Панцирь - Андрей Гардеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Модернизирующийся воитель?
– Все так. Идеал войны. Но конкретно ты, бестолочь, конечно, никуда не годишься.
– Естественно, Желчь. Как иначе.
Почему-то я представил, что ИИ пожала плечами. Для нее это все банально и привычно.
Спросил:
– Так было во всей Империи?
– Не только. Империя – одно из былых политических образований. Подобных вашему народу было много; хотя большинство, вы аннексировали. На всех распространялись идея Матери о Справедливости, кастовость и деление на шаблоны.
– Понятно.
От одного из брошенных копий я отломал ударную часть: наконечник и пол-ладони древка, чтобы было за что ухватиться. Перетянул заднюю часть куском ткани. Против опоссумов сгодиться и такой уродливый самопал.
– Понадеемся, иглы не перемазаны в дерьме, иначе паскудно станет. А так да, дхала такой игрушкой не завалить. Дхалы – хаги знатные. Разве что в глаз заряд загнать, да и там смотря под каким углом заскочит, – заверила Желчь.
Если бы копья были короче и прямее, я бы задумался о том, чтобы их метать. Однако имеем то, что имеем. До сих пор я без оружия дальнего боя и до сих пор максимально уязвим. По сути нагло играл со своей удачей, надеялся на физику тела, пользуясь габаритами.
Требовалась систематизация стычек – предельный контроль происходящего в них, иначе долго не протяну. Накопительный эффект ран скрутит в рог.
Оружие дальнего боя отлично упорядочивало битвы. Оно решение проблемы. И без него я чувствовал себя неуютно.
У покойника с изувеченной головой, нашелся обернутый в ленты кинжал.
Снял, осмотрел.
Темно-серый, волнистые узоры вдоль клинка.
– Вулканическое стекло, – как для глупого разъяснила Желчь.
Лезвие в мою ладонь, для опоссума кинжал излишней длины.
Рукоять умещала четыре пальца – значит можно пользоваться.
Камней на скулах у убитых не нашлось. Видимо тот, разбудивший, особенный такой – любитель.
На битву бойцы-опоссумы пошли, взяв, кроме нагрудников и копий, всяческие ритуальные статуэтки, теперь траурно свисающие с одежд. В карманах были комки зеленоватых нитей, с боков свисали бурдюки. Проверил, какая-то рыбная жижа.
Новые единицы оружия я развесил по бокам, обеспечив к ним быстрый доступ. Проконтролировал как все сидит: попрыгав проверил, чтобы лишний раз ничего не звенело и, удовлетворившись состоянием снаряжения, отправился дальше.
– Настоящий бродяга, – голос Желчи звенел от насмешки.
Я поспешил оправдаться:
– С миру по нитке, подруга. С миру по нитке.
***
Еще час блужданий, и я оказался перед древней рыжей аркой. За ней гигантское помещение Зала Логистики и вдалеке, ближе к центру, местные: самки, множество кривых и уродливых детёнышей. Быстрый взгляд – в сумме около девяти десятков.
Много.
Заметив меня, они произвели целый вихрь шума: плач, причитания, бубнеж – сквозь все это мог разобрать лишь одно знакомое словосочетание: “shabitu borg”, повторяющееся из раза в раз. И я пришел к выводу что это обозначение дхала с позиции мифологического взгляда на мир, с добавлением негативной коннотации. Как “бессердечный дух” или “злой упырь”.
Обидно как-то. Сам придумал, сам расстроился. Может они, пораженные фатализмом, на самом деле бубнят что “смерть пришла”.
Судя по всему, племя выбрало Зал Логистики как убежище. Проблема поджала и слабые стеклись сюда со всех углов коридорно-пещерной системы.
Совершенно точно, я не хотел их убивать. Это было бы муторно, долго, в некотором роде опасно и несправедливо. Но также не мог предположить, как они отреагируют, если просто пойду мимо. Убегать они не планировали. Взрывная смесь из зверей-родителей, детенышей и инстинктов часто приводила к серьезным ситуациям: неизвестно какое адреналиновое бешенство может поймать мать, сведенная с ума тревогой за потомство.
И что делать?
– Интересно, – прожужжала Желчь.
– Что именно?
– Ты не замечаешь? – объяснила. – Там оракул.
– Где?
Но уже сам увидел, потому что тот высунулся из-за левой колоны.
Опоссум, что называется, с большой
