Что делать, если ребенок сводит вас с ума - Эда Ле Шан

дети, я обычно отводила ее в сторону и говорила: «Я знаю, что тебе очень не хочется, чтобы кто-нибудь играл с Пушком или с новым поездом. Отбери свои самые любимые игрушки, и мы их спрячем на время». Поскольку девочка знала, что я забочусь о ее чувствах и уважаю ее право на собственность, она была способна смягчиться. Зная, что ее любимые вещи в безопасности и принадлежат ей одной, она великодушно делилась своими кубиками, куклами и пластилином.

Дженнифер так часто повторяла «мой» и «мне», потому что она никогда не была уверена, что что-нибудь на самом деле принадлежит ей. Если бы ее отец сказал Карен: «Дженнифер только что получила эти туфли в подарок на Рождество, они совсем новые, и она не готова с кем-нибудь ими делиться. Но может быть, если ты попросишь ее, она позволит тебе поиграть со своим резиновым утенком», – Дженнифер почувствовала бы себя защищенной. Она бы знала, что отец понимает, что она чувствует, а ничто не может побудить к щедрости сильнее, чем это знание.

Щедрость может быть воспитана только тогда, когда потребности любого, даже самого маленького, человека понимают и уважают. Если это не так, то эгоизм разовьется обязательно. Наибольшей щедростью отличаются не те люди, которые материально обеспечены лучше других, а те, кто хорошо к себе относится, кто чувствует, что их любят и уважают. И напротив, эгоисты могут быть богаты, но если вы заглянете за меховые манто и шикарные машины, то можете обнаружить там человека, который больше всего дорожит своим имуществом, поскольку он лишен любви и уважения со стороны окружающих.

У всех нас есть такие вещи, которыми мы не хотим делиться с кем-то другим. Я, например, никому не позволю пользоваться пишущей машинкой. Моя подруга не выносит, когда кто-нибудь просит у нее теннисную ракетку. «Я воспринимаю это как посягательство на личность», – говорит она. Одна мать никак не могла понять, почему ее дочь так дорожит своей любимой куклой, до тех пор пока сестра не попросила у нее самой дать ей в путешествие кашмирскую шаль. «Шаль была старой и не особенно дорогой, – рассказала она, – муж подарил мне ее в знак примирения, когда наш брак был под угрозой. С ней было слишком много связано. Когда после моего отказа сестра сказала, что я веду себя эгоистично, я неожиданно вспомнила, как часто я упрекала в этом дочь, когда она не позволяла никому играть с ее любимой куклой».

Нам не следует бояться, что ребенок, чувства которого мы уважаем, никогда не научится щедрости. Четырехлетний ребенок быстро осознает, что никто не сможет пользоваться ледяной горкой, пока все не встанут в очередь; шестилетний – что ему не удастся прокатиться на велосипеде, пока он не даст его хозяину поиграть со своей новой блестящей машинкой; а одиннадцатилетний обнаружит, что шкаф, полный различных игр, не принесет радости, если нет друга, с которым можно в них играть. Радость – могущественная сила в нашей жизни.

Научить правилам щедрости лучше всего на собственном примере. Родители передают детям свое отношение к собственности, когда говорят: «Я с удовольствием дам тебе поносить мои бусы, но часы не надо трогать» или «Я никогда не пользуюсь твоей щеткой для волос, и ты, пожалуйста, не пользуйся моей». Чтобы стать великодушным, ребенок должен ощутить, что значит быть обладателем собственности. Это не менее важно, чем уметь делиться ею с другими.

Пример щедрости содержится в истории, рассказанной мне одной любящей бабушкой. Она говорит шестерым своим внукам: «Иногда вам придется делиться мной, а иногда я буду полностью принадлежать кому-то одному». Когда все шестеро приезжают к ней летом, они ходят на пляж, на прогулки в лес и играют все вместе. Но каждое утро она завтракает с кем-то одним. Кроме того, она каждый год приглашает к себе одного из внуков. Однажды ей позвонил шестилетний Джонни и сказал, что она должна прийти к нему в школу на следующее утро. Бабушка была озадачена, но Джонни настаивал на том, что учительница велела ему привести ее. Когда на следующее утро Джонни пришел в школу с бабушкой, учительница была удивлена: все остальные дети принесли мягкие игрушки, ракушки, книжки и кукол. Затем она понимающе улыбнулась и сказала: «О! Как чудесно! Я сказала, чтобы дети принесли в школу свое самое большое сокровище, и вы оказались самым большим сокровищем для Джонни!»

Когда бабушка рассказала мне эту историю, в ее глазах стояли слезы. «Это замечательно – быть сокровищем для своего внука, но будет еще лучше, если он захочет поделиться с другими этим своим сокровищем. Мне кажется, что он уже может проявить щедрость!» На мой взгляд, это очень глубокое наблюдение.

Волнует ли вас, с кем дружит ваш ребенок?

В 7-м классе я была несчастным толстым ребенком, еще только вступавшим в возраст половой зрелости. Никто из мальчиков не обращал на меня внимания, и я готовила себя к участи старой девы. Девочкой я была прилежной, стыдилась получать плохие отметки. Наряды не волновали меня, потому что я была уверена, что буду страшна в любом.

В то время моей лучшей подругой была девочка по имени Джин, которая постоянно говорила о нарядах. Она таскала меня по магазинам, где покупала платья, которые стоили столько же, сколько моя семья тратила в месяц на еду. В тринадцать лет Джин носила черные чулки в сеточку, туфли на высоких каблуках и даже красила волосы. Я помню, что у нее были пышные формы и она носила свитера, которые были ей малы на несколько размеров. Она встречалась со «взрослыми мужчинами», которым было лет восемнадцать-двадцать. По сегодняшним меркам в этом нет ничего особенного, но в 1935 году Джин считали падшей женщиной!

Мои родители были работниками умственного труда, которые в полной мере испытали на себе влияние Великой депрессии. Но отец Джин, который закончил только три класса, был миллионером. Джин рассказывала мне, что он нажил свое состояние во время сухого закона. Родители Джин никогда не спрашивали ее об успехах в школе и разрешали приходить домой тогда, когда ей хотелось. Мне никогда не предоставлялась возможность проверить, как поздно я могу возвращаться домой, потому что мне некуда было ходить. Учителя любили меня и не терпели Джин. На втором году нашей дружбы с Джин учительница английского языка была настолько озабочена нашей дружбой, что пригласила мою маму для разговора.

Моя мать была мудрой женщиной, она дала понять учительнице, что не имеет ничего против нашей дружбы. Джин часто приглашали к нам домой. Мои родители старались изо всех сил не обращать внимания