Через тернии к берсу (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

— Чё?

— Молодчина ты, Максимка, говорю. Что во время боя не растерялся и вон как душевно тварь изнанки промеж глаз отоварил.

— Ага! — растянул лыбу до ушей «герой». — Дядя Дэн, а можно мне тогда еще шоколадку?

— Как ты их в таком количестве только жрать можешь, — проворчал я, но отмашку дал, мол, валяй, разоряй дальше свой рюкзак.

— Пофому фто вкуфные, — с набитым шоколадом ртом через пару сек обстоятельно объяснил мне дурачок.

— Так. А это что еще там за кипишь? — нахмурился я, придерживая за плечо на месте сосредоточившегося на сладком батончике спутника. И наблюдая, как в конце следующего дома по нашему маршруту какой-то выбежавший из проулка взъерошенный тип в расстегнутом пуховике, вскинув двустволку, с тротуара практически в упор выстрелил по застывшему посередь дороги фургончику скорой помощи. «Газельку» же, после его громыхнувшего почти слитно дуплета, как-то странно затрусило на месте. А еще через несколько секунд, пока стрелок лихорадочно перезаряжал двустволку, из матюгальника «скорой» раздался всхлипывающий женский голос:

— Петь, это бесполезно! Твоя дробь даже ЕГО не ранила! Ты только разозлил ЕГО еще больше! И добавил дыр в и без того почти продавленном ЭТИМ ГАДОМ корпусе!

Глава 8

Глава 8

— А вы еще кто такие? — перезарядивший ружье всклокоченный тип, с выпирающим из не застегнутого пуховика солидным пивным брюшком, навел на нас ствол двустволки.

— Ай-яй-яй! Не стреляйте, дяденька! — тут же загнусавил рядом Максимка с поднятыми руками.

— Аварийную бригаду вызывали? — в параллель паникеру, решительно шагнул я вперед, укрывая телом охающего дурачка.

— Чё? — чутка подвис от моего напора мужик с двустволкой.

— Хорош пацана моего пугать, говорю. Ружье убери от греха, и давай объясняй резче: в чем проблема. А то день сегодня, звездец, какой суматошный. У нас, кроме тебя, вызовов еще выше крыши.

— Ты че, парень, правда из аварийки? — совсем поплыл от моего решительного настроя мужик, опуская ружье.

Очень вовремя, кстати, опуская. Еще бы пара секунд заминки с его стороны, и подкравшись на расстояние броска, я бы просто, подскочив, вырвал опасную для подопечного двустволку из его рук.

— Кривда, блин! Долго из пустого в порожнее гонять будем? В чем проблема, спрашиваю? — продолжил давить я.

— Да вот же ж, собственно, она — в смысле, проблема — вся, как есть, тут, — мужик ткнул ружейным стволом в сторону фургона «скорой».

Разумеется, боковым зрением я все уже там заранее успел срисовать. А этот спектакль с якобы слепо спешащим на вызов работником городских коммунальных служб разыгрывал спецом для скруча — крайне отвратительного разумного монстра изнанки, питающегося, помимо кровавой плоти, еще и эманациями ужаса своих потенциальных жертв. Питоноподобное полупрозрачное в обычном состоянии тело скруча в мгновенье смертельной опасности делалось совершенно прозрачным, что, вкупе с отменной реакцией, превращало его в практически неуязвимую для дистанционной атаки цель. Именно поэтому, расстреливающий монстра почти в упор из ружья мужик промахнулся. Скажу больше: даже я с запредельной по местным меркам ловкостью (а, соответственно, скоростью и меткостью) игрока девятого уровня имел весьма незначительные шансы поразить чрезвычайно чуткую и юркую тварь броском топора.

Чтобы гарантированно кончить гада, сжимавшего сейчас своими мощными кольцами корпус «скорой», с находящимися внутри людьми, и наслаждающегося, под скрип неотвратимо сминающегося металла, ужасом угодивших в смертельный капкан жертв, мне нужно было незаметно приблизиться к скручу на дистанцию прямого, верного удара. И проделать это так, чтоб без проблем считывающий чужие хотелки противник, не распознал до срока во мне крайне опасного для себя высокоуровневого игрока.

Вот и пришлось прикинуться аварийщиком, совершенно бесполезным против не убиваемого из ружья монстра, по мнению встретившего нас с Максимкой мужика с ружьем, а, соответственно, и давно читающего его мысли, как открытую книгу, скруча. Искренне испугавшийся даже мужика с ружьем сопровождающий меня юный помощник, ожидаемо, был воспринят скручем так же, как дополнительный кусок мяса к вот-вот стартующей кровавой развязке.

— Это еще что такое? Что за странная слизь прилипла там к бортам? — продолжив разыгрывать самоуверенного до идиотизма аварийщика, я решительно зашагал к «скорой».

— Э-э, парень, может не стоит? — попытался перехватить меня за рукав куртки мужик с ружьем.

Но у него, разумеется, не хватило для этого проворства.

А следом, чуть было всю игру мне не поломала сердобольная пленница, запертая скручем внутри «газели».

— Мальчик, убегай отсюда скорее! — закричала она мне из «скорой» по матюгальнику. — Это не слизь, а огромным червяк! И если приблизишься, он тебя… Ааааа!

Игнор предупреждения из авто мгновенно разоблачал бы меня перед разумным скручем. Потому почти добравшись до монстра, я вынужден был остановиться, разыгрывая появившиеся сомнения и нерешительность.

Разумеется, я мог попытаться резким ускорением почти мгновенно сократить последние метры до цели. Но это подставило бы под смертельную опасность людей внутри фургона, для превращения которых в кровавый фарш и обломки костей внутри гармошки из спрессованного железа могучему скручу вполне хватило б тех десятых долей секунды, пока я буду до него добираться. Да и, добежав, чтоб смертельно ранить этого выходца с изнанки мне необходимо было с одного удара перерубить топором его достаточно толстое и крепкое, несмотря на внешность слизня, тело. Проще всего это было сделать возле головы монстра — шкура там на «шее» была помягче и объем «шеи» был заметно тоньше, чем на прочих участках длиннющего тела. Но сходу определить, где тут в этом многослойном нагромождении полупрозрачных колец тонкая шея, даже с развитой интуицией было, мягко говоря, сложновато. Я ж планировал нацелиться с фатальным ударом пока неспешно приближался к твари, и вдруг остановленный досадным предупреждением не успел еще этого сделать. Не разрубленное же с первой попытки тело, благодаря читерской маскировке, мгновенно сделается совершенно прозрачным, и следующим ударом фатально попасть по нему вслепую станет уже на порядок сложнее.

К счастью, мое наигранное замешательство было воспринято скручем за чистую монету. И пожелавшая добавки жадная тварь, решив оставить людей внутри «скорой» на закуску, атаковала сперва растерянно замершего примерно в трех метрах меня. То есть разумная тварь изнанки сделала аккурат то, что я от скруча исподволь добивался.

Призвать топор в руку и встретить ощеренную сотнями кривых, крючкоподобных зубов пасть скруча встречной до миллиметра отточенной контратакой из мощнейшей восьмой стойки «Изумрудного берса» стало уже делом техники.

Расплатой за излишнюю самонадеянность для угодившей в ловушку игрока твари сперва стала пустота на месте невероятно быстро сместившейся в сторону жертвы, на которой почти сомкнулись страшные зубы монстра, однако, вместо сладкой человеческой плоти, в следующий миг они сполна вкусили эфемерную горечь поражения. С фатальным подтверждением тут же неотразимым двойным рубящим острейшим системным оружием по беспечно вытянутой шее, сопровождающимся дополнительным выплеском чрезвычайно горючих изумрудных искр, падение которых на утратившее целостность и лишившееся, соответственно, спасительной защитной маскировки обезглавленное тело, подпалило последнее не хуже щедрой порции напалма из огнемета.

Для сторонних наблюдателей наша случившаяся с высокоранговым монстром стремительная схватка обернулась расплывчатым, непонятным мгновеньем. После которого обвивающие покореженный фургон полупрозрачные слизистые кольца твари изнанки вдруг полыхнули ярким пламенем, как просмоленная пакля.

— Валечка! — белугой взвыл за моей спиной мужик с ручьем.

— Ой-ей-ей! Дядя Дэн, спасайся! Пожар! — вторил ему вторым голосом где-то там же Максимка.