Ледяная Цитадель - Павел Корнев

— Что за паника? — удивилась раскрасневшаяся из-за выпитого спирта Оксана. — Нас ведь это не затронет!

— Нас нет, а вот тех, кто снаружи, затронет, и еще как! — пояснил Алекс.

— И что с того? — в недоумении уставился на ликвидаторов Линев.

— Теоретики, блин! — только и махнул рукой Шумов. — Последствия энергетического выброса на органику напомните мне? — И тут же заорал: — Да не сидите, собирайтесь!

— Мутации? — предположила Оксана.

— А если это уже мертвая органика? — Василенко, морщась, натянул на правую кисть кожаную перчатку и окликнул Лымаря: — Семен, патронов много осталось?

— Кот наплакал, — сосредоточенно перебирая свой арсенал, ответил тот.

Я заразился всеобщей нервозностью и поспешил проверить, заряжена ли двустволка.

— Какая разница, мертвая органика или живая? — застегнул висевшую на поясе сумочку Слава. — Не въезжаю я в ваши заморочки чего-то!

— Живая мутирует, мертвая… — Алекс продел руки в ремни рюкзака и подпрыгнул на месте, поудобней утрясая его на спине. — А с мертвой разные гадости случаются. Думаете, просто так трупы в крематории сжигают?

— Мертвецы превратятся в ледяных ходоков? — сообразила наконец Оксана.

— Если в ледяных ходоков, ничего страшного, — направился на выход Василенко. — Вот помню, бродягу одного завалило в подвале, а там магическая линия фонила. Так он за полгода в такого монстра превратился, что вспомнить страшно.

— Это на Доватора, что ли? — вскинулся Лымарь. — Чуть не порешил нас, зараза.

— Все, бегом! — заторопил всех Алекс- Может, получится проскочить.

— Эй, остынь, — окликнул его Напалм. — Скажи лучше, какая температура за бортом?

— Тридцать пять, но скоро опять пойдет вниз.

— Минус тридцать пять?

— Да иди ты! — Заметно разнервничавшийся парень остановился в дверях и дернул за рукав Василенко: — Давай быстрее!

— Стоять! — прикрикнула на ликвидаторов поднявшаяся с пола Вера. — Пять минут погоды не сделают!

— Чего еще?

— Сколько у кого патронов?

— У меня один рожок полный, во втором несколько патронов осталось. — Виктор Петрович накинул на плечо ремень АКМ и взял в другую руку саквояж.

— Двадцать патронов к автомату, — сообщил девушке Лымарь. — И штук тридцать двенадцатого калибра.

— Может, отдашь тогда АКМ кому-нибудь? — предложила Вера и закинула чехол со снайперской винтовкой за спину. — Дробовик против мертвецов эффективней будет.

— Алекс, держи. — И Лымарь протянул автомат Шумову. — Поосторожней с ним только. Нас не подстрели.

— Да ладно, чего ты, — обиделся парень. — Все путем будет.

— Бери вон свое тряпье, — указал мне на развешанный у печи белый плащ Бородулин. — Пятно полностью не сошло, но его и так почти не видно.

— Ага, спасибо, — поблагодарил я химика и накинул маскхалат поверх куртки. — Слава, а что с вашей экстренной связью?

— Ну чего ты опять начинаешь? — поморщился гимназист. — Ну не работает она через Границу!

— А если пограничники в Туманный перешли?

— Зачем им это?

— Ну думаю, такой всплеск излучения и до них запросто докатиться мог.

— Да и базовые станции чарофонов в Туманном есть, — добавил Алекс- Кто-то же их обслуживает, в конце концов…

— Хорошо, я поставлю в автоматический режим трансляцию по служебному каналу сигнала бедствия, — согласилась Оксана.

— «Спасите наши души, мы бредим от удушья… — добавив в голос хрипотцы, моментально откликнулся на эти слова Напалм. — Спешите к нам!»

— Да помолчи ты! — оборвала его Вероника и повернулась ко мне: — Евгений, как ваше ясновидение?

— Никак, — честно признался я. — Хотя что-то и начинает вроде проклевываться.

— Тогда с двустволкой пойдете замыкающим. Хорошо?

— Договорились.

— Впереди я, Семен и Виктор Петрович.

— А я? — уточнил Алекс.

— Прикрываешь Евгения. Все, на выход!

Пока не выбрались на улицу, весь извелся. Раньше-то ясновидение всегда подсказать могло, чего ожидать следует, а тут будто глаза завязали. Неизвестность полная. Еще и воображение всякие ужасы рисует. Умом все понимаю, но нервную дрожь остановить никак не получается. Ледяные ходоки что — ерунда на постном масле. А вот если горожане при взрыве уцелели, у нас будут большие проблемы. Летальные, можно даже сказать.

Как ни удивительно, реальность оказалась куда страшнее созданных воображением ужасов. Нет, нас не караулили на выходе толпы зомби, да и уцелевшие рейнджеры — если таковые имелись — не торопились выскакивать из засады.

Просто очень уж невероятная картина нам открылась. До

самой кромки леса голая земля. Ни сугробов, ни пожухлой травы, ни бурьяна. Ничего. И только на опушке поднимался к макушкам елок наметенный взрывной волной вал снега.

— Куда? — повернулась ко мне Вера.

Я посмотрел на полностью заметенный лагерь горожан и махнул рукой в противоположную сторону. Пусть крюк придется сделать, зато подальше от рейнджеров окажемся.

— Вперед!

Вера взяла на изготовку АКМ и побежала в обход здания; мы потрусили следом. Вид полуобвалившегося фасада и выгоревших внутренностей второго этажа вызвал нервную дрожь, но отвлекаться на учиненные рейнджерами разрушения было некогда.

Быстрей, быстрей, быстрей!

Открытое пространство — это всегда опасно. Одна пулеметная очередь — и отбегаемся.

Холод обжигал ноздри, на затылке непонятно с чего шевелились волосы, а кожу щипали разряды разлитого в воздухе статического электричества. И дышать будто нечем. И в боку колет. Совсем плохой стал. Вроде и через сугробы пробираться необходимости нет, а ноги еле шевелятся. Нет, так до леса не добегу…

— Стойте! — замерла на месте Вера, приметив направившуюся к нам от опушки нелепую фигуру в сбившемся набок маскхалате.

Лымарь опустился на одно колено, но девушка поспешила его остановить.

— Не стоит патроны тратить, — покачала она головой. — Пусть поближе подойдет.

И мы побежали дальше. Когда до бредущего к нам мертвяка осталось метров двадцать, Семен парой выстрелов раздробил ему колени, и, обогнув пытавшегося ползти горожанина, отряд заспешил к лесу еще пуще прежнего.

А то, не дай бог, кто выстрелы услышал.

Второй раз на неупокоенных нарвались уже у самой опушки. Сметенный к лесу снег вдруг зашевелился, и из него полезли растерявшие экипировку и оружие мертвецы.

— Огонь! — скомандовала Вера, и мы в несколько стволов принялись расстреливать бросившихся на нас ледяных ходоков.

Самого прыткого разметала на куски сотворенная Оксаной шаровая молния, с остальными тоже проблем не возникло ни малейших. Обезножили и принялись осторожно пробираться к согнувшимся под тяжестью снега елкам.

Оказавшийся у меня на пути мертвяк вдруг довольно ловко пополз, цепляясь за промерзшую землю обломанными ногтями, я подпустил его поближе и дуплетом снес голову. Заметил торчащую из-под сбившегося маскхалата разгрузку и, стараясь лишний раз не прикасаться к слегка подрагивавшему телу, позаимствовал у слишком уж беспокойного покойника гранату.

Обычная Ф-1 с рифленым корпусом и уже вкрученным запалом. Страшновато, конечно, ее так вот с собой таскать, но чем черт не шутит, вдруг пригодится. Да и не выветрились еще полученные на военной кафедре знания. Вроде.

И, аккуратно убрав «лимонку» в карман, я побежал догонять остальных.

— Ну вот, а ты волновался! — добравшись до торчавших из снега обломанных верхушек елей, обернулся Линев к запыхавшемуся Алексу.

— Повезло, блин, — буркнул Шумов и вдруг рухнул лицом в сугроб.

Мгновение спустя донесся приглушенный хлопок, и мы тут же повалились в снег. Выбежавшие из-за угла оставленного нами здания люди в маскхалатах открыли беспорядочную стрельбу из автоматов, но расстояние было слишком велико и пули лишь впустую срезали еловые ветки, срывали со стволов куски коры и выбивали крошки из мерзлой земли.

— Евгений, где снайпер?! — перекрикивая выстрелы, заорала открывшая ответный огонь Вероника.

— Да откуда мне знать? — не решаясь поднять голову, откликнулся я.

Без ясновидения было страшно. Очень страшно. Как-то привык уже к предвидению. Сейчас бы оно весьма кстати оказалось.

— С фланга заходят!

И приподнявшийся на одно колено Семен несколько раз

выстрелил по обходившим нас рейнджерам. Один горожанин как подкошенный рухнул на голую землю, остальные залегли, а Лымарь вдруг дернулся, будто кто-то пнул его по голове. Выпущенная из снайперской винтовки пуля угодила ему чуть ниже уха, и парень завалился на забрызганный кровью снег.

— Уходите! — поднялся на ноги Напалм. — Вера, уходи!

Мне почудилось, будто в лицо пироманту устремилась серебристая молния, но врезавшаяся в огненную завесу пуля просто взорвалась и разлетелась в разные стороны кусочками медной оболочки.