КОМПЕНДИУМ - А. Севастьянов

Но ведь ни христианство, ни мусульманство - не однородны. Они разделены на толки, секты. Возьмем самые крупные, заметные из них, и посмотрим, нет ли и здесь привязки к биологии, к расологии и этнологии? И тоже сразу заметим: есть! Но уже не в прямом, а в опосредованном виде, именно через язык. Вглядимся.

Среди христиан протестантизм распространился, главным образом, у народов германоязычной группы: это немцы, голландцы, датчане, шведы, норвежцы, швейцарцы, англичане и - через англичан - основная часть европеоидных североамериканцев (т.н. WASP - белые англо-саксонские протестанты), австралийцев, новозеландцев и т.д. Католики - это, в основном, пользователи романской группы языков: итальянцы, французы, испанцы, португальцы и - через испанцев и португальцев - метисы Центральной и Южной Америки. Православные (опять-таки, в основном) - это славяноязычные народы: русские, украинцы, белорусы, сербы, черногорцы, русины, болгары, некогда также чехи. Бывают, конечно, исключения, особенно в пограничных ситуациях, например: католики-славяне (поляки и литовцы или насильно окатоличенные чехи и хорваты) или англоязычные ирландцы; православные - румыны или греки и т.д. Но это явления, так сказать, периферийные, не меняющие суть дела, которая такова: основная масса католиков говорит на романских, протестантов - на германских, а православных - на славянских языках.

Мусульмане тоже довольно заметно делятся по языковым группам: сунниты, в основном, говорят на семитских и тюркских, а шииты - на иранских языках, хотя и тут встречаются исключения.

То же можно сказать и о буддизме: индусы, китайцы и японцы, например, все имеют весьма существенные отличия по вере. Не говоря уж о тибетцах - буддистах-ламаистах.

Можно привести и иные многочисленные примеры, в том числе более изощренные, когда религиозные разломы проходили по этническим и даже субъэтническим границам, порой весьма тонким.

…можно утверждать: в общем и целом, несмотря на имеющиеся исключения (когда народы принимали ту или иную религию по соображениям нерелигиозным, а то и принудительно, а язык навязывался или перенимался), связь национальной религии с национальным языком просматривается вполне очевидно. А это значит, что биологическая детерминанта незримо присутствует даже в такой тонкой материи, как вероисповедание.

Этнический, племенной образ мышления, закрепленный в племенном языке и с его же помощью доформированный, заставлял выбирать ту разновидность религии, которая ему более соответствует, а то даже и видоизменять, приспосабливать новую религию под уже сложившийся племенной образ мышления. «Истинность» или «неистинность» религий тут совершенно не при чем. Все дело именно в том, что этнос первичен, а религия - вторична .

…отличия в строении мозга - не только расовые (о них шла речь в разделе «Раса и этнос»), грубые и мощные, но также и племенные, более тонкие и деликатные - имеют место быть и фиксируются наукой с давних пор. Одним из первых еще в конце XIX века этой теме посвятил свои труды отечественный ученый Р. Л. Вейнберг. В работе «О строении мозга у эстов, латышей и поляков. Сравнительно-анатомический очерк» (М., 1899) на базе статистической информации он сделал важнейший, основополагающий вывод: «Мы видим таким образом, что хотя человеческий мозг устроен относительно своей наружной формы, несомненно, по одному плану, общему для большинства человеческих типов, тем не менее, он представляет целый ряд таких признаков, которые заметно разнятся по своей частоте у различных племен человечества или даже свойственны только одним племенам, отсутствуя совершенно у других».

Современник Вейнберга, знаменитый французский краниолог Поль Топинар высказывался о биологических основаниях культуры с еще большей ясностью: «Импульсы, присущие мозговому веществу, столь прочны, несмотря на воспитание и цивилизацию, что сохраняются еще после скрещиваний и помесей и помогают распознать последние… Достаточно сказать, что идеи нравственности могут составить физиологические отличия между расами… Существуют языки, глубоко отличающиеся друг от друга и требующие особого устройства гортани для разговора на них и особого понимания для уразумения их… Следует обратить внимание также на различные способы ощущения музыкальной гаммы в пяти частях света. То, что гармонично для слухового аппарата мозга одних рас, неприятно для слуха других. Воспитание здесь не при чем, так как самый факт первичен и имеет анатомическое основание. То же относится и к отличиям в системах счисления. Народы, называемые арийскими, понимают их все и вообще отличаются способностями к математике… Способности к рисованию также различны».

Религии приходят и уходят, а этнос при этом порой остается и продолжает жить уже с новой религией. Ибо этничное - первично, а религиозное - вторично. Ставить знак тождества между этносом и его религией возможно далеко не всегда.

Чем органичнее данная религия для данного этноса, чем она этничнее, первозданнее, чем больше спаяна с этносом от самых глубин его этногнеза, тем лучше для него. Ибо в этом случае религия не вносит в бытие этноса никаких противоречий, она лишь укрепляет его самостояние, всемерно утверждает его идентичность на самых фундаментальных этажах его этнопсихологии, максимально способствует этническому единству. И наоборот, чем пестрее история и палитра религиозных воззрений этноса, чем больше в ней заимствований, чем богаче она сектами, толками, течениями, инородными культами, тем слабей, неустойчивей, раздробленней, недолговечней этнос, тем уязвимей он, ибо глубоко подрывается его основа основ: этническая идентичность.

…что такое мнема, из чего она состоит и как действует в жизни индивида и общества? Рубакин определяет мнему как «термин, обнимающий собою процессы получения, сохранения и оживания раздражений», введенный в науку Рихардом Семоном в трудах «Die Mneme» и «Die mnemischen Empfindungen». А именно.

Лишь только оригинальный, или первоначальный, раздражитель перестал действовать на организм, возбуждение как будто бы тоже прекращается немедленно. Но это не так. Возбуждение бывает максимальным в то время, пока длится действие раздражителя. В этом состоит первая и главнейшая фаза в процессе раздражения-возбуждения. Семон называет ее синхронической или синхроническим возбуждением. Греческое слово «синхронический» значит по-русски «одновременный» (возбуждение одновременное с раздражением).

Но лишь только воздействие раздражителя прекратилось, синхроническое возбуждение быстро падает. Там не менее, как мы уже сказали, оно сходит на нет не сразу, а постепенно. Начинается вторая фаза возбуждения, непосредственно примыкающая к синхронической. Семон называет ее аколутной, что значит по-русски «следующая за», «последующая». После этой фазы организм как бы успокаивается. Он вступает во вторичное индифферентное состояние, которое отличается от первичного лишь тем, что по отношению к данному раздражителю вещество живого организма оказывается молекулярно измененным: оно сохраняет след от пережитого им возбуждения . С этого момента организм делается более предрасположенным к такому же раздражению, какое раз уже имело место, сравнительно со всяким другим, ему неизвестным.

Энграмма. Мнема. Экфория. Изменению, которое произошло таким способом в раздражимом веществе организма, Семон дал название энграммы. Это слово значит по-русски «запись». Записывается, энграфируется, запечатлевается при этом все испытанное организмом. Под словом «все» следует понимать любое проявление жизни, как доходящее до сознания, так до него часто и не доходящее, но тем не менее внедряющееся в его подсознание.

Совокупность таких энграмм-записей образует, по терминологии Семона, так называемую мнему , т. е. запас приобретенных энграмм .

Большая часть энграмм пребывает преимущественно в скрытом или латентном состоянии. Но они могут быть выведены из этого состояния, извлечены, оживлены, как бы вынесены в сознание. Такое их вынесение Семон называет греческим словом экфория, что значит по-русски «вынесение». Оба эти процесса «энграмма» и «экфория» представляют собою процессы физические и психические одновременно, в чем и состоит очень важная особенность и преимущество теории и терминологии Семона…