Снежные пирамиды - Витя Маков

— Про миллиард, они по себе судят. А кто у нас расстрелян? Молотов, Маленков, Каганович или рядовые партийцы?!

— Никита Сергеич, ложь, распространяемая китайской прессой, напоминает мне утверждения троцкистов о миллиарде троцкистских интернационалов, расстрелянных лично Сталиным.

— Миллиард троцкистских интернационалов, расстрелянных лично Сталиным!

— Да. Кстати, на днях появилось три троцкистских интернационала. А в прошлом месяце один швед основал пять троцкистских интернационалов и открыл фирму по ремонту велосипедов. Точнее наоборот. Он открыл пять троцкистских интернационалов и основал фирму по ремонту велосипедов.

— Что там еще пишут? — спросил Хрущев.

— Пишут, что тело Сталина, вынесенное из Мавзолея, странным образом оказалось в музее мадам Тюссо.

— Вот педерасы узкоглазые! — вознегодовал Хрущев. — Мало мы им помогали!

— Албанские газеты пишут, что власть в СССР захватили миллионы зэков, выпущенных из лагерей. Пишут, что Вы у них главный пахан. Еще пишут, что Беломоро-Балтийский канал засыпан землей в знак осуждения сталинских преступлений.

— Педерасы узкоглазые и олбанские падонки объединились для борьбы с Советским Союзом!

— Никита Сергеич, я тут набросал текст с критикой китайских и албанских отщепенцев.

— Прочти, Сережа! Прочти, мой дорогой!

— Дело в том, что писал я иероглифами по-албански, так что читать я буду небыстро.

Сережа начал:

— Чему нас учит исторический материализм, о котором так долго говорили большевики? Тому, что за конкретными мыслями и поступками людей и определенных групп мы должны видеть классовые интересы. Людям кажется, что они руководствуются возвышенной идеей, а на самом деле их поступки вполне объясняются интересами определенного класса. Там дальше идут рассуждения о том, как за возвышенными речами деятелей Просвещения и Ренессанса, Маркс и Энгельс сумели разглядеть прозаическое царство буржуазии. Но я не буду сейчас подробно на этом останавливаться.

— Не надо, Сережа.

— Что стоит за идеей китайцев и албанцев отмежеваться от Советского союза? За этой идеей стоят прозаические интересы правящих китайских мандаринов, которые заключаются в стремлении к гегемонии и неподчинению Советскому союзу. Важным обстоятельством является то, что албанцы почти самостоятельно освободили свою землю от адского фашизма. Соответственно, с какой стати им делиться плодами своей победы?! Они хозяева своей земли, в отличие от восточноевропейцев, которых освободил Советский союз.

Для того, чтобы обосновать свое стремление к гегемонии придумывается некий сталинизм. Очень удобно размахивать трупом! Скажите, знает ли кто-то в нашей стране о сталинизме? Знает ли о нем Вячеслав Михалыч Молотов?

— Уж сколько лет он работал со Сталиным, а не о каком сталинизме не знает. Мы его исключили из Партии, но не удивлюсь, если он на старости лет будет в ней восстановлен, — ответил Хрущев.

— Вот видите! Никакого сталинизма нет. Это такая же выдумка, как и троцкистский ленинизм. Якобы существует некий ленинизм, который противоречит политике нашей Партии в 30-х — 50-х годах.

— Так ведь существует. Сталин нарушил ленинские нормы партийной демократии.

— Да, но это не самое существенное. От самого существенного: коллективизации, индустриализации и пятилетних планов мы не отказываемся. Мы осуждаем сталинские преступления, но не отход Сталина от НЭПа.

— Ну, допустим, Сережа. Но почему отщепенцы не отмежевались ранее, при жизни Сталина. При этом, если сейчас они говорят, что Хрущев — ревизионист, а Сталин — марксист, они могли бы говорить, что Ленин — марксист, а Сталин — ревизионист.

- Да, могли бы и ранее отмежеваться, и при жизни Сталина, как это сделали югославы. Но в те времена китайцы и албанцы были еще слишком слабы. Когда они более менее встали на ноги, они не преминули пнуть Советский Союз. Причем даже с Вами они не сразу поругались. Только когда наступил определенный момент, они завели шарманку про предателя Хрущева. Кстати, я читал некоторые документы китайцев, так в них довольно лихо критиковался Сталин. Готовились отмежеваться от Советского Союза?!

— Не знаю, Сережа... Ты за всем видишь державные интересы. Ты циник, Сережа. Почему ты не веришь, что они искренне хотят коммунизма, а я делаю что-то не так, как они хотят, и поэтому они против меня? Ты считаешь, что для того, чтобы отмежеваться от Советского союза, чтобы выйти из под его контроля и дружеской опеки придумываются различные аргументы, которые далеки от реальной подоплеки?

— Не совсем придумываются. Они не думают: вот, как бы нам отмежеваться от СССР, и чтобы такое для этого придумать. Они искренне верят в свои схемы. Хотя, их схемы жестко привязаны к державным интересам, но они этого не замечают. Актеры так вжились в роль, что сценарий кажется им плодом собственных раздумий. Это похоже на то, как за совершенно красивыми лозунгами «Свобода, равенство, братство» стояло серое царство мещанства. Люди думали, что они борются за братство, а они боролись за царство прибыли.

— Че-то ты загнул, Сережа. Нафиг исторический материализм! Педерасы они узкоглазые! Суки неблагодарные! Сколько мы им помогали. Да их в парашу головой макать надо за такое! Да их на зоне понятиям бы научили! Педерасы узкоглазые!

— Никита Сергеич, а Вы не боитесь, что чукчи нас услышат?

— Какие чукчи, Сережа? — улыбнулся Хрущев. — Это крайцентр.

Зазвонил телефон. Сережа поднял трубку.

— Это Вас, Никита Сергеич. Из Кремля.

— Алло, да.

— Алло, Никита Сергеич, здравствуйте! Из Кремля беспокоят. Тут в Кремле китайский спецназ. Они говорят, что в Кремле видели воробьев, и что их надо уничтожить.

— А вы с китайским посольством связывались?

— Да, они тоже говорят, что в Кремле завелись воробьи.

— Хорошо, держите меня в курсе.

Хрущев положил трубку. Через пару минут раздался звонок.

— Никита Сергеич, все в порядке! Китайский спецназ ушел. Они объяснили, что им дан приказ уничтожить всех воробьев за пределами Китая. Но, Никита Сергеич, появился американский спецназ. Они утверждают, что в Кремле завелись попугаи.

— Пустите американцев, но на будущее заведите кошку у входа в Кремль!

— Есть, завести кошку у входа!

— Держите меня в курсе.

Хрущев положил трубку.

— Никита Сергеич, идите сюда! — позвал Сережа Хрущева к окну. — Смотрите, военные проводят испытания атомной бомбы где-то не очень далеко. Смотрите, какой красивый ядерный гриб! Вот интересно, мы проводим испытания на Севере, а американцы на тихоокеанских атоллах в жарком климате. Что бы это значило?

Хрущев посмотрел на ядерный гриб. Хрущев долго на него смотрел и думал: «Ядерный гриб также красив, как и северное сияние».

Молотов В. М. прожил 96 лет.  В течение ряда лет добивался восстановления членства в партии и в 1984 году при поддержке главного редактора журнала «Коммунист» Р. И. Косолапова Молотов был восстановлен в партии. Генеральный секретарь К. У. Черненко лично вручал ему партийный билет. Однако решение о восстановлении Молотова в партии было проведено без объявления в партийной печати. В 1986 году успел дать интервью газете «Московские новости», в котором сообщил: «У меня счастливая старость. Хочу дожить до 100 лет».

Каганович Л. М. прожил 97 лет. В декабре 1961 года исключён из КПСС. Несмотря на многочисленные прошения, не восстановлен в партии (в отличие от Молотова). Однако имел ранг персонального пенсионера союзного значения и соответствующие этому статусу привилегии.

Маленков Г. М. прожил 86 лет.  На Пленуме ЦК в июне 1957 г. выведен из состава ЦК, переведён на должность директора электростанции (сперва Усть-Каменогорская ГЭС, затем теплоэлектростанции в Экибастузе), а вскоре исключён из КПСС (в отличие от Молотова, не был восстановлен). В старости стал церковным чтецом.

Свирепая хрущевская контрреволюция: «Страшнее кошки зверя нет».

«Свирепая хрущевская контрреволюция».

Австрия

«Австрия — это недогермания». Это суть того, что я знал об Австрии, когда отправился туда.

Я приехал в маленький ухоженный приятный городок, находившийся в нескольких тысячах шагов от Вены. Пройдя площадь, заставленную горшочками с цветами, я оказался у старинной ратуши. Ее охраняли два кактуса, горшочки с которыми были расположены у входа. В ратушу я не решился войти, поэтому принялся бродить по городку. Побродив немного, я решил войти в первый попавшийся двор. Я открыл калитку и вошел. На лужайке, располагавшейся рядом с домом, стояла свинья-копилка. Она была на цепи и у нее был грозный, устрашающий вид: свирепая морда, угрожающе вздернутый пятачок и выпученные глаза. Я подошел к ней, наклонился и бросил в нее монету.