Прекрасная голубая смерть - Чарльз Финч

— Грэхем, — сказал Ленокс, — в один прекрасный день мы туда доберемся, знаете ли.

— Нисколько не сомневаюсь, сэр.

Ленокс улыбнулся и испустил заключительный вздох.

— Вы не слишком устали для быстрого разговора?

— Разумеется, нет, сэр.

— В таком случае нам лучше сесть.

Они направились к креслам у камина и оба опустились в них, однако, хотя Ленокс откинулся на мягкую спинку и отхлебнул вина, Грэхем, держа спину совершенно прямо, примостился на краешке сиденья.

Ленокс вкратце изложил события вечера: записка, яд, жених, воск на полу, исследования, окно, ни разу не зажигавшаяся свеча. Грэхем, казалось, усваивал все это без запинки.

— Как видите, — закончил Ленокс, — я должен за это взяться, хотя бы ради леди Джейн.

— Если мне дозволено высказать мое мнение, сэр, то я абсолютно с вами согласен.

Грэхем всегда яростно вставал на сторону леди Джейн.

— Вы знали эту девушку?

— Мисс Смит, сэр?

— Да.

— Настолько, чтобы кивнуть, повстречав ее на улице, сэр. Мистер Керк, дворецкий леди Джейн, ее не одобрял.

— Керк ее не одобрял?

— Да, сэр. А он куда снисходительнее многих и многих в нашей профессии.

Ленокс засмеялся.

— Понимаю, понимаю.

— В то же самое время девушкам и в нашем доме, и у леди Джейн она очень нравилась.

— И наши огорчились, когда она уволилась?

— Крайне, сэр. По-моему, она казалась им экзотичной.

— Грэхем, мне нужно, чтобы вы кое-что для меня сделали.

— Разумеется, сэр.

— Мне нужно, чтобы вы узнали, кто те пятеро, которые гостят у Джорджа Барнарда.

Грэхем кивнул.

— Несомненно, вы уже пришли к выводу, что они первоочередные наши подозреваемые. Но отвратительная экономка Барнарда стоит на том, что все пятеро гостей ни на минуту из дома не отлучались и что в соответствующие часы ни молочник, ни кто-либо в том же роде туда не приходил.

— Утверждение с явными слабостями, сэр. Тайно забраться можно в любой дом.

— Да. Но тем не менее, я думаю, что эти пятеро — лучшая наша надежда. И я думаю также, что разузнать о них вам проще, чем мне. Есть вопросы, которые я задавать не могу. И вы знаете, как я полагаюсь на вас.

— Благодарю вас, сэр.

Ленокса и Грэхема связывали необычные отношения: часто формальные, иногда граничившие с товарищеской дружбой, практически не выражавшиеся в словах. Отношения эти уходили в далекое прошлое, и возникшая тогда связь между ними запечатлелась в памяти их обоих из-за неких довольно темных событий, имевших место тогда. Обращенная к Грэхему просьба помочь в расследовании была аспектом этой необычной связи — результат доверия к Грэхему. В первую очередь, как к человеку, а также к его компетенции. В конечном счете оба они полагались на глубокую взаимную верность друг другу, которую вряд ли кому-либо удалось бы подвергнуть испытанию. Леноксу Грэхем представлялся почти совершенством в его уникальной роли: честный, почтительный, но никогда не льстивый, готовый сделать вывод, не совпадающий с выводом его хозяина, — короче говоря, человек с незыблемым чувством собственного достоинства. Из всех известных ему людей Ленокс относил Грэхема к наилучшим.

— Значит, это приемлемо? — спросил Ленокс.

— Да, сэр. Дозволено ли мне предложить еще кое-что, сэр?

— Продолжайте.

— Я думаю, мне также будет легче, чем вам, узнать побольше о мисс Смит, сэр.

— Задача того же рода. Но только здесь, на Хэмпден-лейн?

— Совершенно верно, сэр.

— Отличная идея. Жалею, что я сам об этом не подумал. Джейн говорит, что она была несколько вызывающей, а вы говорите, что она была экзотичной. Что, собственно, это означает?

— Попытаюсь выяснить, сэр.

— Расспросите девушек в обоих домах — ну, да это была ваша идея, и вы сами знаете, как за нее взяться.

— Надеюсь, сэр.

— Отличная работа. Итак, возьмите завтра свободный день, чтобы заняться всем этим. Ах, да, — добавил он, — вот несколько фунтов на расходы.

— Благодарю вас, сэр.

— Доброй ночи, Грэхем.

— Доброй ночи, сэр.

Ленокс вздохнул.

— Биарриц, Грэхем!

— Да, сэр, — сказал дворецкий.

Он вышел из комнаты, но Ленокс знал, что он будет сидеть в прихожей, пока сам Ленокс не отправится спать. А это, подумал он, произойдет так упоительно скоро!

Огонь угасал, но излучал тепло, и Ленокс стянул сапоги, затем носки и погрел ступни, вновь мокрые и замерзшие, возле тлеющих углей. Он взял «Малый дом в Оллингтоне» и прочел главу, допивая теплое вино. Каким же долгим выдался этот день!

И — о! — как он предвкушал жизнь на морском берегу! Ну-ну, подумал он, все обернется к лучшему. Он уронил книгу на сиденье рядом с собой, положил руки на живот и уставился на язычки пламени. Бедняжка Джейн, подумал он. Bella indigo, чем бы это ни было. Надо будет самому навестить какого-нибудь аптекаря.

Его веки смыкались, и он понял, что пора побрести по лестнице вверх к себе в спальню и натянуть ночной колпак. Он поднялся из кресла и сказал, выйдя в прихожую:

— Кстати, Грэхем. Утром не забудьте предупредить мистера Керра об отмене поездки.

Грэхем, разумеется, сидел в прихожей. Читал свою газету и жевал овсяную лепешку.

— Да, сэр, — отозвался он.

— И лучше дайте ему пятьдесят фунтов как залог будущей поездки. — Ленокс зевнул. — Он будет страшно зол, знаете ли, что я их все время отменяю.

— Да, сэр.

— Ну, право, Грэхем, идите-ка спать. Я только приму ванну и усну.

Дворецкий встал, и Ленокс улыбнулся ему.

— Доброй ночи. И удачи вам на завтра.

Грэхем кивнул.

— Доброй ночи, сэр, — сказал он и снова сел в свое кресло, вытаскивая газету из кармана.

Глава 8

Почтовая бумага Ленокса была простой, белой, с напечатанным синим шрифтом его адресом вверху. Проснувшись на следующее утро, он взял такой лист с тумбочки у кровати и быстрым почерком написал: «Пруденс Смит не умела ни читать, ни писать» и без подписи вложил лист в конверт. На конверте он печатными буквами написал фамилию «Мак-Коннелл», а затем позвонил, призывая слугу, и поручил ему доставить письмо в дом доктора на Бонд-стрит.

Покончив с этим, он откинулся на подушки, протер глаза и посмотрел на часы. Половина восьмого. Придется поторопиться, чтобы успеть позавтракать с Барнардом.

Одеваясь, он вспоминал секунду потрясения, когда горничная леди Джейн мгновенно и безоговорочно перечеркнула предсмертную записку. Мысль об убийстве из вероятности стала неопровержимостью. В то же время, подумал он, предстоит заняться замкнутыми обитателями дома. Пятеро гостей и даже еще больше слуг. Хотя имеется открытое окно и ни разу не зажигавшаяся свеча, очень его смущавшая. Как часто свечи заменяются? Надо будет справиться у Грэхема. Или даже лучше: поручить Грэхему узнать это у кого-то из барнардовских слуг.

Странно, подумал он, его первое дело также включало свечу. Ему тогда было только двадцать два года, и он нанес визит соболезнования леди Деборе Марбери, доброй знакомой их семьи, после жестокого убийства ее единственного сына. Джон Марбери был найден застреленным у себя в клубе, упавшим грудью на стол, и леди Дебора не сомневалась, что к этому был причастен его друг Хокинс, который, по ее мнению, всегда дурно на него влиял.

Почерпнутые из газеты подробности, перемешанные с горем доброй знакомой его отца, мучили Ленокса. Мало-помалу он все глубже вгрызался в края этого дела, побывал в клубе, где убийство произошло (он тоже состоял там членом), наводил справки о Хокинсе. Чем больше он углублялся в расследование, тем более загадочным становилось случившееся. Хокинс выглядел непричастным. Так, Хокинс сидел за карточным столом напротив юного Джона Марбери, рана же указывала, что выстрел был произведен с крыши дома напротив.

Он разгадал тайну, осмотрев карточную комнату в клубе, где обнаружил укрытые за занавеской три полусгоревшие свечи и только чуть-чуть зажигавшуюся четвертую. Одна деталь, которая привела полицейских в недоумение: почему Хокинсу понадобились три свечи? Он объяснил, что иначе ему было бы трудно видеть свои карты, однако комната была прекрасно освещена и без них. Затем он поставил четвертую, и почти тут же пуля сразила Марбери. Четвертая свеча послужила сигналом. Одна-единственная свеча не подошла бы, так как ее слабое сияние невозможно было бы увидеть через улицу. Все свелось к карточным долгам. Если бы игра сложилась для него удачно, четвертая свеча так и осталась бы стоять под столом.

Ленокс анонимно отправил пачку листов со своими выводами в Скотланд-Ярд. Дело тут же завершилось, а Ленокс с той поры увлекся детективными расследованиями. Люди находили его только по устным рекомендациям. Он был дилетантом, а так как он работал бесплатно, не нуждаясь в гонорарах, то привлекал много бедных клиентов. С другой стороны, поскольку он принадлежал к одному из самых древних и почитаемых родов Англии, он также привлекал богатых и знатных, полагавшихся на его тактичность как человека их круга.