Битва за Коррин - Брайан Херберт

За один только прошедший месяц наиб Эльхайим дважды приглашал иноземные космические корабли совершить посадку вблизи их деревни, дав им координаты, составлявшие тайну надежного поселения дзенсуннитов. И все это ради того, чтобы обменять побольше меланжи на припасы и предметы роскоши.

Погруженный в свои мысли старый Исмаил вслух фыркнул от возмущения.

— Мало того что мы впали в зависимость от торговли с городом, мы еще и стали настолько ленивы, что уже не хотим туда ездить.

Один из сидевших рядом стариков пожал плечами.

— Зачем совершать утомительные поездки в город, если можно заставить работать чужеземцев?

Хамаль сделала выговор старику за непочтительность тона, но Исмаил не обратил внимания на них обоих, нахмурившись и продолжая держать совет только с самим собой. Несомненно, односельчане считают его ископаемым, упрямцем, не желающим признавать прогресс. Но он в отличие от них хорошо понимал и остро чувствовал опасность этого прогресса. После окончания Джихада и потери массы рабочих рук вследствие эпидемии по галактике снова широко распространилась работорговля, которую принимали как нечто должное. Но ведь работорговцы так привыкли охотиться на людей буддислама…

Несмотря на свой почтенный возраст, Исмаил сохранил острое зрение. Вглядываясь в ночное небо, он стал первым, кто заметил приближающиеся корабли. Бортовые огни отмечали траекторию по мере приближения судов — они шли не наугад, было видно, что они целенаправленно спускаются к деревне. Исмаил ощутил беспокойство.

— Эльхайим, ты опять пригласил сюда этих вечно сующих свой нос в чужие дела иностранцев?

Пасынок, занятый беседой с одним из старейшин, быстро встал.

— Нет, я никого не жду. — Он подошел к выходу из пещеры и тоже увидел приближавшиеся на большой скорости суда. Рев двигателей напоминал рев песчаной бури.

— Значит, надо готовиться к худшему, — возвысив голос, сказал Исмаил, снова приняв на себя роль вождя, каким он был, когда вел этих людей из рабства к свободе. — Выставить охрану у домов! Скоро здесь будут чужеземцы.

Эльхайим безнадежно вздохнул.

— Не надо этих крайностей, Исмаил. Может быть, у них вполне добрые намерения…

— Или вполне опасные замыслы на уме. Лучше быть во всеоружии. Что если это работорговцы?

Он вперил яростный взгляд в Эльхайима, и пасынок наконец пожал плечами.

— Исмаил прав. От бдительности не будет никакого вреда. Дзенсунниты приготовились к обороне, но было видно, что люди не слишком торопятся.

Зловещие корабли принялись описывать круги над деревней, то ускоряясь, то замедляя полет. Из открытых люков начали высовываться люди в темной форменной одежде, которые открыли огонь из легкого стрелкового оружия. Дзенсунниты с криками бросились прятаться в пещерах.

По скалам ударили первые снаряды, но только один попал в балконный зал, вызвав небольшие разрушения и оползание скалы. Через мгновение корабли приземлились на песок у подножия скалы. Из кораблей хлынул поток плохо одетых людей, которые без команд, организации или плана бросились вверх, карабкаясь по скалам. Оружие у них, правда, было новое.

— Постойте, это же старатели! — закричал Эльхайим. — Мы уже торговали с этими людьми. Почему они нападают…

— Потому что хотят забрать у нас все, — сказал Исмаил. Ружейный огонь не прекращался. Вокруг них свистели пули, слышались небольшие взрывы, крики, беспорядочные команды. — Ты хвастался, сколько у нас припрятано меланжи, Эльхайим? Ты говорил этим купцам, сколько воды запасено в наших цистернах? Ты рассказывал, сколько здесь живет здоровых мужчин и женщин?

Пасынок стоял как соляной столб, не зная, что отвечать. На лице его было озадаченное и беспомощное выражение. Он начал отрицать все, но Исмаил знал верные ответы на свои вопросы.

Они смотрели, как чужеземцы выгружают оснащение — оглушающие пояса, сети и удавки, — и Исмаил понял, что это не просто разбойники. Он вскричал на удивление сильным голосом:

— Работорговцы! Если они захватят вас, то вы станете рабами. Даже Эльхайим теперь зашевелился. Наверняка он понял, что эти чужеземцы обманули его доверие и теперь заслуживали смерти.

Хамаль встала рядом с отцом и обратилась к племени:

— Вы должны защитить свою жизнь, свои дома и свое будущее! Никто из пришельцев не должен остаться в живых.

Исмаил посмотрел на нее с жесткой улыбкой.

— Мы поразим этих людей, и пусть это будет уроком для других, кто, возможно, тоже захочет поднять на нас руку. Они думают, что мы слабы. Но они глупы и заблуждаются.

Хотя дзенсунниты и были испуганы, они гневно зашумели в ответ на эти слова. Мужчины и женщины рассыпались по комнатам, вооружаясь старыми пистолетами, дубинами, шестами для управления червем, короче, всем, что могло послужить оружием. Группа стариков из числа первых отступников, знавших еще самого Селима, с гордостью обнажили хрустальные клинки, сделанные из зубов червя. Хамаль созвала группу женщин, тоже вооруженных кривыми ножами, тщательно изготовленными из обрезков металла. Глаза женщин пылали неукротимым гневом.

У Исмаила потеплело на сердце, когда он увидел, с какой решимостью люди готовились отстаивать свою свободу. Он обнажил свой кристаллический нож, подарок, полученный им, когда он овладел искусством езды на черве. У Мархи тоже был такой нож, который после ее смерти унаследовал Эльхайим. Исмаил обернулся к нему, и пасынок нехотя достал свой молочно-белый сверкающий клинок.

Начинающие работорговцы ползли по крутому склону скалы, подбадривая себя криками и выстрелами и поминутно оскальзываясь на гладких камнях. Зная Эльхайима, они были уверены, что встретят здесь покорных, как кролики, собирателей меланжи.

Но вломившись в пещерный город, пришельцы оказались неготовыми к яростному сопротивлению, какое они встретили. Воя, как шакалы, пустынные кочевники набрасывались на пришельцев из каждого угла, заманивали их в глухие закоулки и убивали. В ответ нападавшие стреляли из своих мощных ружей.

— Мы свободные люди — фримены! — кричал Исмаил. — Мы не рабы!

Всхлипывая, как раненые дети, четверо работорговцев с трудом вырвались из пещер и бросились вниз, надеясь попасть на корабль и унести ноги. Но они не знали, что горстка добровольцев тайными тропами покинула поле боя и, пробравшись к кораблям, захватила их, устроив на борту засаду. Спрятавшись внутри, они дождались, когда пытавшиеся спастись чужеземцы войдут в судно, и перерезали им горло.

После того как все незадачливые работорговцы были убиты, дзенсунниты принялись зализывать раны и подсчитывать потери. Убитых было четверо. Когда Эльхайим оправился от потрясения и удивления, он послал группу разведчиков обыскать воздушные суда.

— Посмотрите на эти суда! Мы конфискуем их у людей, которые хотели сделать нас рабами. Это достаточно честная сделка.

Исмаил вспыхнул гневом и подошел к наибу, встав перед ним.

— Ты говоришь так, словно это был торговый обмен! Покупка и продажа имущества, как во время твоих походов в Арракис-Сити! — Он поднял свой искривленный от возраста палец. — Ты подверг опасности жизни всех нас, приглашая сюда этих людей, невзирая на мои предостережения. И теперь, как это ни печально, ты сам видишь, что они оказались оправданными. Ты не годен…

Старик напряг свои еще не слабые мышцы и почти поднял руку, чтобы ударить пасынка по лицу, но вовремя вспомнил, что этим нанес бы ему смертельное оскорбление. Эльхайим должен был бы ответить тем же, вызывая Исмаила на поединок, который мог закончиться только смертью одного из них.

Исмаил не мог позволить себе расколоть единство племени — помимо того, что он обещал Мархе позаботиться об Эльхайиме, — и он сдержал свой гнев, удовольствовавшись тем, что увидел страх в глазах наиба.

— Ты был прав, Исмаил, — тихо произнес Эльхайим. — Я должен был прислушаться к твоим предостережениям.

Старик покачал головой и отвернулся, а Хамаль подошла к отцу и успокаивающим жестом положила руку ему на плечо, одновременно глядя на наиба.

— Ты никогда не жил в рабстве, Эльхайим, и не знаешь, что это такое, — сказала она. — Мы вырвались из рабства, рискуя жизнью, чтобы освободиться от ига и явиться сюда.

— Я не позволю тебе продать на рынке нашу свободу, — добавил Исмаил.

Пасынок Исмаила был потрясен настолько, что не сразу смог ответить. Исмаил замолчал, отвернулся и зашагал прочь.

— Это никогда не повторится, — сказал наконец наиб. — Обещаю тебе!

Исмаил сделал вид, что не слышит.

Ход человеческой цивилизации — это нескончаемая череда успехов и неудач, но поступательное ее движение всегда направлено вверх. Трудности делают нас сильнее, но ни в коем случае не счастливее.

На древних звездных картах они отыскали следующую цель своего путешествия — планету под названием Валлах IX. Квентин никогда в жизни не слышал о такой. Насколько он понимал, эта планета никогда не играла в истории человечества сколько-нибудь заметной роли. Очевидно, даже Омниус не считал ее существенной и значимой частью своего Синхронизированного Мира.