Зловещий брак - Мэйдлин Брент

17

Через неделю после этого разговора в дом на Сент-Джеймс-сквер пришел полковник Браун. Я не видела его со дня венчания и была удивлена, почувствовав искреннее удовольствие, как только произнесли его имя. Было уже почти восемь часов, Чед находился за одним из столов для виста, поэтому я принимала полковника одна.

– Добрый вечер, рада вас видеть, полковник. Как хорошо, что вы к нам пришли.

– Вы очень добры, миссис Локхарт. – Он склонился над моей рукой. – Простите мой поздний визит, но мне необходимо было задержаться в городе.

– Пожалуйста, не извиняйтесь. Я боюсь, что в такой час уже не найдется свободного места за столом для игры в вист, но, может быть, вы намеревались сыграть в покер?

– Это не моя игра, миссис Локхарт. К великому сожалению, я не обладаю гениальностью вашего мужа.

– В таком случае, может быть, вы согласитесь выпить бокал шерри, пока не закончится роббер? Чед поменяется с вами.

– Ничто не принесет мне большего удовольствия, миссис Локхарт. Я очень благодарен вашему мужу за приглашение на вечер.

Я ощутила раздражение на самою себя за странное удовольствие, которое испытывала в присутствии этого человека, но это было совершенно необъяснимо. Он всегда был любезен и вежлив. Конечно, поведение его отличалось эксцентричностью, но это мне и нравилось. Если бы, скажем, он напоминал мне Дэниела, мои симпатии были бы понятны, но они ни в коей мере не были похожи. Если бы он напоминал мне Чеда – допустим, был бы отцом Чеда – я бы тоже не удивлялась своей симпатии, но тут опять же не было сходства. Я не могла понять, почему он нравится мне, и не могла понять своих сомнений по его поводу; но какой-то инстинкт говорил мне, что он – не тот, кем представляется. То, как он изучал меня, никогда – оскорбительно прямо, но всегда с большим интересом, смущало меня.

Однажды апрельским вечером он сидел со мной в зале, приняв мое приглашение выпить виски с содовой, которым он отдал предпочтение перед шерри. Он не спускал с меня глаз – не наблюдая, а как бы рассматривая, как рассматривают картину в мельчайших деталях.

– Мы не видим вас в Гринвиче в последнее время, полковник, – сказала я, когда Диммок, подложив в камин полено, вышел из зала. – Вы были в отъезде?

– Да, миссис Локхарт. – В его глазах сверкнули веселые искры. -Я ездил за границу по делам. Вернулся я всего несколько дней тому назад.

– Надеюсь, вы получили от поездки удовольствие. Я имею в виду, что Ламанш в прошлые две недели все время штормило, судя по сообщениям в «Таймс».

– Вы изучаете сообщения о морской погоде, мэм? Это редкость для женщины.

– Думаю, что да, но для меня погода долгое время представляла особый интерес. Расскажите же мне о вашей поездке. Вы были на континенте?

– Нет, миссис Локхарт, и не переплывал Ламанша. Я только что переплыл Атлантику в обратном направлении.

– Ах, вы приехали из Америки? Наверное, это очень интересная страна.

– Это правда, мэм. Я был в Вест-Индии по делам корабельной компании, партнером которой я являюсь. Мы перевозим грузы на некоторые карибские острова.

Я улыбнулась и сказала:

– Так, значит, теперь вы не нуждаетесь в месте дворецкого, чтобы развеять скуку, полковник? – Я надеялась, что моя улыбка не выглядит фальшивой. Я совершенно не желала начинать разговор о карибских островах, поэтому вздохнула с облегчением, увидев вошедшего Чеда.

– Добрый вечер, полковник. – Чед подошел, чтобы пожать ему руку. Обратившись ко мне, Чед сказал: – Могу я увести от тебя гостя, дорогая? Сэр Грэхем решил отобедать, а это лишает меня партнера, и я подумал, не захочет ли полковник занять его место.

Полковник встал.

– Мой дорогой Локхарт, я не могу злоупотреблять добротой вашей жены; занимая у нее время, и тем более с удовольствием стану вашим партнером. Вы извините, миссис Локхарт?

– Конечно, полковник. Мне нужно приступать к некоторым обязанностям, но мне было так приятно видеть вас, и я желаю вам удачи в этот вечер.

– Благодарю вас, мэм. Думаю, что у меня с вашим мужем сложится крепкая дружба.

Они покинули зал, а я все стояла в растерянности у камина. Только сейчас, когда полковник заговорил о карибских островах, я вспомнила, глядя на его рыжую седеющую бороду, как нам с Дэниелом сообщили, что нас на Сент-Китс разыскивал человек с рыжей бородой. Я была встревожена тогда – я ощутила тревогу и сейчас.

Казалось абсурдным предполагать, что разыскивавший нас человек был полковник Браун. Если это так и если он последовал за мной в Англию, то с какой целью? Друг он или враг? Кроме нескольких встреч, он до сих пор никак не вмешивался в мою жизнь. Я пожала плечами в недоумении: нечего выдумывать тайны там, где их быть не может.

Я поправила подушки на кушетке, мельком взглянула на себя в зеркало, затем отправилась навестить гостей и проверить, все ли в порядке.

Под водой на глубине четырнадцати метров я взглянула наверх и увидела, как он скользит по направлению ко мне… Дэниел, но вместо тела был скелет.

Ужас пронзил меня, будто острие стрелы. Мне хотелось закричать, просить его не приближаться, но под водой я не могла вымолвить ни звука.

Слава Богу, лицо его казалось расплывчатым пятном, однако скелет был все ближе, ближе, и вот уже возле меня – и на кости ладони сверкнула золотая монета.

Вода вскипела и вспенилась, скрыв его от меня. Невозможно, но я явственно слышала вой и грохот штормового ветра. Я была снесена волной – и вновь лежала на разбитой палубе «Кейси», глядя на разверзшуюся пасть ущелья Аллигатора.

Что-то раскачивалось передо мной подобно маятнику. Дэниел – совсем не скелет, а сидящий в кресле-качалке, вовсе не грустный или отчаянный, пытался привлечь к себе мое внимание, повторяя слова, которые за грохотом шторма казались не более чем шепотом: «Риф длинной в восемь миль… скажи мистеру Локхарту… скажи ему – восьмимильный риф…»

Он повторял это вновь и вновь, но я едва вникала в суть слов, потому что из тьмы под Дэниелом поднималась огромная раскрытая пасть, которая стремилась схватить его. Тело этого монстра было скрыто от меня. Я видела лишь пасть, широкий красный язык, невероятно огромные зубы… Я боролась со своей немотой, пытаясь закричать. Но мои челюсти сомкнулись, язык не мог пошевелиться, и казалось, что горло мое вот-вот разорвется в попытке выкрикнуть предупреждение.

И вот послышался еще чей-то голос, и кошмар развеялся, и я проснулась… Я сидела в кровати, и чьи-то руки держали меня, а из горла у меня вылетали сдавленные рыдания. Я задыхалась, дрожала – и вдруг с облегчением поняла, что очнулась от кошмара.

Дверь спальни была открыта. Возле моей кровати стояла зажженная свеча. Близко у моего уха голос Чеда произнес: