Трофей для адмирала драконов - Светлана Томская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но дядя каким-то шестым чувством понимает, что я пришла в себя. Мир делает переворот, а я оказываюсь на своих двоих.
– Дальше сама, – зло рявкает он.
А я поднимаю на него глаза:
– Дядя, Рагнар, – жалобно говорю я. – Это случайно получилось.
– Завтра, всё завтра, – сердито перебивает он. – У меня переговоры с утра, а ты мне ночку устроила развесёлую.
– Простите.
– Завтра, говорю, после обеда явишься ко мне в кабинет. Вот тогда и поговорим.
Вздыхаю тяжело, надеясь, что дядя услышит в этом вздохе раскаяние и хоть немного оттает. Бреду за ним.
И ведь вроде не виновата я ни в чём. Не одна я в порту была. И только мне так не повезло. Цепь случайностей, перетекающих одна в другую. Не виновата, но чётко понимаю, что оправдаться будет сложно. Да и не смогу я начистоту рассказать обо всём, что со мной случилось. Дядя придёт в ужас, схватит меня за шкирку и ближайшим кораблём отправит к родителям.
Нет, обязательно нужно придумать какую-нибудь правдоподобную историю. Даже хорошо, что до обеда будет время.
Останавливаюсь, чтобы отдышаться. Оглядываюсь. Мы уже почти дошли до Академии, расположившейся уступами на скалах, осталось только над обрывом пройти. И с этого обрыва отлично видно розовеющий горизонт. Скоро рассветёт.
А внизу под нашими ногами пятном цвета индиго лежит море. Жадно вдыхаю пахнущий солью и водорослями воздух. Запах странствий и приключений. И надеюсь, не все они будут такими, как сегодняшние.
Облизываю припухшие губы, чувствую пряный вкус чёрного перца и ещё каких-то незнакомых специй, оставшихся после поцелуев с посторонним мужчиной, и мучительно краснею, радуясь, что в сумерках дядя едва ли это заметит. Осторожно провожу пальчиком от одного уголка рта к другому. Простое прикосновение освежает память и запускает приятную волну по телу. Кошмар. Нужно срочно избавляться и от этого воспоминания, и от собственной реакции на него.
– Отдохнула, – вздрагиваю от голоса дяди. – Идём.
Он доводит меня до блока, в котором меня поселили, как будто опасается, что я по дороге могу исчезнуть, и дожидается, пока я зайду внутрь.
Из прихожей дверь ведёт в общую гостиную, оттуда можно пройти в одну из двух спален. Одна из них ещё пустует, во второй живём мы с Неймой.
Не сомневаюсь, что моя соседка по комнате уже спит и видит десятый сон. Пытаюсь рассердиться, она ведь бросила меня в беде, но сил даже на раздражение нет. Утром поговорю с ней и всё выскажу. А сейчас спать. До утренней пробежки, с которой начинается утро в Академии, и без того осталась пара часов.
Тихонько прокрадываюсь в купальню, чтобы умыться и почистить зубы. Здесь есть небольшой бассейн в мраморном полу, и я, быстро раздевшись, погружаюсь в тёплую воду. Выпрямляю натруженные ноги. Вода в бассейне проточная, поступает из минерального источника. И я несколько минут наслаждаюсь бегущими по коже пузырьками. Какое блаженство! Не уснуть бы прямо здесь.
Заставляю себя выйти из воды и, завернувшись в полотенце, возвращаюсь в спальню. Кое-как вытеревшись, забираюсь под одеяло такая, как есть, голая. Я не люблю спать в одежде, маечки, пижамки – это не моё.
Сворачиваюсь калачиком и… открываю глаза. Утро.
Нейма сидит напротив, на своей кровати, и жадно на меня смотрит.
– Ну давай, рассказывай, – нетерпеливо начинает она, заметив, что я открыла глаза.
– Что? – не понимаю я.
– Какой у него?
– Ты о чём, Нейма? – удивлённо спрашиваю я.
И тут до меня доходит смысл её вопроса. Внизу живота разгорается пожар, кровь приливает к щекам. Мне невыносимо стыдно… и сладко, настолько, что пальчики на ногах поджимаются, запуская по всему телу волну приятного томления.
Непроизвольно касаюсь подушечками пальцев губ, удивляясь, какими чувствительными они стали. Слегка надавливаю на нижнюю, и в памяти всплывает вчерашний поцелуй: наглый язык, врывающийся в мой рот, упругость мышц прижимающегося ко мне мужского тела. И то, что вдавливалось в мой живот. А потом ещё один, второй поцелуй, когда у меня началась истерика, и мужчина таким способом решил привести меня в чувство. Угу, из одного чувства перевёл в другое. И теперь я не знаю, что со всем этим делать. Бред! Да что со мной происходит?
Пытаюсь спрятать горящее лицо, отвернувшись от Неймы, но она не сдаётся, подсказывает:
– О размере, конечно. Правда, что он у него огромный, как девчонки рассказывают?
– Вот у них и спрашивай, – отвечаю я резко. – Откуда мне знать?
– Ой, брось, жалко тебе, что ли? Захватила самого желанного красавчика, так хоть поделись, как это было.
Ужас! Это же, наверное, вся Академия будет с такими вопросами подходить. И до дяди дойдёт. Весь жар моментально сменяется холодом.
– Правду говорю, Нейма. Я соврала, что несовершеннолетняя. И он меня отпустил.
Соседка по комнате смотрит на меня разочарованно:
– Какая же ты дура. Такой мужик один раз в жизни попадается. И упустить шанс.
– Ты серьёзно, Нейма, а как же девичья честь?
– Ой, брось! Девичья честь – это для благородных, для графьёв и князьёв. Ну и для тех, кто к обороту способен. А мы с тобой из простых семей. И магия у нас простая: целительство светит в лучшем случае. Нам после Академии, чтобы хорошо устроиться, неплохо бы заранее спонсора присмотреть. Эх, может, понравилась бы ты Рэйгарду, он бы тебя на корабль к себе взял. А так, такой шанс упустила. Была бы я на твоём месте…
Нейма мечтательно закатывает глаза. А я быстро натягиваю на себя под одеялом бельё.
– Обойдусь я без такого шанса, – не выдерживаю я. – Не собираюсь заниматься этим с первым встречным.
Нейма презрительно фыркает:
– А капитан Рэйгард не первый встречный. Ты разве не слышала истории про его дракона?
И, не дожидаясь моего ответа, Нейма снова спрашивает:
– А вообще про морских драконов знаешь что-нибудь?
Чувствую, как округляются мои глаза:
– Ты хочешь сказать, что он один из этих? Из разделённых? Разве они ещё существуют?
На пробежку выползаю сонной мухой. Бег я люблю, но не в горку и не после бессонной ночи.
Пробежка адептов происходит по знаменитым левадам Авейры*. Леса на острове труднопроходимые, но именно там, в горах наверху, – вся влага острова. А внизу, на побережье, – засушливые районы.
Поэтому ещё до столетия Хаоса на Авейре были построены оросительные каналы, ведущие потоки пресной воды из горной местности к низинам. По широким каменным бортикам
