Кто как Бог? Или сколько длился день творения - Даниил Сысоев

Недавно прославленный священномученик Илларион (Троицкий) писал об идеях эволюции и прогресса как о чуждых православной святости и православному миросозерцанию: "Идея прогресса есть приспособление к человеческой жизни общего принципа эволюции, а эволюционная теория есть узаконение борьбы за существование… Но святые Православной Церкви не только не были деятелями прогресса, но почти всегда принципиально его отрицали".[55]

Преподобный Варсануфий Оптинский говорил: "Английский философ Дарвин создал целую систему, по которой жизнь — борьба за существование, борьба сильных со слабыми, где побеждённые обрекаются на гибель, а победители торжествуют. Это уже начало звериной философии, а уверовавшие в неё люди не задумываются убить человека, оскорбить женщину, обокрасть самого близкого друга — и всё это совершенно спокойно, с полным сознанием своего права на все эти преступления".[56]

Преподобный Иустин (Попович) писал, в свою очередь, дословно следующее: "Потому предал их Бог срамным сластям и они удовлетворяются не небесным, а земным, и только тем, что вызывает смех диавола и плач Ангелов Христовых. Сласти их в заботе о плоти… в отрицании Бога, в полностью биологической (скотоподобной) жизни, в назывании обезьяны своим предком в растворении антропологии в зоологии".[57]

Святой Нектарий Пентапольский также выражал свой праведный гнев на тех, кто пытается "доказать, что человек — это обезьяна, от которой, как они хвалятся, они произошли".[58]

Таким образом краткие приведённые здесь цитаты содержат святоотеческие мысли и о развитии вообще, и об эволюции в частности, и о Дарвине, и об естественном отборе, и о теории происхождения человека от обезьяны, о научности данной теории, и об её моральном и религиозном значениях. Во всех аспектах данного вопроса мы видим consensus patrum в однозначно негативном отношении к этому учению. Итак "анализ богословских трудов Святых Отцов" вовсе не приводит нас к выводу о том, что "мысль об эволюции не отторгается, а, напротив, получает новое звучание"; по мысли Святых Отцов, встретившихся с этим учением, оно является "безумными бреднями" (св. Иоанн Кронштадтский), "звериной философией" (преп. Варсануфий Оптинский), "губительным, ядоносным учением" (свмч. Владимир Киевский).

Это является фактом и с этим фактом нельзя не считаться православному человеку, тем более при преподавании эволюционной теории в православных школах".[59]

К этому прекрасному списку духовных светил можно добавить имена свят. Николая (Велимовича) Жичского и свят. Макария Невского, Апостола Алтая. Первый пишет так: "Если бы историю XVIII–XX веков можно назвать одним-двумя словами, то, вероятно, самым подходящим было бы такое название: Протокол суда между Европой и Христом, ибо за последние 300 лет в Европе не происходило чего-нибудь, не имеющего связи со Христом… Христос:

— Как можете вы, люди, жить только плотской похотью? Я пришел сделать вас богами и сынами Божиими, а вы предаетесь суете и погибаете в борьбе сами с собой, уподобляясь бессловесным скотам.

Европа:

— Ты устарел, и вместо Твоего Евангелия мы нашли биологию. И сейчас мы знаем, что мы потомки не Твои и не Отца Твоего Небесного, а орангутангов и горилл. И сейчас мы заняты самосовершенствованием, чтобы стать богами, ибо мы не признаем других богов, кроме нас самих".[60]

А апостол Алтая вещает: "Давно, тысячи лет назад тому говорил безумец, притом только в сердце своем: несть Бог. А в наше времена уже не в сердце, а на улицах кричат и печатно проповедуют, что нет Бога, что все произошло само собой, случайно, все управляется судьбой, якобы силы природы производят все, что человек произошел будто бы из грязи и прочь. Сколько чудес допускается здесь теми, кто не хочет верить чудесам Божиим! Все-де произошло случайно, все управляется судьбой: не чудо ли это? Человек вышел из грязи, а сейчас рождается от подобных себе, — не чудо ли это? Притом, чудо без чудотворца! Что может быть невероятнее такого чуда? Не гораздо ли легче объясняется все, если допустить личного любящего Бога, от Которого все и Который над всем? Отрицатели Бога все хотят объяснить самопроисхождением, причинами всех причин. Понимание такого объяснения и миропроисхождения гораздо труднее, чем понимание христианской веры для самого простого ума. Вот эти понятные для всякого истины. Любящий Бог из Своего существа рождает Сына, как Свет от Света; от Отца исходит Святый Дух. Бог, по любви Своей, мудростью и всемогуществом Своим создал мир и человека по свободной воле Своей; и человек имел свободную волю, но злоупотребил ею; он отпал от общения с Богом и лишился блаженства. Тогда приходит на землю Сын Божий, делается человеком и совершает его искупление и спасение. Дело спасения, как и мироздание, есть дело также любви Божией. Все это так просто и понятно и для простого ума, и для мудреца".[61]

К точным словам Ю. Максимова можно только добавить, что эволюционизм отторгался не только Духоносными Отцами (многие из которых были прекрасными богословами, даже с точки зрения светской учености, не говоря уже о том, что все они были ими в святоотеческом смысле), но и другими мыслителями Православной Церкви. Так изначальное учение Церкви отстаивал митр. Макарий (Булгаков),[62] епископ Виссарион (Нечаев),[63] Святейший Патриарх Сергий (Страгородский),[64] митр. Антоний (Храповицкий),[65] прот. С.В. Булгаков,[66] еп. Варнава (Беляев),[67] схиархим. Иоанн из Ново-Валаамского монастыря,[68] иером. Серафим (Роуз), прот. Ливерий Воронов,[69] профессор СПбДА, прот. Сергий Антиминсов,[70] архимандрит Алипий (Кастальский), архимандрит Исаия (Белов), преподаватели МДА,[71] архимандрит Рафаил (Карелин), преподаватель Тбилисской Духовной Академии,[72] иеромонах Симеон, преподаватель МДАиС,[73] свящ. Константин Буфеев,[74] проф. Афанасий Деликостопулос (Кипрская православная Церковь).[75] По причине многочисленности православных авторов, отстаивающих подлинное понимание Откровения, мы не приводим самих их текстов, предоставив желающим самим ознакомиться с их позицией.

Таким образом мы убедились, что учение телеологистов или теистических эволюционистов во-первых не имеет основания в творения святых Отцов, и потому отторгается православным сознанием, во-вторых, возникло недавно и потому не может служить истинным выражением исконной веры Церкви, а в-третьих и до ныне представляет собой периферийное явление в православном богословии, свойственное скорее профессиональным апологетам, увлеченным учениями мира сего.

А раз это так, то "воистину необходимо, чтобы все кафолики, заботящиеся показать себя законными чадами Матери Церкви, прилеплялись к святой вере святых отцов, неразрывно были соединены с нею, умирали в ней, а непотребные новизны нечестивцев проклинали, страшились их, нападали на них, преследовали их".[76]

ГЛАВА 3. СИНЕРГИЗМ

Одним из самых возмутительных аргументов, направленных против буквального понимания Шестоднева стало утверждение, будто оно противоречит православному учению о синергии Творца и твари и проистекает из протестантского учения о спасении одной верой.

Это учение особенно защищает о. Андрей Кураев. Согласно его мнению вера в то, что мир был сотворен Богом без всякого собственного участия, является рецидивом язычества, для которого "характерно было стремление редуцировать понятие материи к понятию небытия. Живет и действует только дух. Мир неодушевленный, мир материальный — это оковы для жизни и ничего более".[77] Надо заметить, что автор производит подмену. Тот факт, что "дух животворит, плоть же не пользует ни мало", он смешивает с языческим гнушением плотью. Но ведь одно не вытекает из другого! Материя блага не потому, что она обладает собственной активностью, а потому, что вышла из чистейших рук Бога. И поэтому признаем ли мы ее меоном, как не обладающую самосущностью (как св. Максим Исповедник) — это не сделает ее злой, или представим, опираясь на собственную фантазию, ее самодвижущейся — это не прибавит ей добра. Однако последнее мнение категорически отвергалось отцами. Так свят. Марк Ефесский пишет: "Если мы скажем, как то угодно еретикам, что Бог совершенно недвижим и неэнергиен, то Сам Он будет приводить мир в движение только как цель и предмет стремления, не имея никакого промышления о нем и не распространяя никакой силы в нем, мир же окажется способным к преднамеренному выбору живым существом, которое вечно само собою управляет и движется одним стремлением к божественному. Однако все это — эллинское и мифообразное и для благочестивых презренное".[78] Святитель Марк как бы видит безумие Тейяра де Шардена и его последователей и из XV века обличает их нечестие.