И был вечер, и было утро… - Игорь Анатольевич Безрук

Это было слишком. Запрещенный прием. Рогов вспылил:

— Марта! Это переходит всякие границы! Прекрати, как тебе не стыдно!

Марта ухмыльнулась, подняла руки.

— Прекращаю, Рогов, прекращаю. Не волнуйся, дорогой, с сегодняшнего дня я всё прекращаю. Я оставляю тебя, Рогов. Да, ухожу. Подай мне, пожалуйста, если тебе не трудно, в последний раз пальто. Хотя нет, не надо, я ведь женщина самостоятельная. Вполне. Справлюсь сама.

Она пошла в прихожую, судорожно обулась, с трудом, злясь, застегнула на сапогах «молнию», потом так же торопливо всунула руки в рукава пальто.

Рогов предпринял еще одну отчаянную попытку удержать её:

— Марта, не глупи! Это не повод, чтобы устраивать тут сцены ревности.

— Вот именно, — выпрямившись, Марта замерла на мгновение, чтобы отдышаться. — Ты совершенно прав, мой дорогой. С меня хватит. Я и так дошла до того, что начала ревновать тебя к книгам, мне еще не хватало ревности к какой-то уличной девке.

— Марта, остановись, не скатывайся до пошлостей.

— До пошлостей? — возмутилась она. — О какой пошлости идет речь? А разве всё происходящее здесь, и твоя роль во всем этом — не пошлость? У-у! Не хочу и говорить об этом. Прощай, не провожай меня, не надо.

Она плотнее укуталась в пушистый песцовый воротник, решительно крутанула ручку замка, а увидев застывшую в дверях спальни девушку, бросила едко:

— А что вашим киллерам передать, мадемуазель? Пусть подождут? Ладно, передам. Всего хорошего, — сказала и выскочила за дверь.

Рогов почувствовал себя скверно. Ему показалось, что сейчас, именно сейчас, когда ушла Марта, произошел очередной скачок в его жизни, и что будет за ним — светлая полоса или темная, — он не смел и догадываться.

Да и сердце ни о чем не говорило. Оно только нервно трепыхалось в груди, как подбитая птица, глухо отдаваясь в мозгу и разгоняя всякие мысли.

3

— Какая женщина, — прервала размышления Рогова девушка. — Крутая. Она всегда такая? Налетела, как тайфун, вскружила всё и унеслась.

— Марта? — переспросил Рогов, слегка повернув к девушке голову. — Она немного не в себе. Я же говорил вам, ваш визит ей не понравится. Да и кому бы он понравился? Не знаю, что теперь будет. Да и вы тоже хороши: нет бы, действительно, внятно объяснить ей, что с вами случилось, а то стояли только да мямлили: простите, извините… Конечно, она взвилась. Мало того, что застала вас тут, так вы еще своим молчанием разворошили угли.

— Но и вы всё время отмалчивались. Почему сразу не убедили её в том, что я не ваша знакомая? Она же разговаривала со мной, как с соперницей, вы же видели и не остановили её. Вам хотелось, чтобы она поиздевалась надо мной?

— Ну, знаете, это слишком. — Рогов был вне себя от такой наглости. — Долго же вы молчали. Наконец прорвало. Теперь я вижу ясно, что вы за штучка! Теперь точно знаю, что вас преследуют и хотят убить. Я бы и сам вас, наверное, убил за ваш острый язык и норов!

— Значит, вы не лучше их! Такой же!

— Я их просто начинаю понимать. Они, наверное, не такие уж и плохие парни.

— Как вы можете! — с отчаянием бросила Рогову девушка. Этот человек совсем не понимал её и не хотел понять. Еще несколько минут назад он защищал её даже перед своей женщиной, даже на грани разрыва, отчего теперь так быстро переменился? Что произошло?

Девушка не находила слов. Обстановка неудержимо накалялась. Ей бы взять и уйти, вырваться из этой нелепой ситуации, но где гарантия, что внизу её никто не поджидает?

И снова звонок в дверь разорвал атмосферу накалившихся эмоций.

— Кто там еще, черт возьми! — раздраженно выпалил Рогов.

— Не открывайте! — девушка не знала, что делать.

— Ну уж нет, непременно открою: ваши штучки мне до чертиков надоели.

— Не открывайте, умоляю вас, — как и раньше испуганно задрожал её голос. Но Рогову хотелось как можно скорее положить всему конец.

— Открою, это, может, вернулась Марта. Несмотря на все, она мне еще не безразлична.

Но голос из-за двери разубедил его в собственных предположениях.

— Роман, это я, Вадим, — раздалось вслед за звонком. — Спишь, что ли?

Рогов открыл. У порога на самом деле стоял Вадим, его старый приятель еще со студенческой скамьи с полиэтиленовым пакетом в руках. В последнее время они стали видеться реже, но раньше хоть раз в две недели, но встречались в кафе и болтали о всякой всячине, наслаждаясь обществом друг друга.

— Вадим? — удивленно спросил Рогов. — Какими судьбами?

— Шел мимо, гляжу: огонек.

Вадим вошел в квартиру Рогова и сразу же заметил в гостиной незнакомую девушку.

— О! Да ты тут не один? Пардон-с, не вовремя.

— Да нет, проходи, проходи, это совсем не то, о чем ты думаешь.

— А я, собственно, ни о чем и не думаю, — сказал Вадим, оценочным взглядом окидывая девушку. — А как же Марта, ты с нею давно того? Или это так, легкий адюльтерчик?

— Никакой не адюльтерчик, — поспешил разочаровать своего гостя Рогов. — Мы с нею едва знакомы, я увидел её только сегодня, не выдумывай. Кстати, ты ничего подозрительного возле подъезда не заметил?

— Возле подъезда? Не заметил. А что я должен был заметить? — не спуская любопытного взгляда с девушки, рассеянно спросил Вадим.

— Ну, каких-нибудь подозрительных типов.

— Каких типов? Скоро ночь на дворе. Все подозрительные типы в такую пору либо пьют пиво в барах, либо в сауне и с бабой, — захихикал своей удачной, как ему кажется, шутке Вадим.

— Я тебя серьезно спрашиваю, а ты гаерничаешь. Не видел никого подозрительного внизу?

— Не видел, не видел. Что ты пристал ко мне? «Серьезно»… Что ты сегодня такой серьезный, Роман? Тебе серьезность не к лицу. Давай лучше расслабимся, выпьем коньячку за встречу. Я что, зря пришел? Тащи рюмки, не трави душу, — Вадим выудил из полиэтиленового пакета бутылку коньяка.

— С каких это пор у тебя