Зимняя охота короля - Василий Доконт

И ещё одна тайная надежда ожила в душе министра, пока он раздумывал над ответом Маарду. Довер, лишивший себя наследства ради благополучия сестры, снова обретал возможность вступить во владение баронством после смерти отца. Существовало, правда, два препятствия: король и Сула. Или — король и Илорин. Всё зависело от того, кто принимает решения в будущей семье — дочь Инувика или граф. Первое препятствие — короля Василия — барон надеялся преодолеть без особых трудностей. Король мудр, и, выслушав доводы Инувика, вернёт Доверу право наследования. Число баронских фамилий уже заметно сократилось из-за мятежа. Возможно, война тоже внесёт свои коррективы: все люди смертны. Зачем же терять ещё одно баронство, всегда служившее опорой трону? Или снова, как и в случае с Яктуком, возлагать надежды продолжения рода Инувиков на не родившегося пока младенца? Есть же Довер — прямой потомок нынешнего барона… Король поймёт, не может не понять…

Второе препятствие преодолеть сложнее. Тут и король — не помощник. Права Сулы на баронство неоспоримы и утверждены тем же королём. Его Величество не отречётся от собственных слов и обещаний, и, после смерти министра, земли Инувиков станут частью Эрфуртского графства — в качестве приданного Сулы. Как говорится, титул и земли… Пятое баронство! Ну, на кой оно Илорину, если он не знает, что делать с остальными четырьмя? Здравая мысль, которой ни с кем не поделишься. Тем более, с Сулой. Как ей скажешь: у тебя и так всё хорошо, откажись от наследства? И что, если не откажется — замуж не пускать? Идиотская ситуация… Чтобы выход из неё найти, мало быть хорошим дипломатом — тут мозги надо иметь подстать иному учёному… Король же, без добровольного отказа Сулы от своих прав на титул и земли, барона даже слушать не станет.

В поисках решения щекотливой проблемы Инувик всю ночь не сомкнул глаз и на аудиенцию к вице-королю пришёл совершенно не отдохнувший. Аудиенция, правда, проходила без участия придворных и соблюдения протокола. Просто, на следующий — после вручения верительных грамот и приёма в честь министра-посланника — день, Маард пожелал обсудить условия брачного договора. Желание вполне понятное и для вице-короля, и для свата — всё же Маард хлопотал за своего военачальника, за своего подданного. Как-никак, а два баронства Илорина являлись землями Эрфуртара. Попробовать, что ли, с Маардом объясниться по поводу Довера? Неужели не договоримся? В Кабинете Раттанара никогда не враждовали, и оба терпеть не можем Геймара — одно это способно сблизить людей из разных слоёв общества.

Инувика провели в приёмную вице-короля, где он с удивлением встретил Илорина и Сулу.

— Вы… э-э-э… тоже на сейчас? — от неожиданности барон еле выдавил из себя несколько слов. — Вам тоже… назначено?

— Я попросил Его Величество, чтобы нам дали переговорить до вашей с ним встречи, барон, — Илорин совершенно естественно держался с министром на равных. — Всего несколько слов, я не задержу вас надолго.

— Вы — передумали жениться!? Впрочем, конечно же — нет! Что за ерунду я сегодня несу! Извините, не выспался, граф. Я слушаю вас.

— Вы должны знать — нам с Сулой не нужны права на баронство Инувиков. Довер — достойный продолжатель вашего рода, и оставлять его без наследства было бы с нашей стороны не порядочно.

— Но… Он же сам отказался…

— Барон, он всего лишь заботился о будущем своей сестры. Теперь это — моя привилегия, и я прошу вас убедить Довера переменить решение. Пожалуйста, не принимайте наши с Сулой слова за оскорбление или обиду. Понимаете, у нас с Сулой будет столько всего, что… В общем, вот отказ Сулы от претензий на земли и прочее имущество Инувиков. А вот моё письменное согласие с желанием Сулы, — Илорин передал барону два свитка. — Бумаги оформлены должным образом, и засвидетельствованы нашими друзьями: Яктуком, Ахвазом и Тахатом. Слово каждого из них, как вы знаете, сомнению не подлежит.

— Даже не знаю, что вам ответить, граф, — Инувик бегло просмотрел оба свитка. — Сула, ты действительно этого хочешь?

— Я бы сама не додумалась — спасибо, Илорин подсказал… Но да, очень хочу! Мой брат… Знаешь, а я всегда мечтала о брате. Как же мне одиноко жилось! Но… Потом поговорим, ладно? Тебе надо идти, — Сула чмокнула отца в щёку, неожиданно для себя и — для него. — Не сердись… Я… Потом, всё потом — Его Величество ждёт…

— Спасибо! И от меня, и от Довера — большое спасибо, — Инувик с чувством пожал Илорину руку. — Я счастлив… Я рад… Сула, ты выбрала лучшего из всех женихов Соргона… Вы даже не представляете, как я вам благодарен за это, — барон помахал свитками и скрылся за дверью кабинета вице-короля.

Случаются, случаются настоящие чудеса!

— Как я и говорил, с началом Хафеларского похода пустоголовые стали действовать более активно. Вчера, оказывается, был убит вестник с хафеларской границы. Перебита его охрана — десяток вполне хороших солдат, почта — пропала, — Астар вышагивал по толстому ковру, смешно задирая ноги: рыцарские шпоры цеплялись за ворс почти при каждом шаге, и ноги приходилось вздёргивать вверх, чтобы освободиться.

Вице-король мучился, но упрямо не снимал шпор и не приказывал убрать ковёр. Котах сидел в стороне от обычного маршрута Астара и с удовольствием наблюдал за борьбой вице-короля со шпорами и ковром. Ковёр явно проигрывал в неравной борьбе, и пути перемещения вице-короля по кабинету уже отличались от прочей ковровой поверхности разрастающимися проплешинами.

В кабинете вице-король и Котах находились вдвоём, и потому этикету дозволено было отдыхать. Рыцарское братство делало их равными, и Астар охотно это равенство подчёркивал при каждом удобном случае. Например, позволял Котаху сидеть в своём присутствии даже на официальных церемониях, когда все прочие придворные стояли.

— Нечего завидовать, — часто говаривал придворным Астар. — Вместо того, чтобы шаркать ногами по паркету дворца, идите лучше в армию служить. Заработаете на поле боя и честь, и славу, и рыцарские шпоры к ним в придачу, да и будете сидеть себе спокойно хоть в моём присутствии, хоть в присутствии Его Величества короля Василия. Я и указ по этому поводу подготовил…

Указ оговаривал всякие льготы и почести соргонским рыцарям на территории Скиронара. Причём, подданство не имело значения — что особо подчёркивалось в Указе. Например, рыцарю разрешалось бесплатное проживание в гостиницах, бесплатное питание в харчевнях и кабаках — расходы за рыцарей брала на себя казна королевства. От налогов и пошлин рыцарь тоже освобождался. Эта льгота вызвала немало пересудов среди скиронарских баронов, поскольку в их среде под действие Указа подпадал один только Готам. Завистники ворчали по углам, хотели жалобу Василию сочинить: Астар, де, равенство среди баронов нарушает. Вице-король узнал, посмеялся: