Прах и Тьма - Кортни Гулд

недоумении опустила руки. Это должно было быть сном. Его тяжесть обрушилась на нее с внезапной, неумолимой силой. Она не была мертва, она не спала, она была жива, и в ней не осталось Тьмы, потому что Тьмы не было нигде.

Прежде чем смогла сдержаться, она заплакала. Брэндон обнял ее, сначала осторожно, как будто не был уверен, что ему позволено, а потом тоже заплакал. Они обнимали друг друга, дрожали и плакали, потому что были живы.

Рядом с ними застонали половицы. Элексис пошевелился, массируя багровый рубец на лбу. Выражение его лица изменилось.

– Я… где я?

Логан моргнула. Она высвободилась из рук Брэндона и перебралась на сторону Элексиса, пытаясь развязать веревку, привязывающую его к пианино.

– О боже мой. Пожалуйста, скажи, что ты в порядке.

Элексис пошарил по полу хижины в поисках своих очков. Если не считать заметного синяка на лбу, он выглядел целым и невредимым. Логан подобрала его очки из-под обломков и скривилась. Отсутствовала одна линза и погнулась проволочная оправа. Она держала очки и истерически смеялась. Элексис застонал.

– Потрясающе.

Логан обняла его.

– Знаешь, я куплю тебе тысячу новых пар. Я так счастлива, что ты жив.

– Вау, – выдохнул Элексис. Он посмотрел через плечо Логан. – Мистер Вудли, вы в порядке?

Брэндон прижал к себе раненую руку и страдальчески улыбнулся. Кровь запачкала его ладонь и пропитала потертые джинсы. Это было хуже, чем Логан предполагала; чувство вины стянуло узлом ее живот как сжатый кулак.

Она сделала это. Она нажала на курок.

– Я в порядке. – Брэндон взглянул на свою руку. – Но… может быть, нам стоит убраться отсюда?

Логан кивнула Элексису. Они медленно подняли Брэндона с земли, положив его здоровую руку на плечи Логан. Брэндон вздрогнул от боли, но медленно, прихрамывая, они выбрались из хижины.

Небо было покрыто брызгами бледного рассвета, и деревья смирно склонялись на ветру, образуя проход. Дыхание Логан обжигало ей грудь от усилий удержать Брэндона в вертикальном положении. Вдалеке деревья вспыхивали красным и синим. Гравийная площадка была усеяна полицией штата, и в первых рядах Логан узнала Эшли, Алехо и Грасию.

Ей потребовалось все силы, чтобы не броситься бежать.

Логан и Элексис протащили Брэндона остаток пути до гравия, прежде чем Алехо бросился им навстречу. Он положил одну руку на спину Логан, а другой поддержал Брэндона. Брэндон привалился к его плечу, тяжело дыша. Он откинул голову на руку Алехо и рассмеялся навстречу рассвету.

– Что случилось? – спросил Алехо. – Там есть парамедики. Кто-нибудь будет…

– Она исчезла. – Брэндон прислонился лбом к шее Алехо. Кровь из его плеча окрасила джинсовую куртку Алехо в красный цвет. – Она исчезла.

Алехо промолчал. Он уставился на него, костяшки пальцев побелели, когда он крепче сжал плечо Брэндона. Он посмотрел в глаза Логан, молча умоляя ее подтвердить это.

Она кивнула.

– О боже, – Алехо резко вдохнул и прикрыл рот дрожащей рукой. Когда он моргнул, оказалось, что он тоже плачет. Утренний ветер был зябким и резким, но Алехо сжал их в объятиях достаточно крепко, чтобы защитить от холода. Он дрожал до тех пор, пока его слезы не превратились в смех.

– Все в порядке. Это не забрало ее, – прохрипел Брэндон. – Наконец-то у нас все будет хорошо.

Логан посмотрела через плечо Алехо. Грасия заключила Элексиса в объятия так крепко, что она была удивлена тем, как Элексису удавалось дышать. Грасия осыпала его лицо поцелуями, что-то неслышно бормоча ему на ухо. Эшли стояла позади них, колеблясь, как будто она не была уверена, заслужила ли она право праздновать. Ее глаза были красными и опухшими. Она посмотрела на горизонт с улыбкой, в которой одновременно было облегчение и боль.

– Я сейчас вернусь, – прошептала Логан.

Она направилась к Эшли. Парамедики быстро окружили Брэндона, пытаясь залатать его плечо. Это была сюрреалистичная сцена – впервые с тех пор, как она приехала в Снейкбайт, казалось, что снаружи есть мир. За пределами этого маленького городка были люди. Кто-то в реальном мире заботился о том, что здесь произошло. Они не были заперты в клетке. Они пришли сюда не только для того, чтобы умереть.

– Привет, – сказала Логан.

Эшли отвела взгляд от горизонта и сосредоточилась на лице Логан. Она вытерла слезы с глаз и устало улыбнулась.

– Привет.

– Надеюсь, твоя ночь была менее насыщенной событиями, чем моя, – задумалась Логан.

– Не думаю, что это так.

Логан указала на толпу полицейских машин.

– Ты вызвала кавалерию?

– Да. Но вообще-то, я думаю, Фрэн позвонила им первой. – Эшли уставилась в землю. – Я, эм… мы нашли Тристана.

Глаза Логан расширились. Она знала, что лучше не спрашивать, но ничего не могла с собой поделать. В ее груди все еще теплился огонек надежды, маленький и дрожащий.

– Живым?

Эшли одарила ее хмурым взглядом с плотно сжатыми губами. Она медленно покачала головой. Ее губы задрожали, и слезы, с которыми она явно боролась, снова выступили на глаза.

– Мне жаль, – сказала Логан. На мгновение она почувствовала себя эгоисткой из-за того, что была так счастлива, что ее семья пережила это. Логан осторожно взяла Эшли за руку. – Мне очень жаль.

Они обе молча смотрели на холмы. Ранее сегодня вечером – или вчера, как предположила Логан, – она думала, что это место было тюрьмой. И в каком-то смысле так оно и было. Но без Тьмы в нем жила красота. Жила надежда.

Эшли взяла лицо Логан в ладони. Она притянула Логан к себе и поцеловала ее, как будто они были единственными людьми на площадке. Как будто они были единственными людьми в мире. Логан обняла Эшли за плечи и поцеловала ее в ответ. Она не знала, что они будут делать дальше – куда они пойдут, – но Логан целовала ее и целовала.

Они были живы.

На данный момент этого было достаточно.

39

Призраки тоскуют только по дому

В Снейкбайте было тихое утро.

Прошло две недели с событий в подвале Пэриса. Две недели с тех пор, как Снейкбайт узнал, что их шериф убил троих детей. Две недели люди задавали вопросы, прежде чем быстро поняли, что им не нужны ответы. Две недели прошло с тех пор, как Эшли видела Тристана в последний раз. Его похороны прошли тихо и тяжело. Но это было облегчение. Снова придет зима, и Тристана все равно не вернуть, но, по крайней мере, он не потерялся.

По крайней мере, он был дома.

Эшли не была уверена, что сможет когда-нибудь снова назвать Снейкбайт домом.

Ветер дул над Мемориалом Снейкбайта,