Сад на пустыре - Шэрон Гослинг

подхватила ее и унесла куда-то далеко. Потом моргнула, слегка улыбнулась и повела плечами.

– Я подумала, что надо хотя бы съездить и посмотреть, прежде чем отказываться от такого щедрого предложения. Это единственная причина моего приезда.

Двери зала открылись и закрылись, раздались быстрые шаги. На пороге возникла Харпер. С темных волос, прилипших к голове, текла вода.

– Все, – отрывисто сказала она Луизе. – Я пошла.

– Ой… подожди! – Луиза вскочила и бросилась за ней вдогонку. Девушка уже успела скрыться в коридоре. – Подожди секунду… пожалуйста!

Кас вышел следом. Харпер уже одной ногой стояла на улице; Луиза торопливо рылась в сумке. Нашарив бумажник, она достала тонкую пачку банкнот.

– Я хотела бы тебя поблагодарить. – Она протянула Харпер деньги.

– Вы не обязаны мне платить! – та резко вскинула руку.

– Пожалуйста, возьми! И, если они тебе не нужны, отдай мистеру Паттаниусу – на клуб.

Харпер бросила взгляд на Каса, тот едва заметно кивнул. Тогда она нерешительно взяла деньги и сунула их в задний карман промокших джинсов.

– Спасибо, – буркнула она. – Но мне правда пора.

– И не забывай, о чем мы с тобой говорили, – добавил Кас.

Харпер закатила глаза.

– Я знаю, мистер Пи.

– Мне за много веревочек пришлось потянуть, Харпер. Не отправь все псу под хвост.

– Сказала же, знаю!

В следующую секунду Кас и Луиза остались одни. Грохот ботинок Харпер стих вдали.

– Она – крепкий орешек, – сказал Кас. – Жизнь у нее нелегкая, но она умная как черт. У нее могло бы быть блестящее будущее.

– Верю.

– Хорошо бы она сама в это поверила. Слушайте… Я думаю, ваша идея просто великолепна. Этому городу и его жителям не помешала бы еще сотня таких проектов. И… знаете, я сам всегда надеялся, что это жалкое подобие спортзала сможет изменить мир. Хотя бы для детей. Так что не буду утверждать, что сад не сделает того же для всех остальных.

Кас проводил Луизу и долго смотрел вслед машине, которая стоила, как вся его зарплата за пару лет, если не больше. «Возрождение городской среды». Хорошая мысль, но совсем не удивительно, что женщина сбежала отсюда, едва осмотревшись. Так поступил бы любой. Взглянув на часы, Кас выругался. Он снова опоздал – а ведь клятвенно обещал, что на этот раз, хотя бы на этот чертов раз придет вовремя. Надо было попросить Луизу подбросить его. Он побежал домой, а ветер швырял ему в лицо снег пополам с дождем.

Не успел он открыть дверь, как почувствовал приближение бури. Она собиралась где-то в элегантных белых комнатах квартиры, которую он все еще считал принадлежащей только Аннике, хотя сам уже три года платил половину аренды. Они поговаривали о том, чтобы купить совместное жилье, но пускать корни в «таком месте, как это» она отказывалась наотрез, а он наотрез отказывался пускать их где-то еще – и это должно было сообщить им обоим все, что им следовало знать о будущем, ожидавшим их отношения. Но почему-то не рассказало; во всяком случае, они до сих пор жили здесь.

– Анника?

Из спальни доносилась музыка. Кас вытер лицо и скинул кроссовки на ковер.

– Прости! Пять минут, и я буду готов.

Она показалась в проеме двери – босиком, в серебряном платье. Любая другая девушка выглядела бы в нем так, будто промахнулась с выбором наряда на выпускной бал. Анника же казалась супермоделью, которая заблудилась по дороге на подиум. Прическа, макияж – все было идеально. Не хватало только туфель. И перед ней стоял Кас – потный заяц из тренажерки и мокрая крыса в одном не слишком привлекательном флаконе.

– Ты опоздал.

– Я знаю, прости…

– Ты обещал.

– Я знаю, – повторил он. – Просто кое-что случилось.

Она исчезла, вернулась с туфлями.

– У тебя все время что-то случается, Кас. Что на этот раз? Один из твоих парней обокрал старушку? Ограбил продуктовый на углу? Я больше не хочу ждать. Больше – не хочу. Можешь продолжать тратить свое время на эти «безнадежные случаи», но мое ты тратить не будешь.

– Ничего я не трачу! Как ты можешь так говорить?

О последнем приводе Харпер в полицию ей лучше не рассказывать – этот урок Кас усвоил уже давно.

Анника развела руками. Она была потрясающе красива.

– Ну, не знаю, Кас. Может, дело в том, что сейчас я опять пойду развлекаться одна, ведь ты занимаешься тупиковым проектом вместо того, чтобы попытаться построить нормальную жизнь – с людьми, которые не будут высасывать тебя досуха?

– Что ты хочешь от меня услышать? Я уже сказал – прости. Мне жаль. Я давно был бы здесь, если бы не случилось кое-что непредвиденное – я не мог все бросить.

– Если бы ты уделял мне хотя бы половину того времени, которое тратишь на этих детей, нам было бы о чем говорить, – вздохнула Анника. – Я хотела нормально провести вечер с друзьями – один-единственный вечер, когда мне не придется извиняться перед всеми за то, что я опять одна. Ведь ради меня ты не смог даже прийти вовремя.

– Я буду готов через пять минут, – сказал он.

Но когда он вышел из душа, ее уже не было.

Глава шестая

Две улицы до своего дома Харпер пробежала. Мокрые джинсы неприятно натирали ноги. Если бы это зависело от нее, та женщина сама возилась бы со своей шиной. У Харпер не было времени на людей, которым хватает денег на дорогую машину, но не хватает ума разобраться, как за ней ухаживать. Ее светлости точно не помешало бы обломать пару ногтей о железо. Но случиться этого просто не могло. Чтобы мистер Пи прошел мимо и не помог женщине? Да никогда. Он сам стал бы чинить проклятую покрышку, хотя уж кто-кто, а Харпер знала, что в машинах он – полный ноль. Вечно изображает рыцаря на каком-то там коне, вот в чем его проблема.

Дурак какой-то, подумала Харпер с теплотой, в которой даже сама себе ни за что не призналась бы. Как бы там ни было, из-за того, что мистер Пи вечно беспокоится обо всех на свете (о ней – в последнюю очередь), она сейчас опаздывает и несется домой голодная, холодная и промокшая. Зато с деньгами в кармане, которых там раньше не было.

Она не посмотрела, сколько дала ей женщина, – но, сколько бы ни дала, это однозначно больше, чем то, с чем она утром вышла из дома. Последнюю двадцатку она оставила на кухонном столе с четкой и ясной запиской, что эти деньги нужно положить на счет, с которого оплачивалась электроэнергия. На нем ведь почти ничего не осталось…

Улицы были пусты, как и тогда, когда Харпер возилась с машиной, но теперь сквозь закрытые двери и окна до нее доносились обрывки звуков: музыка, чей-то смех, споры – кусочки чужой жизни, стиснутые вместе, как в сэндвиче… Почти незаметные. Невидимые.

Дом. Кирпичный, двухэтажный, почти неотличимый от остальных на этой улице. Правда, примыкал он не к другим таким же домам, а к старой свалке металлолома. В общем, ничего особенного – просто меньше соседей и мощенный плитами двор, а за ним заброшенная тропинка между свалкой и задворками двухэтажек… Ну, и света чуть больше. Свет в основном доставался ее младшему брату Максу – его комната находилась в той части дома. Вид был отличный, что и говорить: целое поле мусора, который сваливали тут еще до его рождения. Впрочем, Макс, кажется, не возражал. Он вообще редко возражал. Макс, как и Харпер, реагировал только на то, что жизнь подсовывала ему под самый нос, а от всего остального держался подальше.

Харпер, конечно, переживала, что у девятилетнего мальчика так мало друзей, но в школе его не задирали – все знали, кто его сестра и что она может постоять и за себя и за него. И вообще ей казалось, что держаться подальше от всех и всего в этом городишке – самое правильное решение. Они ведь не будут жить тут всю жизнь. Харпер собиралась сбежать из этого гиблого места, как только сможет. И Макса она заберет с собой. Как это