Гипно Некро Спам - Олег Гладов

– Кейль? – спросила Радуга, затянулась и протянула хороший большой окурок [Ф] Ольге. Та взяла осторожно двумя пальцами левой руки:

– Да, а что?

– Я ещё одного Кейля знаю… Вернее, знала…

Радуга вздохнула:

– Вернее, была на выступлении…

– Он что, музыкант?

– Неа… – Радуга забрала окурок обратно. Выпустила дым в потомок, – он волшебник…

[Ф] Ольге вдруг захотелось спросить у Радуги, большой ли член у Свята. Какой член у сопящего рядом на стуле Дэна, [Ф] Ольга знала. А у Свята? Именно об этом хотела спросить она у Радуги. А спросила:

– Волшебник?

– Ну да… – Радуга сидела на подоконнике и смотрела на своё отражение в окне. – Так на афишах было написано… Я у него интервью брала… В газете «ОГНИ» работала… В Алчевске. Есть такая жопа в Донбассе. Вот там он со мной после выступления в гримёрке и пообщался. На сцене он вообще другой. Такой… блин, демонический какой-то… По-другому и не скажешь…

Радуга затянулась. Выпустила клуб дыма:

– Вооот… На афишах было написано «Невероятный Артур Кейль». И он сам нарисован. Не фотка, а именно нарисован. В таком… комиксовском стиле. Вот… И у него типа изо рта вырываются слова: «Я презираю законы гравитации». Прикольная такая афиша была. Ну на сцене он жжет, просто отвал башки. В гипноз типов вгонял. И бабулька какая-то пела мужским басом и говорила, что она усопший в прошлом веке известный оперный певец. И кольца цветного дыма по залу летали. Ну, мля, мне реально понравилось… Он ещё такую музыку под это гениальную подобрал… Короче, понравилось мне, я попёрлась за сцену. Вот… Прикольный такой дядька оказался. Лет сорока пяти, но очень хорошо выглядит. Гораздо моложе. Как Свят.

– Короче, ты б ему дала? – спросила [Ф] Ольга.

– Дала бы, – сразу сказала Радуга и кивнула. – Дала бы, да.

– Всё, больше ничо можешь не говорить… И чё он?

– Ну он такой сидел в кресле в мантии своей, а я напротив, на диване. Диктофон включила и чай пью. Ну и…

– В мантии? – перебила [Ф] Ольга, – как чувак в «Престиже»?

– Неа… – Радуга покачала головой, – как Нортон в «Иллюзионисте».

– Прикольно… – сказала [Ф] Ольга и, потянувшись за лежащей на столе косметичкой, выудила из её недр малюсенькую бутылочку чёрного лака. – Ну и чё он?

– Ну прикольное такое интервью мне дал. Вот… Ну я его спрашиваю в конце: Ну и чё, а если без всей этой пурги про волшебство, то что такое фокус по профессиональному мнению, на самом деле? А он мне: «Я фокусами не занимаюсь. Я волшебник». Я, короче, засмеялась. А он такой говорит: «Вы что же, Анастасия, не верите в волшебство?»

Я ему говорю:

– Отчего же? Я видела Волшебство. Мой двоюродный брат Альберт хотел быть моделью. Прошёл кастинг и попал в рекламу шоколада. Там он, улыбаясь, откусывал кусок от батончика с карамелью и орехами перед 35-милиметровой кинокамерой, за которой стоял оператор, снимавший «9-ю роту». То есть всё серьёзно типа…

Его переозвучили.

Подправили.

Сделали цветокоррекцию.

Потому в ролике он стал блондином, говорящим неестественно низким и в то же время хриплым голосом. Ему очень долго не верили в его родном городе, что это именно он снимался в той рекламе. Это, по-вашему, не Волшебство? – спросила я. А он мне, улыбаясь:

– Понятно. Не верите.

– Ну а чем докажете? – говорю. – Где ваше Волшебство применимо в быту? Чё? Можно заставить прекратиться дождь? Или узнать, где самая вкусная пицца?

– В Охотном Ряду. В Подземном Городе. Там на самом нижнем этаже есть маленькая пиццерия. Там – самая вкусная пицца, дорогая Анастасия…

Я ему:

– В мире?

Он:

– В Евразии.

Ну я засмеялась. А он, такой, поулыбался и говорит:

– Ну тогда я дарю Вам, Настя, одноразовое заклинание. Как-нибудь пожелаете чего-нибудь, и это исполнится. Один разок. Вот. Ну и тут место на диктофоне закончилось. И я ушла…

Радуга полезла в пепельницу и вынула из неё ещё один здоровенный окурок. Прикурила. Пустила дым ноздрями.

– И чё? – спросила [Ф] Ольга.

– В смысле?

– Ну сбылось желание?

– Неа…

– Тьфу! – [Ф] Ольга стала отвинчивать колпачок с кисточкой. Флакон с чёрным лаком она крепко сжимала в левом кулаке. – А я её тут слушаю!..

– Так, а я и не загадывала! – возмутилась Радуга.

– Так загадай!!! Давно это было?

– Что?

– Ну когда желание дарил?

– А!.. Семь лет назад.

– А чё там надо делать?

– Где?

– Ну чтобы исполнилось! Чё там? Сим – салябим? Или Эни – бени – раба?

– Ну… Неа… – Радуга снова затянулась, – там надо сказать «желаю то или это» и рукой сделать штуку одну.

– Ну так давай сделаем?

– Ну, давай…

– Ну делай!

– Что?

– Ну желай чё-нить!

– Эм… А мне чё-то ничего в голову не приходит… – Радуга перестала наконец глядеть в потолок и перевела глаза на [Ф] Ольгу, – мож, ты чё придумаешь?

[Ф] Ольга нахмурилась:

– Эммм…

Она посмотрела на флакон лака в своей руке:

– Вот! Желаю, чтобы этот лак никогда не смывался! Делай!

Радуга изогнула пальцы правой руки особым образом и громко хлопнула в ладоши.

– Ну и чё? – спросила [Ф] Ольга через время.

– Давай проверим?

– Я свои ногти красить не буду!

– Ха-ха-ха! Чё, в волшебство веришь?

– Не, ну я хотела сказать… давай, Дэну ногти накрасим???

– Давай!

Дэн хрюкнул не просыпаясь.

Тихий женский смех на ночной кухне и резкий химически сладкий запах свежего лака для ногтей завершают эту главу.

Воскресенье!

Канал «Культура»!

Ровно в полдень!

Программа «Другие»!

Гость в студии Главный Редактор @chtung (!) РОССИЯ Адольф Кейль!

Воскресенье. Полдень. Канал «Культура».

Ведущий. Ну вот! Теперь вы сами опровергаете сами себя!

Ади. А я о чём…

Ведущий (смотрит куда-то мимо объектива). У нас есть звонок от зрителя.

Ади. Типа «давайте пообщаемся»? Ничего, что я вашу реплику прочёл с суфлёра?

Ведущий. Отлично… (несколько громче кому-то невидимому) Здравствуйте!

Зритель. Здравствуйте, Влaдислав!

Ведущий. Добрый день!

Зритель. Здравствуйте, Ади!

Ади. Здравствуйте.

Зритель. У меня вопрос к Ади!

Ади. Валяйте.

Зритель. Можно?

Ади. Можно.

Зритель. Говорят, в следующем месяце achtung (!) объявит конкурс креатива, в котором сможет принять участие любой желающий. Что будет достаточно увесистый призовой фонд… И вообще – куча бонусов, респектов и уважух всем вышедшим в финал?

Ади (после продолжительной паузы). Вы говорите неестественно правильно для рядового безмозглого телезрителя. Вы, наверное, какой-нибудь развесёлый редактор канала, который решил таким вот образом сделать то, что он и сделал. А пока безмозглый рядовой телезомби думает, что всё это ему послышалось, я вас спрашиваю: откуда у вас такие сведения, уважаемый?

Зритель. Не скажу.

Ведущий (улыбается). Так это что? Правда?

Ади. Ну да.

Ведущий. Расскажите!

Ади. Идея родилась случайно. Хотя я не считаю, что случайности, как явление, вообще могут происходить. Это моё личное мнение. Так вот Свят777 говорит мне как-то: «Ади! Ты давно проверял наше мыло? Туда же фрики всякие шлют нам всякий черепно-мозговой кал: фото, рифмы, тексты. Всякое шизо-гипно-урбан-педо-некро». И показал мне некоторые распечатанные письма… У меня, кстати, одно из них до сих пор в телефоне валяется…

Ади (берётся за чехол на поясе, смотрит на ведущего). Время позволяет? Совсем короткий крео…

Ведущий. Да-да! Конечно!

Ади (читает с экрана).

Автор: Физрук.

Файл: Пыль Эфира.

Рельсами.

Старыми ржавыми ветками, вдоль потухших заводов, мы уходили на Захид.

Так сказал Орест. Он сказал:

– Мы йдемо на Захид.

Дожди пахли мазутом.

Мы шли на Захид.

Я боялся даже думать о том, где это.

Ночевали в попадавшихся по пути поездах. Запирались в бронированных банковских вагонах и всю ночь слушали Это. Обычно после Этого можно было видеть погнутые изжёванные рельсы с чёткими следами мелких зубов. Металл свеже блестел в местах укусов.

На третьи сутки после случая с Ангелочком мы встретили Кролика. Ангелочек стояла в корзине за спиной у Ореста и держалась за его волосы. Кролик сидел на взломанном ящике с морковью и грыз пожухшие длинные оранжевые корни.

– Мы йдемо на Захид, – сказал Орест.

– Я теж! – сказал Кролик.

И пошёл с нами.

Потом его убили. Через две недели. А было это так: узнали, что он ночью (пока все спят) целует мужчин между ног. Его долго били палками. Плевали на него и мазали лицо ему испражнениями. А потом Орест ударил его как-то особенно сильно и Кролик умер. А ночью по рaдиоприёмнику с почти севшими батарейками поймали странную станцию. На ней ведущими те, кто умер, работают. И Кролик там тоже передачу ведёт. «Пыль Эфира» называется. Он там рассказывал, что эфир осыпается время от времени рaдиоактивной пылью. И что пыль эта передаётся на расстоянии через рaдиоволны в рaдиоприёмники. Из них – в уши. А из ушей – в мозг. И что после этого все умирают. Не знаю, правду ли он говорил. Или врал? Во всяком случае, все, с кем я шёл на Захид, мертвы. Даже Орест и Ангелочек. Я выковырял глаза у всех. Получилось пятнадцать штук. Я скормил глаза двум огромным псам. Их звали Снег и Уголь. Они съели глаза и не тронули меня. Теперь я иду на Захид один. Ангелочек с самого начала звала меня не иначе как «долбаный зомби».