Учебная книга по Русской истории - Сергей Соловьев

Приверженцы Екатерины взяли верх, тем более что гвардия была на ее стороне.

Солдаты кричали: "Мы потеряли отца, но у нас осталась мать!" Офицеры говорили, что разобьют головы старым боярам, если они воспротивятся императрице.

Новая императрица объявила, что желает совершить все дела, начатые Петром.

Действительно, по плану Петра отправлена была под начальством Беринга экспедиция для решения вопроса: соединяется ли Азия с Америкою? Открыта в 1720 году Академия наук; установлен новый орден - Александра Невского, также но мысли Петра; старшая цесаревна Анна Петровна была выдана замуж за герцога голштинского Карла Фридриха, которого еще Петр перед кончиною объявил женихом своей дочери.

Но если спешили привести в исполнение некоторые из намерений Петра Великого, то с другой стороны, решились коснуться самых важных его учреждений: Сенат потерял свое первенствующее значение, ибо над ним учрежден был Верховный Тайный Совет, в который поступили важнейшие по занимаемым ими должностям сенаторы: Меншиков, Апраксин, Головкин, Толстой, князь Голицын (Димитрий Михайлович]). Вместе с русскими вельможами в Верховном Совете засел,и иностранец Остерман, сделавшийся необходим по своим способностям к постоянному усидчивому труду, к соображению, изучению всех подробностей дела, по своему образованию, знанию иностранных языков. Тут впервые иностранец получил такое важное значение. Потом в Верховный Совет введен был герцог голштинский. У Сената и Синода отнят был титул правительствующих. Сенат начал называться высоким.

Члены Верховного Тайного Совета подали императрице замечания свои, что крестьяне, составляющие большинство народонаселения, приходят в крайнее разорение от великих податей и особенно от угнетения со стороны земских властей и войск и бегут в Польшу, к башкирцам, в Запорожье и в раскол; что производство дел в коллегиях недовольно быстро и правильно, отчего волокиты и разорение просителям; что источники доходов скудны, расходы далеко выше доходов, отчетности в употреблении государственной казны нет никакой. Так как большое число правителей, чиновников и канцелярий найдено обременительным для народа, то приказано было лишних управителей, ненужные канцелярии и конторы по губерниям упразднить и положить всю расправу и суд на губернаторов и воевод, им же подчинить и городовые магистраты.

Но последним распоряжением относительно магистратов было нарушено важное учреждение Петра Великого, вызванное потребностями общества, которые так сильно чувствовались еще в древней России. Так как прежнее расположение войска по округам найдено разорительным для крестьян, то велено селить полки слободами при городах. Средствами для умножения доходов и уменьшения расходов государственных признаны: сбор недоимок, наложение новых пошлин, уменьшение числа чиновников, убавка жалованья у них, .приказным людям некоторых ведомств вместо жалованья велено было довольствоваться доходами от добровольной дачи челобитчиков.

Дело составления нового уложения продолжалось и при Екатерине, но двигалось медленно; для ускорения его в комиссии велено было заседать по два человека из духовенства, из чинов военных, гражданских и из магистрата. Касательно духовенства запрещено было без синодского указа постригать в монахи, кроме вдовых священников и дьяконов. Относительно просвещения кроме учреждения Академии замечательны следующие распоряжения: Петр Великий приказал из всех коллегий и канцелярий доставлять в типографию и печатать известия "о всех знатных делах, принадлежащих к ведению народному"; по смерти великого распространителя народного ведения в коллегиях и канцеляриях нашли, что печатание этих известий дело ненужное, и оставили его. Но Екатерина объявила, что такое сообщение народу известий прекращено неведомо для чего и приказала возобновить печатание известий. Шафирову, возвращенному из ссылки, поручено было написать историю Петра I, для чего велено было доставлять ему отовсюду нужные известия. Велено было посылать купеческих детей для обучения сперва в Ригу и в Ревель, а потом и за границу. Относительно нравов и обычаев замечательно распоряжение императрицы о надзоре за кулачными боями, потому что бойцы позволяли себе бить противников ножами, камнями и бросать песок в глаза.

В силу постановления Петра Екатерина имела право назначать себе в преемники кого ей было угодно. Большая часть знати и народ были за великого князя Петра Алексеевича. На его сторону стал и могущественный Меншиков, потому, что поссорился с герцогом голштинским, которого супругу Анну Петровну хотела видеть на престоле противная Петру партия. Чтобы обеспечить свое положение при Петре, Меншиков уговорил императрицу дать согласие на брак его дочери с великим князем. Партия Анны Петровны подверглась сильной опале: глава ее Толстой был сослан в Соловки. Екатерина скончалась 6 мая 1727 года, и Петр был провозглашен императором.

ГЛАВА XLII

ЦАРСТВОВАНИЕ ПЕТРА II АЛЕКСЕЕВИЧА

1. Меншиков. Меншиков перевез молодого императора из дворца в свой дом, приставил к нему своих родных и людей надежных. Немедленно Петр назвал Меншикова генералиссимусом и обручился с ею дочерью княжною Марьею Александровною, несмотря на то что двенадцатилетпему жениху вовсе не нравилась шестнадцатилетняя невеста. В письмах к императору Меншиков называл его сыном, подписывал "ваш отец", велел внести в календарь вместе с особами императорской фамилии свое имя и имена членов своего семейства; хотел женить своего сына на cccipe императора великой княжне Наталье Алексеевне.

Тяжелый и прежде для всех своим высокомерием, Меншиков стал невыносим теперь, когда сделался правителем полновластным. Но враги Меншнкова не имели средств свергнуть ei о явно и должны были пито подкапываться под нею. Воспитателем молодого императора был вице-канцлер Остерман, помощником его - гофмейстер князь Алексей Григорьевич Долгорукий; сын Долгорукого, шестнадцатилетний князь Иван Алексеевич, пользовался сильною привязанностью молодого императора, был неразлучным ею товарищем, и он-то успел вооружить Петра против Меншикова. Падение последнего было ускорено опасною болезнию его, которою воспользовались враги.

Когда правитель выздоровел и начал распоряжаться всем по-прежнему, ничего не подозревая, то вдруг 6 сентября 1727 года император объявил, что он не будет более жить в доме Меншикова, а в летнем дворце; 8 сентября бывшему правителю объявлен был арест и отлучение от всех дел, а 9-го велено снять с Меншикова все чины и ордена и отправить на безвыездное житье в Ораниенбург, город Рязанской губернии, ему принадлежавший; имение оставлено за ним.

2. Долгорукий. Правитель пал; немногие жалели об нем. "Прошла и погибла суетная слава прегордого Голиафа, - писал одил современник другому, Пашков Черкасову,- прошла и погибла суетная слава прегордого Голиафа, которого Бог сильною десницею сокрушил, все тому сильно рады, и я, многогрешный, сланя св. Троицу, пребываю без всякого страха; у нас все благополучно и таких страхов теперь ни or кого нет, какие были при князе Меншикове".

Но скоро обнаружились явления, которые могли заставить пожалеть и о Меишикове. Тотчас по удалении последнего импераюр объявил себя совершеннолетним, объявил, что будет присутствовать в Тайном Совете и заниматься делами правления, но все это осталось обещаниями только; учение было прервано, занятия правительственные были не по летам, и одни удовольствия стали исключительным занятием молодого государя. Долгорукие овладели волею Петра; воспитатель его Остерман скоро потерял всякое влияние, его наставления казались скучны: однажды Осгерман приступил к Петру с упреками, говорил, что через несколько лет государь сам велит отрубить ему голову, если он теперь не станет указывать ему на ту пропасть, к которой он стремится, и что он, Остерман, оставляет должность воспитателя. Петр растрогался, бросился к нему на шею и умолял не покидать его, но к вечеру возобновил прежний образ жизни.

Петр чувствовал врожденную ненависть к морю и кораблям, страстно любил охоту и с удовольствием последовал совету тех, которые уговаривали его переехать в Москву (9 января 1728 года). Иностранцы, Остерман с товарищами, смотрели с ужасом на этот переезд, видя в нем шаг к унижению дел Петра Великого, но они напрасно беспокоились: людям, окружавшим Петра II, было не до древней или новой России, а только до личных своих выгод. Тот же самый Пашков, который так радовался свержению Меншикова, должен был теперь писать к тому же другу своему Черкасову: "Новые временщики произвели такую смуту, что мы с опасением бываем при дворе, один другого боится, а крепкой надежды нигде нет".

Некоторые стали тужить о Меншикове; явилось подметное письмо, в котором старались выставить достоинства бывшего правителя и его необходимость для поправления дел; Меншикова за это ведено было переместить из Ораниенбурга в Сибирь, в Березов. Заславши Меншикова в Сибирь, Долгорукие спешили следовать его примеру; они не допускали никого к императору: царица-бабка Лопухина, освобожденная по восшествии на престол внука и перевезенная в Москву, не могла говорить с государем наедине; стали увозить его из Москвы на охоту, и эти отсутствия продолжались по нескольку дней, иногда по нескольку недель; после охоты за роскошным и шумным обедом веселили государя похвалами его ловкости и искусству в стрельбе, перечисляли удачи, радовали планами новых поездок; о делах государственных не было и помина.