Мир вместо защиты - Николай Иванович Курдюмов

В итоге навоз остаётся возле скотины. Одни только птицефабрики Росптицепрома в 1998 году произвели 26 млн тонн помета — в 20 раз больше, чем птичьего мяса. Аналогичное соотношение у свиней с бычками: до 270 млн тонн навоза — и около 15 млн тонн мяса. Всего российское животноводство отгружает примерно 300 млн тонн навозов в год, не считая жидкой фракции. Да и мы, дружные россияне, производим ежегодно до 60 млн тонн ценнейшего удобрения!

Простите меня, братцы огородники, но давайте напомним себе: наши дачи — лишь крохотная часть нашего земледелия. Неприятно, но факт: когда весь навоз идёт не на поля, на которых он «вырос», а в огороды — мы теряем эти поля.

Выход очевиден: найти способ возвращать полям всю навозную органику продуктивно, безопасно и с выгодой. Разумная и устойчивая цивилизация, разумеется, нашла такие способы, приняла нужные законы и блюдёт их паче заповедей Христовых. Это где–нибудь на Сириусе. Мы — ровно наоборот.

Сначала агрохимики очень долго внушали нам, что ценного в навозе — всего ничего: 3%. И, несмотря на «показатели по органическим удобрениям», и даже на заготовку «искусственных навозов» из соломы и минералки, всерьёз о навозе никто не думал. Потом мы долго балдели от распашки целинных земель. А когда снова повернулись к навозу — научно решили, что это «бесплатный отход». И даже «вредный мусор»! И начали над навозом издеваться: хоронить в буртах, гноить и перерабатывать, теряя до 80% всей его энергетической ценности. В масштабах России — выбрасывать на ветер до 160 млн тонн нефти в год. Вы представляете себе рентабельность хозяйства, сжигающего столько нефти для отопления и удобрения окружающего воздуха?.. А есть ещё потеря питательных веществ, потери микробной активности, в конечном счёте, потери культурных земель — по тархановским формулам всё легко рассчитывается. Общий годовой ущерб, как уже сказано, — до 30 млрд долларов.

Они же — ежегодный заём, который мы берём у плодородия наших почв. И вот нонсенс: агроэкономика, ежегодно трубящая о потерях плодородной пашни, считает этот кредит бессрочным! Плодородие не считается основным средством сельхозпроизводства, поэтому никем никогда не признавалась его амортизация. А нет амортизации — нет и ущерба! Но против круговорота не попрёшь: плодородие сохраняется сообразно нашим выплатам. Собрал, скормил на 30 млрд — вернул шиш — и хочешь снова собрать на 30 млрд?.. Ну, ты ваще опух. Плати!

Мы и платим. Не таковы ли примерно сегодня наши госдотации плюс импорт продуктов?..

Урожаи Европы — настоящий «откорм рождественского гуся» минералкой. Однако удобрения там усваиваются неплохо, урожаи стабильны, а плодородие не меняется уже почти сотню лет. И хотя их почвы менее плодородны, чем наши, они не превращаются в солончаки. Секрет прост: европейцы очень давно платят по счетам. Например, из 170 тысяч тонн навоза Швейцария возвращает на поля 150. Скандинавские страны и Франция близки к тому. В Германии существуют «дни запаха» — вся страна вывозит на поля навоз и фекалии. Почти вся солома в Европе тоже используется как удобрение. И это единственное, что спасает их почвы от полной деградации.

Однако российский климат, дороги и расстояния при явном отсутствии китайского трудолюбия делают такую идиллию в принципе невозможной.

К чему ведут нас к0мп0сты?

Для огородника и учёного–тпеоретика коровник пахнет абсолютно по–разному…

Из Чапека

Пройдёмся по органическим удобрениям и остановимся у каждой кучи.

Фекалии — самый ценный по составу, но и самый «антисанитарный» вид навоза; утилизация их практически не налажена.

Осадки городских сточных вод так же тяжелы в перевозке, да ещё отравлены разными токсинами и тяжёлыми металлами.

Сапропель — донные отложения озёр — также мокр и тяжёл, вносится большими дозами и часто требует коррекции состава.

Сидераты чисты, экологичны и чрезвычайно полезны для почвы, но это — культура. Её надо посеять и суметь вырастить, что связано с затратами и временем. В перспективе эти затраты окупаются. Но на перспективу думают единицы.

Что касается компостов, то, в строгом смысле, это вообще не органика. Это — бывшая органика.

Все известные способы компостирования, или биоферментации навозов частично обеззараживают их, но одновременно выбрасывают энергию и главные вещества на ветер. В буквальном смысле! Компост — это всего лишь четверть углеводов, углекислого газа и азота, из которых состоял навоз. Микробы трудились зря: кому помогала их работа в куче или бурте? Скомпостировать годовой помёт одной только миллионной птицефабрики — значит, отнять воспроизводство плодородия у 20 000 га пашни! И только несоразмерные дозы компоста, применяемые огородниками на сверхмалых площадях, повышают отдачу урожая и содержание гумуса. Бог им в помощь! Но личная дача — одно, а поля страны — совсем другое.

Ускоренное промышленное компостирование — обычная коммерция. Чтобы рассеять в воздухе энергию органики, здесь ещё и тратится энергия машин — до 300 кг горючего на тонну компоста! Единственное, что покрывает эти расходы — продажа компоста в розницу, когда за все потери платит покупатель.

Вермикомпостирование — переработка навоза червями — даёт весьма ценный, биологически активный биогумус. Но и в нём осталось меньше половины органики и азота. Черви могли бы с большей пользой создать биогумус в почве! К тому же, для вермикультуры нужны тёплые помещения, полуразложившийся навоз, очень много времени и умение управлять развитием червячной популяции. Выход тот же: продавать продукцию дорого.

Переработка навоза с помощью личинок мух и прочих насекомых даёт те же потери и так же непроста технически. В масштабах страны все эти техники не воспроизводят плодородия, а наоборот, уменьшают его.

Переработка органики в биогаз оставляет от неё лишь 20%. Фактически, мы меняем много плодородия на мало газа. Выход энергии превышает её технические затраты только в тёплое время или в тёплых странах. Отходы (фугат) — жидкие, и для удобрения не рациональны ввиду трудности перевозки.

Сушка навоза и помёта горячим воздухом могла бы быть выходом — органика тут теряется всего на 15–20%. Одна беда: тонна сухого продукта, с учётом обезвреживания выделяющихся газов, съедает от полутоны до тонны горючего!

Но приложи голову — и эта проблема решается.

«Чипсы» из навоза — это не просто

Алхимики научились делать золото.

Но бросили: слишком много золота на это уходило…

Итак, вот наша очевидная задача. Применять навозы и помёты возможно лишь в виде санированного, лёгкого, экологичного продукта, который удобно возить, вносить обычными машинами и в котором содержится максимум энергии свежей органики.

Что ж, такие удобрения уже есть.

« Делаплант» (DELA, Германия):