Капитали$т: Часть 4. 1990 - Деметрио Росси

Серега, — что если еще раз сунется, то отправится Береза на растопку в ближайший крематорий!

— Ты уже покойник! — доносится из коридора голос кого-то из парней. Серега делает несколько шагов по направлению к коридору, но вот — входная дверь хлопает, парни спешно грузятся в грязную «копейку». Хлопают двери, ревет движок, и «копейка» уносится, оставляя за собой клубы пыли.

Я осматриваю поле боя — в директорском кабинете погром. У окна стонет наш охранник — прилетело ему, похоже, порядочно. Несколько стульев сломано, пол в крови, диван в крови.

— Тоже валить надо, — сказал я. — Может выстрел кто-то снаружи слышал. Народу на улице полно, все с работы идут…

— Получается, что не договорились? — спросил Боря.

Его простодушное выражение лица просто добило нас, как контрольный выстрел в голову, и мы ржем — истерично, до слез, до боли в прессе…

— Ты прав, Боря, — говорит Валерик. — Не договорились нихрена!

Мы рассаживаемся по машинам, вытирая слезы.

— Нормально решили вопрос, — говорю я. — Помогли племяннику!

— Сделали, что могли! — подтвердил Валерик.

Мы снова истерически ржем. Я представляю выражение лица племянника Жоры, когда он окажется в своем кабинете.

Глава 4

— Ладно, — сказал я, когда мы отсмеялись и немного пришли в себя. — Это все очень весело, конечно. Вопрос следующий: чего дальше делать будем?

— А че делать? — пожал плечами Серега. — С заявой к ментам они не побегут. Во всяком случае, не должны…

— Вот ты нахрена стрелял? — с упреком спросил его Валерик. — Мог бы предупредительный для начала.

— Не сдержался, — признался Серега. Не, ну а как надо было иначе? Эти сами полезли! У Андрюхи вон сотрясение, наверное. В больницу нужно.

Я согласно кивнул.

— Отправим в больницу. А нам нужно разобраться — во что мы снова вляпались? Кого он там называл? Березу какого-то? Кто-то что-нибудь слышал?

— Вообще без понятия, — сказал Серега.

Валерик тоже отрицательно покачал головой. Никто из нас о великом деятеле Березе не слышал никогда.

— Этот вроде сказал, что они с Грузового, — вспомнил Валерик.

Серега просиял.

— Точно! С Грузового! Там всякой шантрапы хватает.

Я покачал головой.

— Не похожи они на обычную шантрапу. Как бойцы, а? Что скажете?

Валерик скептически скривился.

— Обычные бойцы. Сейчас в каждом подвале какая-то секция — боксеры, каратисты, борцы…

— Или просто качалки, — подтвердил Серега. — Народу, который руками-ногами махать умеет — много.

Я задумался. Поселок Грузовой находился на городской окраине и соседствовал с грузовой железнодорожной станцией, откуда и название. Кроме станции, там располагался еще литейный завод, на котором трудилось большинство жителей поселка. Весь этот район считался в высшей степени пролетарским и почти полностью состоял из частного сектора, который еще с царских времен разросся вокруг завода и станции. Грузовой славился своей шпаной и считался неблагополучным. Еще несколько лет назад тамошние молодежные банды практиковали рейды в относительно благополучный центр города — снимали со сверстников кроссовки, а иногда полностью «переодевались» — отбирали хорошие вещи, отдавая взамен поношенное барахло, отбирали часы и карманные деньги. Похоже, гопники с Грузового подросли и аппетиты у них тоже подросли, их уже не интересуют кроссовки и бывшие в употреблении «варенки», они хотят больших денег от тех, у кого они есть…

У охранника Андрея, кажется, действительно сотрясение мозга, его повез в больницу Боря, а мы засели у себя в офисе.

— Имеем следующую ситуацию, — начал я вступительную речь. — Во-первых, племянник. Пусть где-то загасится на время. Дадим ему пару парней для охраны? — я вопросительно посмотрел на Серегу. Тот согласно кивнул.

— Во-вторых, милиция, — продолжил я. — Если они этого подстреленного в больницу повезут, то менты даже без заявы обязаны дело открыть. Это плохо. Но кто мы такие — они не знают толком. И это хорошо. Серега, ствол куда-нибудь подальше спрячь, ладно?

— Сделаем, — сказал Серега.

Я тоскливо посмотрел на телефон. Он пока молчит, но скоро зазвонит…

— В-третьих, Матвея задержали, а нашего милицейского друга сейчас нет в городе. Это плохо.

— Какое-то хреновое совпадение, — сказал Валерик мрачно. — Матвея приняли как раз в то время, когда он с нами должен был ехать… И совпадение ли это?

— Если не совпадение, то совсем плохо, — сказал я. — Но хуже всего — проблему с племянником мы не решили.

— Кстати, я не согласен, насчет того, что не решили — сказал Серега. — Получили эти деятели хорошо, больше не сунутся.

— Не факт, — возразил я. — Может и сунутся. Нужно узнать об этом Березе. И если что, с ним уже решать проблемы. Ну это я уже сам узнаю…

— К жуликам пойдешь? — Валерик скептически покачал головой.

— Ага, — сказал я. — К Гусару, само собой. Он этого Березу сто пудов должен знать…

Продолжить мне не дал телефонный звонок. Я мельком посмотрел на определитель — ну конечно. Григорий Степанович звонит. Беспокоится, наверное. С горьким вздохом я поднял трубку.

— Алло! Алексей⁈ — раздался строгий озабоченный голос.

— Слушаю, — ответил я обреченно.

— Что у вас там произошло? Мне Жорка звонил…

— Лучше не по телефону, Григорий Степанович, — сказал я.

— Так приезжай! — Григорий Степанович был грозен и непреклонен.

— Приеду… — выдохнул я.

Компаньоны смотрели на меня сочувственно.

— Ладно, — сказал я, — чего уж там… Я сейчас на завод, а потом в «Софию», узнавать что к чему…

— Я с тобой поеду, — заявил Серега.

Я махнул рукой.

— Тебе вообще лучше сейчас не светиться. Неизвестно еще, что с тем подстреленным.

Серега виновато шмыгнул носом.

— И диспетчеру звоните, — сказал я. — Может Матвея выпустили уже.

— Да нормально все будет, — успокаивающе сказал Валерик. — Даже без Матвея соберем народ, если понадобиться. Сенсею позвоним, в клуб сгоняем…

Я покачал головой.

— С Сенсеем у нас не те отношения… В общем, поеду…

Компаньоны хором пожелали мне «ни пуха» и были посланы к черту.

Григорий Степанович Бубенцов встретил меня хмуро и неприветливо.

— Что там у вас за казаки-разбойники произошли? — спросил он. — Мне Жорка звонил — говорит, погром в конторе.

Я виновато улыбнулся.

— Пришлось немножко подраться.

— И пострелять?