Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

— А может вместо этого она сбежала в Долину. — Услышала Бриенна собственный голос. — К сестре матери.

Лорд Рэндилл бросил на нее высокомерный взгляд. — Леди Лиза мертва. Какой-то певец столкнул ее с утеса. Теперь Гнездо в руках Мизинца… хотя, это не на долго. Лорды Долины не из тех, кто кланяется каким-то нахальным выскочкам, единственное достоинство которых — умение считать медяки. — Он отдал письмо ей обратно. — Иди куда хочешь, и делай что хочешь… но когда тебя изнасилуют, ко мне не приходи. Ты будешь справедливо наказана за собственную глупость. — Он посмотрел на сира Хайла. — А вы, сир, должны быть на воротах. Разве я не отдавал вам подобный приказ?

— Отдавали, милорд, — Ответил Хайл Хант, — но я подумал…

— Ты слишком много думаешь. — Лорд Тарли повернулся и ушел прочь.

«Лиза Тарли мертва». — Бриенна осталась стоять у виселицы, вертя пергамент в руках. Толпа постепенно растеклась, и вороны вернулись на свой пир. — «Певец столкнул ее с утеса». — Пожирают ли вороны и сестру Леди Кейтилин тоже?

— Вы упоминали Вонючего Гуся, миледи. — Сказал сир Хайл. — Если желаете, я вас провожу…

— Возвращайся на пост.

На его лице промелькнуло раздражение. — «Обычное лицо, и вовсе не симпатичное».

— Как пожелаете.

— Так и пожелаю.

— Это была просто игра, чтобы убить время. Мы не замышляли ничего дурного. — Он замялся. — Бен умер, ты знаешь. Зарублен на Черноводной. Фарроу тоже, и Вилл Аист. А Марк Муллендор получил рану, которая стоила ему половины руки.

«Вот и отлично». — Хотелось сказать Бриенне. — «Отлично. Он это заслужил». — Но она вспомнила сидевшего снаружи шатра Муллендора с мартышкой на плече в крохотной кольчужке, и как они корчили друг другу рожи. Как же назвала их Кейтилин Старк в ту ночь у Горького моста? — «Рыцари лета». — А теперь настала осень и они опадают, словно листья…

Она повернулась спиной к Хайлу Ханту.

— Пойдем, Подрик.

Мальчик семенил рядом, ведя лошадей в поводу.

— Мы идем искать это место? Вонючего Гуся?

— Я иду. А ты идешь в конюшню к восточным воротам. Спроси владельца, есть ли постоялый двор, в котором можно провести ночь.

— Хорошо, сир. Миледи. — Подрик уставился под ноги, время от времени пиная камешки.

— А вы знаете, где это? Гусь? Вонючий Гусь, я имел в виду.

— Нет.

— Он говорил, что мог бы проводить нас. Тот рыцарь. Сир Кайл.

— Хайл.

— Хайл. Что такого он вам сделал, сир? Я имел в виду миледи.

«Парень может и с трудом говорит, но не дурак».

— В Хайгардене, когда король Ренли созвал свои знамена, несколько человек затеяли со мной игру. Сир Хайл был одним из них. Это была низкая игра, обидная и не достойная рыцарей. — Она остановилась. — Восточные ворота в ту сторону. Жди меня там.

— Как прикажете, миледи. Сир.

У Вонючего Гуся не было вывески. Чтобы отыскать деревянную лестницу, ведущую под здание склада мясника, потребовалось около часа. В подвале было темно, а свод оказался низким. Едва войдя Бриенна стукнулась головой о потолочную балку. Ни одного гуся она не заметила. Несколько табуретов, лавка, вкопанная в земляную стену. Столы были в застаревших пятнах разлитого вина, серые и изъеденные древоточцем. А вот обещанная вонь присутствовала повсюду. В основном это был запах вина, влаги и плесени, но ее нос подсказал ей, что еще пахло испражнениями и кладбищем.

Единственными посетителями оказались тирошские моряки в углу, переговаривающиеся друг с другом сквозь зеленые и фиолетовые бороды. Они мельком взглянули в ее сторону, и один что-то сказал другому, отчего тот заржал. Хозяин заведения стоял у стойки сделанной из доски, положенной поверх двух бочек. Это была женщина — круглая, бледная, с большой пышной грудью, покачивающейся под замызганным платьем. В целом она выглядела так, словно боги сотворили ее из сырого теста.

Бриенна даже не подумала бы заказывать в подобном месте воду. Она заказала вино и сказала:

— Я разыскиваю одного человека, известного как Ловкий Дик.

— Дик Крабб. Он появляется почти каждую ночь. — Женщина оценила кольчугу и меч. — Если ты собираешься его прирезать, то делай это где-то в другом месте. Нам не нужны неприятности с лордом Тарли.

— Мне нужно с ним поговорить. С какой стати мне желать ему зла?

Женщина пожала плечами.

— Если вы кивнете, когда он придет, я буду вам благодарна.

— Насколько?

Бриенна положила медную звезду между ними на доску, служившую стойкой, и нашла себе местечко в тени, откуда хорошо просматривалась лестница и вход.

Она попробовала вино на вкус. Оно было маслянистым, и в нем плавал волос. — «Такой же тонкий, как мои надежды найти Сансу». — Выплевывая его, подумала она. Погоня за призраком сира Донтоса не принесла плодов, а в связи со смертью леди Лизы, Долина больше не могла быть убежищем беглянки. — «Где же ты, леди Санса? Сбежала домой в Винтерфелл, или ты с мужем, как предпочитает думать Подрик?». — Бриенне не улыбалось ловить девочку за Узким морем, где все для нее было незнакомым даже язык. — «Там я буду еще более нелепой, мыча и жестикулируя, чтобы добиться понимания. Они будут насмехаться, как смеялись в Хайгардене». — От нахлынувших воспоминаний ее лицо залила краска стыда.

Когда Ренли себя короновал, Дева из Тарта неслась через все Раздолье, лишь бы к нему присоединиться. Сам король встретил ее чрезвычайно обходительно и пригласил к себе на службу. Но только не его лорды и рыцари. Бриенна и не ожидала теплого приема. Она была готова к холодному презрению, к насмешкам и враждебности. Она раньше уже вдоволь отведала подобного угощения. Но смутило и уязвило ее отнюдь не презрение большинства, а любезность нескольких рыцарей. Дева из Тарта была три раза обручена, но ни разу не испытывала ухаживаний, пока не попала в Хайгарден.

Первым был великан Лохматый Бен, один из немногих мужчин в лагере Ренли, способных тягаться с ней в росте. Он отправил к ней своего сквайра чтобы начистить ее кольчугу, и преподнес ей в подарок серебряный рог для вина. Сир Эдмунд Амброз пошел дальше, преподнеся букет цветов и пригласив разделить с ним верховую прогулку. Сир Хайл Хант превзошел обоих. Он подарил ей книгу с прекрасными иллюстрациями, в которой рассказывалось о сотне рыцарских подвигов, а также голубой шелковый плюмаж для ее шлема. Он пересказывал ей все лагерные сплетни, и говорил остроумные вещи, заставлявшие ее улыбаться. Он даже один раз с ней потренировался, что было ровно на один раз больше, чем у остальных.

Она решила, что именно из-за него остальные стали еще обходительнее. — «И даже больше, чем просто обходительные». — За обедом мужчины сражались за место за столом рядом с ней, предлагая наполнить кубок вином или угостить пряником. Сир Ричард Фарроу у ее палатки исполнял на лютне любовные песни. Сир Хью Бисбери преподнес ей горшок меда «сладкого как девы Тарта». Сир Марк Муллендор веселил ее выходками своей обезьянки — смешного черно-белого зверька родом с Летних Островов. Межевой рыцарь по имени Вилл Аист предложил размять затекшие плечи.