Волшебная сила любви - Патриция Мэтьюз

Впервые в жизни Ребекке захотелось ударить кузину. Как можно быть такой тупой и так упорствовать в своих заблуждениях? Как можно не желать видеть ничего вокруг, что может войти в противоречие с ее представлением о том, как все должно быть?

– Да, мне известно, он любит этот дом, но здесь находится то, из-за чего с каждым днем будет ухудшаться его состояние. Оно же оказывало подобное действие и на его отца.

Маргарет нахмурилась.

– Как ты можешь так говорить? Ведь Жак ни в малейшей степени не напоминает своего отца. Его отец был… он был дьяволом! А Жак хороший!

– Да, Жак хороший, по-своему. Но в нем течет кровь отца. Поверь мне, имеются все свидетельства, что Жан Молино был сумасшедшим, и Эдуард тоже. Если я не увезу отсюда Жака, он может повторить их судьбу. – Ребекка резко поднялась на ноги. – Что касается Жака, я сказала все, что могла!

Ребекка повернулась и направилась к двери. Она была решительно настроена как можно скорее поговорить с Жаком по поводу отъезда в Саванну. Эта идея пришла ей в голову только сейчас, во время разговора с Маргарет. Она сразу поняла, что это было бы возможным решением проблемы. Жака следует увезти. Прочь от влияния этой комнаты, прочь от воспоминаний и образов, которые она пробуждает.

Поскольку Жак сказал, что идет в свой кабинет, Ребекка проследовала туда, где его и нашла.

С улыбкой приблизившись к мужу, она наклонилась поцеловать его в лоб, но он уклонился от ее ласки и угрюмо сгорбился над столом.

– Жак, я пришла обсудить с тобой одно предложение, – весело произнесла Ребекка, сделав вид, что ничего не заметила. – Твоя мама права, ты действительно выглядишь слишком усталым. А все потому, что изводишь себя работой. Давай съездим в Саванну на несколько недель. Я знаю, это не принято делать летом, но мне кажется, тебе будет полезно уехать отсюда хотя бы ненадолго. Тут так много напоминает…

Увидев выражение его лица, она замолкла.

– Ты знаешь, что сейчас я уехать отсюда не могу, – отрезал Жак. – Я говорил тебе, и не раз, что у меня проблемы с бизнесом, они остались еще от отца. Почему тебе вдруг вздумалось предлагать такое?

– Потому что твое здоровье важнее бизнеса, – ответила Ребекка, стараясь говорить спокойно. – Потому что я не хочу видеть, как ты таешь на глазах.

Мрачно насупившись, Жак нервно забарабанил пальцами по столу. Всегда такой доброжелательный, такой спокойный, теперь он казался Ребекке совершенно чужим.

– Отчего ты решила, что я больной? – требовательно поинтересовался он.

– Да ты посмотри на себя в зеркало. Только внимательно посмотри, вспомни, каким ты был несколько дней назад, – и какой ты сейчас! Если мы переедем в Саванну, ты сможешь отдохнуть, проконсультироваться с доктором…

– А может, сейчас я именно такой, какой есть. Настоящий. – Жак криво усмехнулся, и от этой перекошенной улыбки у Ребекки похолодела кровь.

Борясь с нарастающим страхом и дурными предчувствиями, она тронула ладонью его плечо, почувствовав, как сразу же напряглись его мускулы.

– Нет, Жак, ты не прав. Настоящий ты – нежный, добрый человек, и все мы, кто тебя любит, желаем только одного: чтобы ты стал снова таким.

На его лице вновь появилась ужасная улыбка.

– Вот как? Забавно. Значит, дамы собираются в гостиной и обсуждают меня.

– Совсем не так, Жак. Если бы ты был таким, как прежде, ты бы понял. Просто нам ясно, что с тобой творится что-то неладное, и мы хотим тебе помочь.

– Ты действительно думаешь, что можешь мне помочь? – В его глазах блеснула горькая усмешка.

– Да. По крайней мере я надеюсь на это и считаю, что первым делом нужно уехать как можно дальше от этой комнаты и всего, связанного с нею. Послушай, Жак, это бесполезно отрицать: я знаю, что ты туда ходишь, и прекрасно вижу, что при этом с тобой творится.

Он с силой оперся о стол и резко встал. Увидев его глаза, Ребекка вздрогнула.

– В самом деле?

С лихорадочным блеском в глазах он сделал в направлении ее жест, который иначе как угрожающим назвать было нельзя.

– Я говорил тебе, Ребекка, чтобы ты забыла об этой комнате. Если ты упомянешь о ней снова… если ты хотя бы еще раз заговоришь об этом, помни – за последствия я не отвечаю. Ты поняла?

У нее хватило ума промолчать. Хотя на языке вертелось много всего, инстинкт подсказывал, что говорить это сейчас опасно. В первый раз она осознала, что боится Жака, боится по-настоящему.

– А теперь сделай одолжение, оставь меня одного. Я буду тебе за это весьма признателен. Мне нужно работать. – Он повернулся к ней спиной.

Не произнеся больше ни слова, Ребекка поспешила прочь. Она вышла в парк и долго ходила по аллее взад-вперед, пытаясь вытравить из себя холод, который, несмотря на жаркий день, казалось, пронимал ее до самых костей.

Через некоторое время, успокоившись, она прошла в дом и снова направилась к кабинету. Осторожно подергав дверь, Ребекка убедилась, что она заперта и оттуда не доносится ни звука. Без сомнения, Жак снова удалился в комнату Эдуарда.

Она прошла наверх, в их комнату, и сразу же бросилась к платяному шкафу. И вот уже ключ в замке. Через несколько секунд она сидела у окна с дневником Жана Молино в руках. Не имея представления, сколько в ее распоряжении времени, она открыла последние страницы.

«Пятница, 25сентября 1772 года, «Дом мечты».

На днях познакомился с новыми соседями, Ричардом и Элизабет Хантун, которые недавно обосновались в новом особняке. Это на плантации, которую мадам Хантун – она француженка – назвала Ле-Шен, поскольку в ее владениях много красивых дубов.

Дом у них довольно хороший, но, разумеется, с «Домом мечты» соперничать никак не может. Элизабет Хантун – красавица, перед которой бледнеет даже моя восхитительная Миньон. Ричард Хантун – типичный англичанин: флегматичный, набычившийся, в общем, лишенный всякого обаяния. Замечательное совпадение: их девочка, пятилетняя Элиса, всего на два месяца младше моего сына Эдуарда.

Я уже разрабатываю план, как привлечь их в наше маленькое общество. С тех пор как супруги Амсвей покинули Каролину, наша компания уменьшилась. Теперь до священной цифры двенадцать нам не хватает двоих. Супруги Хантун и есть эти желанные двое, причем Элизабет, несомненно, станет украшением нашей компании. Ее муж – парень довольно похотливый (в таких вещах я не ошибаюсь), поэтому его заполучить будет несложно. У нас он сможет сполна удовлетворить свои низменные аппетиты. Что же касается Элизабет, то, я думаю, ей, как послушной жене, придется подчиниться желаниям супруга. А может, она и сама проявит любопытство и наши маленькие игры не покажутся ей такими уж отвратительными. Возможно, она даже научится получать от них удовольствие. В общем, открывается перспектива восхитительная!»