Осквернитель - Павел Корнев

Хотя у меня ли об этом голова болеть должна? Это ведь, по большому счету, Джека заботы. Даже сказал бы – проблемы.

И, сдается мне, проблемы большие. Очень большие.

– Здесь и в самом деле безопасно, святой отец? – непонятно зачем уточнил Карл Готье, прежде чем шагнуть в хранилище.

Я в ответ неопределенно повертел в воздухе затянутой в кожаную перчатку ладонью, и главу Пурпурной палаты явственно передернуло. Но он сразу справился с неожиданным приступом неуверенности и подошел к Ференцу Ольтеру.

– Ну и что скажете, господин дознаватель?

– Ключи, – задумчиво пробормотал толстяк и повернулся к вернувшемуся из караулки ревизору. – У пропавшего клерка был доступ к ключам от сейфов?

– Ни в коем случае, – уверенно ответил чиновник. – Более того, к ним нет доступа ни у кого в казначействе.

– Даже так?

– Перевозкой наконечников занимаются братья ордена Изгоняющих, – пояснил ревизор. – Они принимают груз на Дивном, осуществляют его экспедицию и помещают в сейфы. Ключи остаются у них, мы лишь контролируем хранилище.

– Очень интересно, – пожевал пухлыми губами толстяк. – Чем обусловлен такой порядок?

– Наконечники с Дивного обладают одной нехорошей особенностью, – усмехнулся Джек Пратт. – Прикоснетесь – и они выжгут вам душу.

– Как же тогда их забрал клерк? – прищурился старший дознаватель.

– Он чернокнижник! У него и так в душе Тьма! – всплеснул руками Готье. – Чего ему бояться?!

Ференц несколько раз задумчиво кивнул и вдруг спросил:

– А почему тогда изъяна не почувствовал его исповедник?

Глава Пурпурной палаты в ответ только плечами пожал.

– Вот у него и спросите! – посоветовал он.

– Непременно спрошу, – подтвердил дознаватель и сделал пометку в книжице с кожаным переплетом. – Не извольте сомневаться. – Толстяк почесал щеку кончиком грифельной палочки и поинтересовался: – Уже есть информация, сколько точно наконечников пропало?

– Тринадцать, – сообщил клерк казначейства.

– Всего тринадцать? – Ференц Ольтер с удивлением оглядел распахнутые дверцы. – Кто же тогда открыл остальные сейфы?

– Часть из них были пустые, – пояснил чиновник. – Злоумышленник явно не располагал точной информацией, какие ячейки заполнены, а какие нет.

– Остальные наконечники до сих пор здесь? – заинтересовался Готье.

– Нет, нет! Что вы! – нервно поежился клерк. – Их забрали на временное хранение экзорцисты, и не беспокойтесь – дабы избежать путаницы, они заперли после себя дверцы ячеек.

– Ясно, – кивнул толстяк, явно пытаясь отыскать в действиях чернокнижника некую хитрую систему.

А по мне, так никакой системы не было. Одна распахнутая дверца здесь, две – там. И так везде. Ладно бы еще похититель всегда угадывал, но нет – вскрыто больше трех десятков сейфов, а наконечников похищено всего тринадцать. Как пить дать, действовал наугад.

Впрочем, не важно. Не забивая себе голову всякой ерундой, я перешел к мертвецу и присмотрелся к истыканной ножом груди. Насколько удалось различить, удары были нанесены уверенной рукой, и все – точно в цель, никаких защитных ран. Но смущало даже не это, смущало отсутствие крови. Слишком чистеньким был для столь серьезных увечий серый сюртук. Пусть даже первый укол и пришелся прямиком в сердце, несколько кровавых отметин с монету величиной – этого явно недостаточно.

Я выпрямился и взмахом руки подозвал Джека.

– Позволь… – Пратт опустился на корточки и какое-то время внимательно изучал мертвеца. Затем он ухватил голову покойника и легко подвигал ее из стороны в сторону. Озадаченно глянул на меня, просунул ладонь под затылок и с тяжелым вздохом поднялся на ноги.

– Проломлен череп, сломана шея, – сообщил Джек, вытирая руки. – Полагаю, ножом его уже добивали.

Я кивнул, принимая сказанное к сведению, и сначала указал на смазанную линию пентакля, после на кровавую отметину на сапоге мертвеца.

Джек присмотрелся и подозвал к нам казначейского.

– Тело двигали? – строго спросил он.

– Мы – нет, – ответил ревизор и предположил: – Возможно, сотрудник Пурпурной палаты, обнаруживший убитого…

– Он ни к чему не прикасался, – уверенно заявил Карл Готье.

Мысленно сделав еще одну заметку, я снял перчатку и прикоснулся к холодному запястью мертвеца. Сосредоточился, но не уловил ничего из ряда вон.

Никакого намека на Тьму в душе, а что до легкого налета скверны, так кто из нас без греха? Пропустил пару исповедей, и не более того.

Распрямившись, я в ответ на вопросительный взгляд Джека отрицательно покачал головой и отошел к двери.

– Святой отец, вы уже закончили? – сразу встрепенулся Готье. – Господа, дело ясное, предлагаю безотлагательно заняться розысками злоумышленника!

– Этим и без нас есть кому заняться, – проворчал Ференц Ольтер.

– Нельзя терять ни минуты!

– Похвальное рвение, – с плохо скрываемым сарказмом пробормотал дознаватель и уточнил: – Могу я рассчитывать, что квартиру подозреваемого не станут обыскивать в отсутствие сотрудников надзорной коллегии?

– Подозреваемого? – Глава Пурпурной палаты поджал губы и спросил: – У вас остались какие-то сомнения в его виновности?

– Не имею обыкновения спешить с выводами, – парировал толстяк. – Так что насчет обыска?

– Мои люди блокировали квартиру чернокнижника и оцепили его загородный дом, но им отдан недвусмысленный приказ ничего там не трогать до нашего прибытия.

– В нашем присутствии там нет никакой необходимости, – покачал головой Ференц. – Я пошлю кого-нибудь провести первичный осмотр, а нам предлагаю сосредоточиться на опросе непосредственных участников происшествия. – И он уставился на Готье: – Надеюсь, нет возражений?

– Нет, – холодно улыбнулся тот. – Какие могут быть возражения?

– Тогда идемте!

Мы вышли в коридор, и прибывшие по моему вызову братья-экзорцисты немедленно сменили нас в хранилище. Один монах раскурил кадило, остальные затянули молитву и принялись очищать от крови серебряные символы Изначального Света.

– Полагаете, в этом есть необходимость? – удивился Готье.

Я молча пожал плечами и последовал за тяжело отдувавшимся дознавателем. Своды подземелья давили буквально физически, и находиться под землей было уже просто невмоготу. Впрочем, в караульном помещении лучше не стало: сосредоточиться на работе никак не получалось, руки дрожали, постоянно не хватало воздуха, а одежда под плотным кожаным одеянием пропиталась потом.

Мне б водички холодной, но куда там!

Проверив на наличие Скверны всех караульных, я приткнулся в уголке и принялся составлять отчет, а когда наконец покончил с писаниной и поднялся на улицу, то сразу оттянул полумаску и подставил лицо дуновениям студеного ветерка.

Но толком перевести дух не дал Джек.

– Что скажешь? – потребовал он отчета, стоило только нам отойти от особняка казначейства.

Я задумчиво глянул на приятеля, взвесил все «за» и «против» и покачал головой.

– Ничего не скажу.

– Совсем? – прищурился рыжий прохиндей, сразу заподозрив неладное. – Ты в этом уверен, Себастьян?

– Отстань, а?

– Что значит «отстань»? – опешил Пратт. – Речь идет о моей карьере!

– Слушай, Джек, – оскалился я в ответ, – ты попросил тебя прикрыть, и я полночи торчал в склепе, от которого Тьмой разит, как от портовой помойки тухлой рыбой! У меня сейчас голова как барабан, не дави на меня! Хорошо?

– Просто скажи, – нахмурился приятель. – У меня проблемы?

– А сам как думаешь, Джек? Естественно, у тебя проблемы!

– По твоей части?

– Насчет меня не беспокойся, – уверил я приятеля, – все острые углы кое-как сгладил. Ты лучше ищи подходы к Ольтеру, он тот еще живоглот.

– Считаешь, это понадобится?

– Он только выглядит безобидным толстяком, на деле хватка у него волчья, а моральные принципы примерно как у пахартской гиены. Если посчитает нужным, утопит в дерьме и тебя, и Готье. А скорее утопит того из вас, кто меньше заплатит.

– Не надорвется?

– Ференц в фаворе у Ланье, – напомнил я. – Да ты и сам это знаешь не хуже меня.

Джек беззвучно выругался и спросил:

– На чем он может меня прижать?

– Ты едешь или нет? – задал я встречный вопрос.

– Придется остаться на заседание следственной группы, – сказал Пратт и попросил: – Выкладывай уже, Себастьян. Не темни.

Стылый воздух к этому времени порядком освежил голову, но я все же предложил:

– Пойдем пройдемся.

– Легко, – сразу согласился Джек. – Только распоряжусь насчет кареты.

На выходе с закрытой территории дворцового комплекса Джек отыскал кучера, велел ему следовать за нами и свернул на темную аллею, где меж аккуратно подстриженных кустов замерли присыпанные влажным снегом скамьи и мраморные чаши фонтанов. Карета неторопливо покатила следом в некотором отдалении.