Капиталократия и глобальный империализм - Александр Субетто

А. С. Панарин так раскрывает итоги искушения либерализмом: «Дух предельного релятивизма и скептического уныния на одной стороне. Люциферова гордыня новых сверхчеловеков – на другой – таковы нагилистические крайности позднего модерна. Не случайно новейшая модернизация, охватившая страны «второго мира», формирует людей двух формаций: на одной стороне – неспособных выдерживать пронзительный холод секуляризованного мира беглецов-эскапистов, уходящих в наркотики или «виртуальную реальность» (наше замечание: скорее всего более адекватно было бы рассуждать о «пронзительном холоде» монетарного мира, в котором люди и их жизнь превращаются в деньги, «оцифровываются» и «расчеловечиваются» по образу и подобию Капитала-Мегамашины, С. А.), на другой стороне – суперменов великой криминальной революции, превращающих общество в джунгли (наше замечание: «общество Капитала» изначально по своей сути и интенции было «обществом джунглей», что мы уже показывали выше; только проявилось, С. А.). Это предельное истощение культуры и морали человеческой среды в собственном смысле сочетается с предельным истощением природной среды – основы нашей жизни» [172] . Собственно говоря, империализм уже в его глобальном измерении привел к Глобальной Духовной, Глобальной Информационной, Глобальной Антропологической Катастрофам в конце ХХ века, что и индикатируется первой фазой Глобальной Экологической катастрофой. Все это и означает, что Капитал-Мегамашина уничтожает культуру человечества с ее социоприродной гомеостатической функцией и уничтожает «человека культуры».

«Капиталократия устанавливает свое господство над миром с помощью «расчеловечивания человечества» и на «обломках мировой культуры». «Общечеловеческие ценности» мондиализма и американизма на деле оборачиваются «ценностями», «убивающими» национальные ценности и ценности культуры. Это и происходит в России, когда под лозунгами «общечеловеческих ценностей» вот уже 10 лет идет наступление на ценности русского народа, на русскую культуру и русскую философию, уничтожается история России, советская история, память о Великой Отечественной войне. Мировой капиталократии нужны «общечеловеки», которые по содержанию оказываются «нулями», «оболочками пустоты».

Подчеркнем еще раз. Капиталорационализация переходит в машинизацию человека, в машинизацию его чувств и его ценностей. Этот процесс и есть тотальная монетаризация, т. е. превращение всего, что есть в жизни, в деньги, и не только в жизни, но и за пределами жизни – в смерти. Поэтому «война» и «питается» капиталом. Она – одна из форм его существования.

Капиталорационализация уничтожает культуру, переводя ее в «технику» без чувств, в «технику расчеловечивания человека и уничтожения культуры». Вместо любви – секс, причем машиноподобный секс. Вначале секс стал машиноподобным. Капиталорационализация любви и женщины началась с проституции, с продажи женского тела. Это великое преступление «Духа капитала» и «капиталократии» перед человечностью и человечеством. И затем, она стала виртуализироваться (в «компьютерном мире») и роботизироваться.

Технотронный капитализм уже осуществляет превращение человека в машину, как делал это Анубис с Оакимом в фантастическом романе-мифологеме Р. Зелазни «Создания света, создания тьмы. Бессмертный» (1992). «Гор входит в маленькую комнату. В комнате – определенного рода постель. Голое женское тело с большой грудью лежит на постели, проводами подсоединенное к сверкающему металлическому аппарату. В стену вставлен громкоговоритель.

– Соединяйтесь с вопрошающей единицей машины, – говорят ему. – Что бы вы хотели узнать?

Снимая с себя набедренную повязку, Гор выполняет указание.

– Наше правило таково, что на ваши вопросы будут поступать ответы до тех пор, пока вы в состоянии будете удовлетворить ее, – говорят ему. – Что бы вы хотели узнать?». Далее происходит диалог между Гором и компьютером-сексоскопом, который реализует себя как «прогнозирующая машина» только в результате контакта пользователя с ней через половой акт (наше замечание: виртуально-гибридное изобретение – «сексуально-биоэлектронный интерфейс», С. А.).

«Голос, доносящийся из громкоговорителя – сухой, монотонный (никаких эмоций! С. А.).

– Я не гадалка и не предсказательница будущего. Я – электро-механо-биологическое устройство бога Логики. Моя цена – наслаждение и я могу сделать богом любого человека (наше замечание: этакая сексокапиталистическая машина! С. А.). Однако для этого мне необходим более сложный вопрос. Я не располагаю достаточными данными, чтобы сейчас ответить (на заданный вопрос Гора, С. А.), так что продолжай заниматься любовью и скажи мне что еще…» [173] .

Особым примером процесса глобальной капиталорационализации национальных культур и языков является система комикса, рожденная в США и ставшая инструментом унификации поведения будущих «неокочевников» по Ж. Аттали. Капиталократическая культура создала целую семиотическую систему комикса, которая призвана «элиминировать естественный язык как основную семиотическую систему» [174] и обеспечить основания для массовой манипуляции сознанием.

Глобализация самого процесса капиталорационализации в эпоху глобального империализма породил процесс «массификации» национальных культур и обществ, которая предстает «маской» все той же «американизации».

«Комикс» является инструментом культурного империализма, который реализует не только цели уничтожения культурно-этнического разнообразия человечества, но и своеобразного « расчеловечивания» в виде инфантилизации, создания «безответственного» капиталоробота.

К. Козлова отмечает, что «инфантилизация сознания оказалась элементом общей массификации общества; поскольку вполне естественно, что управление «инфантильным обществом» – процесс гораздо менее сложный» [175] .

Второй эффект «комиксового империализма» проявился в феномене замещения знаний информацией. К. Козлова приходит, на основе анализа особенностей функционирования семиотической системы комикса в США и Японии, к выводу, отражающему, уже в нашей оценке, этап современной глобально-империалистической капиталорационализации: «Фундаментальной является идея глобального переустройства общества на информационной основе, принятая в мире в 60–70 гг. (Нельзя забывать, что эта революция готовилась в течение всего ХХ века, а середина века отмечена неизбежным воздействием ее результатов). Влияние потока информации оказалось столь велико, что философы начали говорить о появлении новой «информационной цивилизации». Это отразилось на повышении роли информации в системе духовных и материальных ценностей. Понимание того, что владеющий информацией приобретает власть, оказалось беспрецедентным в мировой истории. Действительно, для Древнего Востока главной ценностью являлась мудрость для Европейской индустриальной цивилизации – знание. Только в период постиндустриального развития информация стала вытеснять знание. Как известно, знание и информация не равноценны. Термин «знание» включает в себя спектр: познание, наблюдение, опыт, результат, а главное – ответственность за происходящее. Тогда как информация – явление анонимное и безответственное» [176] (выдел. нами, авт.).

В этой подмеченной К. Козловой закономерности просматривается общая тенденция движения капиталорационализированного человечества к своей гибели. В то время, как первая фаза Глобальной Экологической Катастрофы требует от человека, человеческого разума именно скачка в Ответственности за происходящее, скачка в Знаниях, империалистическая глобализация превращает человечество в «стадо капиталороботов», в «безответственную массу», над которой Капитал-Фетиш мог бы властвовать, подчиняя своим манипуляционным стратегиям. «Комиксовая» унификация культурно-духовных миров людей мира предстает как определенный «срез» их монетаризации. Человек, «свернутый» до Микро-Капитал-Мегамашины, делающей только деньги и прибыль, должен быть таким же «пустым», каким являются деньги, чтобы легче менять ценности, культуры, языки.

Таким образом, империализм мировой финансовой капиталократии создает «тонкий механизм» монетаризации культуры и человека, даже любви (проституция и есть машинизированная монетаризованная любовь, которая по образу и подобию Капитала-машины превратила женщину в «машину любви» для «капитализированных мужчин», получающих в «машинах любви» половое удовлетворение за деньги. Мировая финансовая капиталократия творит духовно опустошающийся человеческий мир, что и означает его превращение в «тело» «Капитала-Бога». Категория «модерна», которой являются философы Запада, и наши, вслед за ними, пытаясь уйти от реалий капиталогенной тотализации мира, фактически описывает «зачинающийся» капиталократический Апакалипсис, на деле характеризующий Финал капиталократического мира. «Круг модерна, кажется, замкнулся: – восклицает А. С. Панарин, – предельная прометеевая гордыня (а мы заметим: «гордыня Капитала в человека и Капиталократии»!) обернулась предельным самоуничтожением и самоотрицанием. Это самоотрицание – факт не только морально-метафизического плана: он может в самом скором времени обрести прямые политические последствия. Предельное обесценение и самообесценение человека (наше замечание: а это и есть вожделенная мечта «Капиала-Бога», связанная с расчеловечиванием и монетаризацией человека ) способно сегодня облегчить сползание к практикам геноцида, заказ на который, кажется, уж созрел у тех (наше замечание: у мировой финансовой капиталократии), кто осознал, что ресурсов планеты на всех не хватит» [177] , (выдел. нами). Глобальный империализм (или мондиализм) несет в себе гены будущих таких практик геноцида!