Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков - Китти Френч

викторианское здание, которое я смутно узнала.

- Я знаю это место, - Марина отряхнула джинсы от крошек. - Это за окраиной города.

Бримсдейл Роуд, вроде?

Я кивнула, слушая, как владелец жалуется, что не может держать работников там,

потому что ему докладывают о появлениях призраков в доме Скарборо. Лео кивал,

хмурясь в нужных местах, пока слушал Донована Скарборо, а тот ворчал, что унаследовал

дом, а теперь не может из-за этого его продать. Покупатели могли изменить место в дом

престарелых, но те легко пугаются, потому сначала нужно заявление, что это место

свободно от призраков. Он говорил с плохо скрываемой насмешкой.

Знаете чувство, когда инстинктивно не нравится кто-то, но причины назвать вы не

можете? Вот так у меня было с Донованом Скарборо. Он напоминал городского банкира с

животом, раздувшимся после ужинов с клиентами, в костюме и сияющих туфлях и с не

менее сияющим лицом. И мне казалось, что его осветленные волосы и искусственный

загар не шли ему. Он мог быть страшным братом Питера Стрингфеллоу.

Смокинг Лео развевался на ветру, он повернулся к камере и отметил, что ситуация

невероятно деликатная, а потом пригласил нас смотреть в следующий раз, кто случится,

когда он в прямом эфире пойдет в дом, чтобы найти источник проблем.

Я выключила телевизор и с восторгом посмотрела на Марину.

- Ты думаешь о том же, что и я?

- Что мне нужно спрятать булочки для твоего же блага?

Я послала прощальный поцелуй коробке, и она забрала ее.

- Нет, - я встала и схватила ключи от машины. - Что нам нужно спешить на

Бримсдейл Роуд.

Глава четвертая:

- Поверить не могу, что ты это купила.

Лицо Марины прекрасно отражало отвращение из ее голоса, пока она садилась на

пассажирское место деловой машины, что я купила для агентства. Ладно, может, я и

привираю. Это было больше похоже на спасение машины от дробилки. Мягче всего

машину можно было описать винтажной, форд транзит 1973 года, но точнее было

описывать машину странной клячей. И все же я считала машину очаровательной, и

минусы в работе заслоняли для меня рисунок выцветшего лимонного леденца и двойной

цвет машины. Марина же была итальянкой. Она была из страны огненно-красных

Феррари, белых ламборджини, и она чуть не рухнула от шока, увидев мою машину.

- Не знаю, что тебе не нравится, - я застегнула ремень и похлопала осторожно по

деревянной панели, только чтобы она не отвалилась. - Здесь куча места для всех наших

вещей, а сидения - настоящая кожа. Наверное.

Марина безмолвно провела пальцем по трещине в темном пластиковом сидении. Я

затолкала обратно в трещину набивку и улыбнулась.

- Будет в миллион раз лучше, когда на боку нарисуем наш знак.

- У нас есть знак?

- Еще нет, - сказала я, но все еще бодро, ведь нам маячила первая работа в доме

Скарборо. - Артур похож на художника. Поручу ему первое задание утром.

- Только так можно ухудшить машину еще сильнее - дать Артуру разрисовать ее

краской для плакатов, - Марина опустила зеркальце, чтобы проверить идеальную красную

помаду, и вздохнула, обнаружив дыру там, где должно было находиться зеркало. - Я

нарисую.

- Ты? - я вставила ключ и завела с шумом двигатель. Я полагалась на предложение

Марины, ведь она умело рисовала, но пусть она думает, что это была ее идея, а не моя.

Она прищурилась.

- Не старайся меня обмануть, Биттерсвит. Ты знала, что я скажу это.

Я рассмеялась, и мы вскрикнули, когда машина резко разогналась и помчалась по

улице, как ракета.

- Ну, Мелоди! - Марина убрала пряди прилипших к помаде волос. - Ты хоть водить

этим умеешь?

- Булочка крутая, тебе нужно просто привыкнуть к ней, - я сбавила ход, двигатель

притих, скорость стала приятнее. - Видишь? Идеально.

Она замолчала, краем глаза я видела, что она смотрит на меня.

- Ты назвала машину Булочкой?

- Только что придумала.

- Можно узнать причину?

- Она напоминает мне булочки с лимончелло Нонны. Она красивая, лимонная и

опасна для нашего здоровья.

- Она пахнет иначе, - сморщила носик Марина. - Пахнет волосатым механиком.

- Последние десять лет она провела в грязном дворе волосатого механика. И под

выцветшей желтой краской прячется сердце Булочки, нового члена агентства.

Марина покачала головой, а мы остановились на светофоре.

- Булочка, ага, - она с надеждой покрутила регулятор отопителя.

Я посмеялась над ее оптимизмом, я управлялась с рычагом, а потом махнула на

радио, что не работало годами.

- Можешь настроить нам навигатор на Бримсдейл Роуд?

Она тихо рассмеялась и вытащила свой телефон. Она прятала его в лифчике с

пятнадцати лет, считая это самым безопасным местом в ее переполненном доме. Между

нами, Марина - не плоская доска. И я не один раз получала от нее звонки из лифчика, пока

она восхищенно смотрела снукер. Не судите ее, фобия у нее с детства, проведенного с

любимым папочкой, Нонно, как она называла его.

Пальцы Марины порхали по клавиатуре телефона, через миг я скривилась, когда

крики Шэрон Осборн заставили меня повернуть влево.

Пятнадцать минут спустя мы тихо двигались по Бримсдейл Роуд, так мне казалось.

Булочка скрипела и пыхтела, как связанная корова, нас трясло всю дорогу, и мы каждый

раз при рывке надеялись, что не оставим ржавый кузов на шоссе.

- Нам туда, - прошипела Марина, указывая на огромный дом и сползая по сидению.

Я взглянула на нее.

- Выпрямись! Ты привлечешь к нам внимание.

Марина рассмеялась.

- Ага. Точно. Привлеку. Иначе ведь Булочку никто не заметит?

Я повернула на парковку чуть дальше от нужного дома. Поведение Марины ни на что

не влияло, ведь мы не могли привлечь внимание, оказавшись между большим черным

джипом съемочной группы и машиной Лео.

- Думаю, они готовятся уезжать, - прошептала я, глядя, как оператор пакует свое

оборудование. Я отвела взгляд, чтобы булочки остались во мне, его работа требовала

много наклоняться, а он ужасно подобрал одежду, открывающую волосатую щель у

штанов на спине. Марина выглянула на дом.

- Будем ждать?

Я постучала короткими синими ногтями по краю большого руля и старалась думать

как деловая женщина, а не как обычно, сумбурно.

- Можешь открыть бардачок? - кивнула я на панель.

Марина нажала кнопку, ничего не случилось.

- Заклинило, - она нажала еще раз, как нетерпеливый ребенок, а потом надулась,