Моя строптивая леди - Джо Беверли

Она хотела сказать «мужчины», но осеклась, увидев, что глаза сестры предостерегающе сверкнули. Син все еще не мог решить, отчего та так отчаянно цепляется за мужскую роль. Есть девицы, которым нравится рядиться в мужское платье. Неужели это тот самый случай? Он очень надеялся, что нет.

— Вам было бы спокойнее в обществе человека постарше, и это понятно, — закончил он невозмутимо и повернулся к Чарлз. — Мой юный друг, не стоит обижаться. Я ни минуты не сомневаюсь, что вы делаете все, что в ваших силах. Но из самолюбия отказываться от помощи человека лет на десять старше и тем самым опытнее… Это нелепо! Довольно будет объяснить, куда вам нужно, и я доставлю туда мисс Верити в целости и сохранности.

— В Мейденхед, — заявила Верити и с вызовом глянула на сестру. — Там служит майор Натаниель Фрейзер.

Так это и есть отец ее ребенка? Нельзя было утверждать наверняка. Верити носила обручальное кольцо, но была ли она в самом деле замужем?

— Не вижу, в чем проблема, — заметил Син.

— В деньгах, — процедила Чарлз.

— Отсюда грабеж?

— Именно так!

Наступило молчание, словно никто не желал предоставлять ему больше сведений, чем необходимо. Син решил проявить инициативу.

— Понятно, что моя карета привлекла вас в первую очередь своим комфортом, но не рискованно ли пускаться в путь в краденом экипаже? Ведь существует дилижанс. В конце концов, вы могли бы уехать на своих отличных лошадях!

— Это чужие лошади, — сказала Верити, слегка мрачнея, — и мы не можем их присвоить. Что касается дилижанса, вы правы — это было бы куда благоразумнее.

— Верно, — вдруг сказала Чарлз, обратив к Сину холодный взгляд серо-голубых глаз. — Завтра, милорд, вы доставите нас в Шефтсбери, где мы пересядем на дилижанс. До такой степени я могу вам довериться.

— Можете довериться мне и в остальном, но при одном условии: я приму полноправное участие в вашей авантюре.

— Это не авантюра!

— Ну а если дело серьезное…

— Серьезнее некуда!

— И вы в опасности?

— Еще в какой!

— Кто же вам угрожает?

Но она лишь сжала губы.

— Не лучше ли рассказать все? — тихо спросила Верити.

— Возможно, позже. — Чарлз поставила точку на дискуссии, поднявшись из-за стола. — Пока меня больше всего занимает вопрос, где мы устроим нашего гостя на ночь.

— Почему бы не с вами, мой юный друг? — невинным тоном осведомился Син (он просто не мог упустить такую возможность).

Чарлз сильно вздрогнула, а ее сестра поперхнулась чаем.

— В чем дело? — спросил он. — Уверяю вас, я не храплю.

— Зато я храплю! — быстро сказала Чарлз.

— Вот как? Кстати, а где вы спите?

— Наверху, — настороженно произнесла она и снова покраснела. — Мы разделили комнату занавеской.

— И что же, ни сестре, ни младенцу это ничуть не мешает? — Встретив недоуменный взгляд, Син терпеливо объяснил:

— Я имею в виду ваш храп.

Если бы глаза могли в буквальном смысле метать молнии, он был бы испепелен на месте. Как, однако, они умели вспыхивать, эти глаза! Этот огонь, и краска на щеках, и гневный изгиб губ — все, вместе взятое, превращало Чарлз в красавицу. Син признался себе, что уже вожделеет ее. Хотелось сорвать с нее мужскую одежду и добраться до женской суги, которую она так усердно скрывала. Должно быть, эти глаза могут зажечься и страстью — не только гневом, и щеки могут вспыхнуть не от смущения, а от желания. Какая удача, что он больше не разложен на постели с расставленными ногами, иначе его откровенное возбуждение добило бы ее окончательно.

Син решил во что бы то ни стало обеспечить себе участие в этом приключении.

Тем временем вопрос его ночлега был обсужден и принято решение устроить его на кухне. Вся постель могла бы состоять из одеяла, брошенного на каменный пол, если бы Син не вызвался принести из кареты все необходимое. В знак доброй воли его отпустили. Он вернулся с саквояжем и соорудил из его содержимого вполне сносную постель — куда мягче, чем в палатке во время военного похода. К тому же на кухне было тепло и сухо.

Пока Верити и няня убирали со стола, Чарлз отправилась к колодцу за водой, а потом уселась с книгой. Син тоже устроился поудобнее: снял ботинки и, как мог, вычистил ветошью (кто знает, сколько времени им придется обходиться без забот Джерома?); сюртук и жилет развесил на спинке стула; расплел косичку и расчесал волосы. После короткого колебания (как-никак он находился в обществе дам) он снял шейный платок и расстегнул верхние пуговицы рубашки.

Ни Верити, ни няня не обращали на его действия никакого внимания — и слава Богу. Его занимала только реакция Чарлз. Впрочем, никакой особенной реакции не последовало, если не считать одного короткого взгляда поверх книги. Следовало удвоить усилия.

Няня удалилась с кухни, Верити после короткой беседы с Сином тоже ушла к себе. Демонстративно зевнув, он улегся в импровизированную постель и притворился спящим.

Пришлось подождать, пока девушка закроет книгу, но он был терпелив. На сей раз он не возражал, когда она предстала перед ним, так как не был связан и беспомощен. Открыв глаза, он заложил руки за голову и подкупающе улыбнулся.

— Решили все-таки разделить со мной постель?

Чарлз отшатнулась, но быстро взяла себя в руки.

— Учтите, я пристрелю вас сразу, как только пойму, что вы ведете двойную игру! Я не так мягкосердечен, как мои близкие.

— А вам уже приходилось убивать?

— Н-нет… — признала она неохотно.

— А мне — не раз.

— Плохо верится!

— Отчего же? Я офицер сорок восьмого полка.

У Чарлз от удивления приоткрылся рот.

— В данный момент у меня отпуск по болезни, но, поверьте, мне не раз приходилось бывать в сражениях. Убивать не так легко, как кажется, нужна веская причина.

Лицо ее изменилось, минутная слабость исчезла.

— В таком случае не думаю, что у меня дрогнет рука!

Чарлз задула свечу и ушла, оставив Сина в темноте, едва подсвеченной тлеющими в печи углями. Это отрезвило его, и какое-то время он лежал, обратив взгляд к потолку. Кто мог так обидеть ее, чтобы натолкнуть на мысли об убийстве? Как оказалось, что она живет здесь без денег, в мужской одежде, дичась всех и каждого?

Так или иначе жизнь свела его и прекрасную даму в беде, но дама эта была отнюдь не кроткая Верити. Это была сердитая, неуживчивая, ни на кого не похожая Чарлз.

Глава 3

Когда на другое утро няня на цыпочках вошла на кухню с собранными в курятнике свежими яйцами, то разбудила Сина.

— Милорд, вам совсем ни к чему подниматься так рано! — смутилась старушка, однако он уже выбирался из постели.

То, как сильно он успел отвыкнуть от лишений, стало неприятным откровением этого утра. Бывало, Сину приходилось проводить ночь на полу, прямо в походном плаще, а с первыми лучами солнца идти в бой. Он просыпался тогда бодрым и свежим, теперь же ныла каждая косточка, голова была тяжелой, отчаянно хотелось принять горячую ванну и переодеться. Син рассудил, что ему нужно поскорее вернуться в строй.