступить к работе над этим проектом, мне предстояло совершить и другие изменения, которые я увидел символически проиллюстрированными и гипертрофированными в этом сновидении. Мне предстояло преодолеть культурно укоренённое, глубокое верование относительно «добывания хлеба насущного», что, видимо, было представлено этой очевидно бедствующей, после депрессионной фермерской семьёй.

В то время, когда случилось это сновидение, сосредоточиться на книге было невозможно, ввиду моей полной занятости. Однако, в следующем году, моё желание усилилось. Я преодолел свою озабоченность финансами, уменьшил ответственности своей текущей работы, и начал сосредотачиваться на этой книге.

Итак. Нет! никакой моряк не контролирует море. Только глупый моряк мог бы сказать такую нелепость. Аналогично, никакой осознанный сновидец не контролирует сновидение. Но подобно моряку на море, движущемуся к острову или к цели на горизонте, мы, осознанные сновидцы, направляем фокус нашего намерения внутри сновидения на видимые или невидимые цели. Поступая так, мы узнаём ограниченность мира нашего осознания по сравнению с величественной глубиной и творческой возможностью того, что я называю сновидением. Пока часть нашего осознания пребывает на поверхности подсознательного, мы чувствуем поддержку и величие бессознательного внизу.

Ограничения аналогии

К сожалению, аналогия с моряком и морем дальше не продлевается. Дополнительные обеспокоенности относительно осознанного сновидения возникают с других точек зрения. Хотя многие люди и понимают, что сознательное управление своим вниманием в состоянии осознанного сновидения не равно «контролю» над сновидением, они всё же склонны не придавать большого значения идее осознанного сновидения. За всем этим стоят три идеи: 1) страх перед подсознательным и его процессами; 2) взгляд на сновидение, как на священное послание; и 3) использование осознанности для сбегания или уклонения от личностного роста.

Итак, давайте разберёмся с этими тремя идеями или, как я бы назвал их, недоразумениями относительно осознанного сновидения.

Страх перед подсознательным

Исследуя страх перед подсознательным, я пришёл к убеждению, что некоторые люди, включая высококвалифицированных психологов, испытывают нечто, равноценное основному страху перед подсознательным. Они попросту не верят, что бодрствующему «я» следовало бы взаимодействовать с бессознательными или подсознательными элементами. Психиатр R. D. Laing заметил, что общество страдает «психофобией, страхом перед глубинным содержанием своего собственного ума»[19]. Часто в основе страха перед осознанным сновидением лежит скрытая обеспокоенность «возможным нарушением подсознательных процессов». Каких подсознательных процессов? Ну, никто не может точно сказать об этом, так как мы не понимаем достаточно полно само подсознание, и это позволяет мне предположить, что возможно как раз осознанное сновидение и является тем инструментом, с помощью которого мы и сможем исследовать подсознание.

Разумное уважение того, что мы называем бессознательным или подсознательным имеет важное значение. Однако, страх перед тем, что составляет существенную часть нас самих не кажется разумным или уважительным; скорее, он кажется ограничивающим и разделяющим. Учитывая нашу сильную культурную обусловленность, мы должны обладать сильным чувством любознательности, чтобы отважится проникнуть в подсознательное. Хотя оно и является частью нас самих, оно, тем не менее, существует как terra incognita,