Бран Хэмбрик и проклятье Фарфилда - Калеб Нэйшн

— А теперь, в качестве торжественного завершения церемонии… — тихо произнес Бран, когда она подошла к концу списка.

— …и двести сорок капель хлоро-моро-флоро-социллиниума! — С этими словами Мэйбел достала из шкафчика огромный радужный пузырек и принялась вливать лекарство в рот.

— На вас посмотреть, — добавил Бран, — можно подумать, что вы болеете.

— Я отравлена! Токсины! — взахлеб проговорила Мэйбел. — Токсичность в городе скоро убьет всех нас. И как другие могут выходить на улицу, не приняв для профилактики каких-нибудь капель? В журнале «Фитнес Витнесс» я вычитала, что… — Она прервалась, прислонила к лицу ингаляторную маску, закрывшую нос и рот. Бран видел, как шевелятся губы Мэйбел, но слов разобрать не мог. Она прыснула три раза, глубоко вдохнула и зашлась кашлем.

— Вот видите! — наконец сказала Мэйбел, стуча по груди. — Токсины! Они в воздухе! Повсюду! С каждой секундой хуже и хуже! — Она помчалась к телефону. — Срочно! — закричала она. — Мне нужно на прием к врачу! На консультацию! Мне нужны ушные свечи! Мне нужна…

— Записная книжка? — предложил Бран, протягивая блокнот.

— Выброси ее! — закричала Мэйбел, подпрыгнув. — От этих чернил могут отвалиться уши!

Бран вздохнул и положил блокнот на стол.

— Неужели вам совсем не интересно, как мы прошлой ночью ловили вора?

— Вора? — рявкнула Мэйбел. — Не сомневаюсь, что ты даже руки не сполоснул после этого. А ну, марш наверх и вымойся как следует — намыль голову, потри плечи, колени и ступни. Затем разбуди Балдура, пока он не подхватил судорожную простуду.

Рози была знакома вся эта обычная круговерть: она вилкой подхватила со сковороды сосиску, завернула в салфетку, передала Брану, и тот отправился в комнату Балдура. Пробравшись в темноте сквозь груду игрушек на полу, Бран открыл жалюзи, впуская в комнату солнечный свет.

— Проснись и пой! — воскликнул Бран, отодвигая ногой вещи.

— Нет! — завопил Балдур, натягивая одеяло на голову. — Уходи!

— Пора вставать, — проговорил Бран. — Приказ матушки.

— Убирайся вон! — закричал Балдур. Бран поводил перед его носом сосиской.

— Убир… — начал было Балдур, но учуял запах еды.

Бран еще раз провел сосиской, и Балдур тут же схватил ее, выбираясь из-под одеяла. Сосиску он проглотил в мгновение ока, затем облизал пальцы и сел в постели, надув губы.

— Не хочу вставать! — застонал он. — Хочу валяться в кровати, пока не сгнию!

— Что ж, вперед! — сказал Бран. — Потом расскажешь, каково тебе.

— А-а-а-а! — завопил Балдур. — Хочу новый телевизор, Мегамус Максимус! А не то сбегу!

— Удачи! — весело воскликнул Бран. — Я недавно слышал, что на севере как раз ищут мальчишек для работы в шахтах.

— Я не буду шахтером! Не буду! — захныкал Балдур, отбрасывая в сторону одеяло. Волосы его были такими же темными, как у Суви, а нос покрывали конопушки. Бран подумал, что Балдур, пожалуй, самый упитанный ребенок во всем мире. Вряд ли Суви и Мэйбел намеренно хотели сделать его таким, но факт оставался фактом — Балдур превзошел бы целую орду эгоистичных троллей.

— Хочу Мегамус Максимус! — снова завопил он.

— А как же этот? — Бран указал на огромный телевизор, занимавший почти всю дальнюю стену.

— Он устарел, — сердито пробурчал Балдур. — Хочу новый! В тысячу двести раз больше этого! Хочу! — Он смахнул с тумбочки копилку, включил лампу, сбросил на пол три книги и, наконец, выбрался из постели.

— Разве ты не будешь смотреть телевизор? — с притворным ужасом спросил Бран.

— Что за глупости! — фыркнул Балдур. — Я пойду в гостиную, там телик больше.

— Теперь очередь Балдуретты, — напомнил Бран, но Балдура это совсем не волновало.

— Я вырву проклятый пульт из ее маленьких грязных ручонок! — усмехнулся он.

Бран пожал плечами и принялся убирать с полу игрушки, приготовившись к худшему. Ровно через восемь секунд все и случилось.

— Не хочу смотреть «Шинки, Нока и Фупса»! — заорал снизу Балдур.

Бран спустился в гостиную — проверить, в чем дело. Балдуретта уселась прямо на пульт, держа в руках огромную коробку конфет.

— Почему большой телик достался ей? — вопил Балдур, пытаясь сдвинуть сестру с места.

Балдуретта была маленькой миленькой девочкой с каштановыми струящимися волосами и огромными карими глазами, во рту у нее постоянно находились какие-нибудь сладости. Она еще не научилась как следует говорить, из-за непрерывного чавканья понимали ее только Виломасы.

— Мамбуса бутитуса, — причмокивая, проговорила Балдуретта.

— Ты маленькое чудовище! Я старше тебя! — возразил Балдур. — И у меня есть деньжата на телик побольше!

— Мамбутиса битутис, — сказала Балдуретта, не переставая жевать.

— Не смей называть меня так! — возмутился Балдур, но Балдуретта лишь хихикнула. У Брана не было желания вмешиваться в спор, и он направился накрывать на стол, чуть не врезавшись в Мэйбел.

— Держись от меня подальше! — прикрикнула она. — Ты забыл вчера вынести мусор!

— Извините, — сказал Бран. — Я почти весь вечер провел на крыше.

— Не будь изворотливым, как еж! — рассердилась Мэйбел. — Лучше бы тебе вынести мусор, пока в доме не завелись крысы и не заразили нас Серой Чумой или другой мерзостью.

— Например, проказой? — предположил Бран.

Мэйбел побледнела.

— Мне срочно нужно принять неоплитоплизмо! — задыхаясь, проговорила она и помчалась к шкафчику с лекарствами.

Бран взял мешок с мусором и вынес во двор, к куче других, грудой наваленных за домом.

Утро выдалось прохладным, солнце едва поднялось над горизонтом, освещая весь район мягкими лучами. На траве блестела роса. Бран огляделся. Один из соседей уезжал на работу, на обочине стояла Скрипуха, а мистер Свинигикс кормил птиц.

— С добрым утром, Бран! — поздоровался он. Бран помахал ему и направился навстречу. Мистер Свинигикс подкинул зерна птицам и подошел поближе.

— Сегодня я обнаружил во дворе уйму мусора, — сказал он. — И в вашем, кстати, тоже. Но я все собрал.

— И что там было? — поинтересовался Бран, волоча мусорный мешок.

Мистер Свинигикс пожал плечами:

— Целый ворох банковских бланков, уведомлений о выселении, письма о просрочке…

Бран улыбнулся, но сдержал смех, вспоминая прошлую ночь.

— Правда? — спросил мальчик.

— Ага, — кивнул мистер Свинигикс. — И все разорваны напополам, за исключением одной бумажки.

Он указал на траву рядом с домом.

— Лежала сама по себе, там было твое имя. Я подумал, она принадлежит тебе.

— Мое имя? — насторожился Бран, помня, что ничего не выбрасывал.

Мистер Свинигикс порылся в кармане.

— Я сохранил ее на всякий случай, — сказал он, доставая бумажку. — Очень уж она странная!

Он протянул Брану помятый грязный листок с неровными краями сверху и снизу. Бран взял его и прочитал:

«Встретимся в Дуралее в полночь, я передам тебе Брана. Поскольку я не могу спасти его, ты сделаешь это за меня, а взамен…»

Остальное было оторвано. Бран несколько раз моргнул и озадаченно провел пальцем по неровному краю.

— Сам видишь, бессмыслица, — пробормотал мистер Свинигикс. — И, кажется, здесь должно быть что-то еще. — Он указал на край. — Наверное, это часть письма, но остального я не нашел. Мне она показалась важной, я и сохранил. Хотя ничего не понятно.

— С-спасибо, — заикаясь, проговорил Бран, не зная, что сказать.

Он перевернул бумажку, но увидел только грязные пятна. Бран поднял голову, желая подробнее расспросить мистера Свинигикса, но он уже пошел к дому. С минуту мальчик стоял на месте как вкопанный, глядя туда, где, по словам соседа, лежала записка.

«Именно там я вчера столкнулся с воришкой…» — подумал Бран, вспомнив, как Шэмбелс сбил его с ног. Бумажка показалась ему очень знакомой. Он уже видел этот почерк и почти не сомневался, где именно.

— Похоже на бумажку с моим именем… — произнес он вслух, но затем замолчал и засмеялся над нелепой мыслью. Не может быть! Записка, найденная мистером Свинигиксом, никак не могла быть связана с его собственной, которой восемь лет!

Но любопытство завладело Браном, и он направился в дом. Необычайное совпадение, если вдруг бумажки окажутся одинаковыми. Мальчик поднялся на второй этаж, прошел почти до конца коридора, где сбоку стояла лестница, ведущая на чердак. Поднялся по ней, просунул голову в люк на потолке. Солнечные лучи осветили лицо. Бран достал из-под кровати чемодан, вынул листок и поднес к свету. Сравнив записки, мальчик расплылся в улыбке.

«Значит, я прав! — подумал Бран. — Бумага точно такая же!»

Он внимательно посмотрел на обе записки. Та, что принадлежала ему, представляла собой желтый клочок с размытыми тонкими голубыми линиями, но слова, выведенные черными чернилами, оставались четкими. Найденная Свинигиксом записка была написана на такой же бумаге. Бран поднес два листка ближе друг к другу. И почерк одинаковый! Сердце Брана забилось чаще, он перестал улыбаться.