Нерассказанная история США - Оливер Стоун

Западные обозреватели осудили «дикую жестокость» советской блокады Западного Берлина. Военный комендант американского сектора Берлина Фрэнк Хаули назвал ее «преступным планом по отторжению восточной зоны Германии от Запада и полной изоляции трех западных секторов Берлина». По словам Хаули, это было «безнравственное решение, самое варварское за всю историю после Чингисхана». Советы, вопили политики Запада, пытаются голодом подчинить себе жителей Западного Берлина. Образ советской жестокости будет внедрен в массовое сознание по всему миру, и это восприятие кризиса сохраняется до сих пор.

Но вопреки этому широко распространившемуся мнению СССР, нравится он нам или нет, не пытался добиться ничего подобного. Наоборот: он делал все возможное, чтобы обеспечить жителей Западного Берлина продуктами питания и углем из восточной зоны или путем прямых поставок из Советского Союза. В октябре 1948 года аналитики разведотдела американской военной администрации сообщили: «Автодорожная, железнодорожная и водная блокада Берлина ни в коем случае не означает полной экономической блокады ни теоретически, ни фактически»107.

Однако люди очень хорошо помнят, что за следующие 11 месяцев США перебросили в Западный Берлин по воздуху 1,6 миллиона тонн продовольствия и топлива, чтобы накормить 2,2 миллиона человек. Трумэн также отправил 60 самолетов B-29, способных нести атомные бомбы, на базы в Англии и Германии. Он заверил Форрестола, что в случае крайней необходимости санкционирует применение атомного оружия. «Мы стоим на пороге войны»108, – написал президент в сентябре. Когда Форрестол попросил Кеннана оценить советскую блокаду, то получил очень тревожный прогноз: «Коммунистическая идеология и действия Советов четко показывают, что конечная цель лидеров СССР – власть над всем миром»109. Несмотря на понимание рискованности своих действий, США подливали масло в огонь кризиса, пока наконец не была в общих чертах создана конституция будущей Западной Германии, а в апреле 1949 года – Организация Североатлантического договора (НАТО), которая в первый раз за всю историю США вовлекла их в мирное время в военный союз с Западной Европой. В мае 1949 года, добившись своих целей, США согласились на переговоры о будущем Германии, и только тогда СССР снял блокаду, положив тем самым конец самой опасной на тот момент послевоенной конфронтации. США сделали ставку на то, что их атомная монополия позволит достичь своих целей без вступления в войну, и выиграли.

Покинув свой пост в правительстве, Генри Уоллес получил должность редактора либерального журнала New Republic и продолжал критиковать политику Трумэна. 29 декабря 1947 года он объявил о намерении сделать следующий шаг в борьбе за мир и бросить вызов Трумэну на президентских выборах 1948 года. «Тысячи людей во всех штатах просят меня принять участие в этой великой битве, – объявил он. – Люди рвутся в бой. Мы собрали “воинство Гидеона”[64], пусть малочисленное, зато умеющее убеждать и готовое действовать… народный мир возвестит о приходе “Века простого человека”». И далее: «Чем больше людей проголосует за мир в 1948 году, тем большую уверенность испытает человечество в том, что США не поддерживают двухпартийную реакционную военную политику, которая делит мир на два вооруженных лагеря и делает неизбежным день, когда американские солдаты в полярном обмундировании будут лежать в русских снегах»110.

Чтобы адекватно ответить на брошенный Уоллесом вызов, Клиффорд предложил Трумэну принять прогрессивную стратегию по социально-экономическим вопросам, игнорировать нападки левых на внешнюю политику и дать другим выполнить работу по дискредитации Уоллеса. Клиффорд писал: «Следует приложить все силы… чтобы публика постоянно связывала его с коммунистами… Администрация должна убедить ведущих либералов и прогрессистов – и никого больше – публично ввязаться в драку. Они должны продемонстрировать, что ядро поддержки Уоллеса состоит из коммунистов и их попутчиков». Травля «красных» началась почти сразу же и почти полностью проводилась людьми, явно принадлежащими к лагерю либералов. Они заявляли, что Уоллес и его Прогрессивная партия – пешки в руках Москвы. Трумэн не мог не присоединиться к обвиняющему хору: «Я не хочу и не буду принимать поддержку Генри Уоллеса и его коммунистов», – заявил он присутствовавшим на обеде в День святого Патрика111.

Уоллес неоднократно отрицал свою связь с компартией и предупреждал, что критика коммунизма используется для подрыва американских свобод. Однако толку от его заявлений было мало. Толпа нанятых молодчиков разгоняла митинги в поддержку Уоллеса. Группы поддержки Уоллеса были изгнаны из университетских городков. Университеты отказали Уоллесу в праве на выступления в их кампусах, а его сторонников иногда даже выгоняли с работы. Газета Pittsburgh Press опубликовала имена, адреса и места работы более тысячи человек на западе страны, подписавшихся за кандидатуру Уоллеса. Баллотировавшийся с Уоллесом в вице-президенты сенатор Глен Тейлор от штата Айдахо был арестован и избит полицейскими в Бирмингеме (штат Алабама) за игнорирование муниципального постановления, запрещавшего проводить митинги для белых и негров вместе; он усугубил свою вину тем, что вошел на собрание Конгресса негритянской молодежи Юга через дверь с пометкой «для черных». Уоллес телеграфировал Тейлору: «Этот факт подчеркивает лицемерие, с которым миллиарды тратятся на оружие во имя защиты свободы за границей, в то время как у нас дома свобода попирается»112.

Травля «красных», «заговор молчания» против Уоллеса в ведущих газетах, заимствование Трумэном идей «левых» в вопросах внутренней политики, а также поддержка, в последнюю минуту оказанная Трумэну избирателями-демократами, опасавшимися победы республиканца Томаса Дьюи, привели к провалу кампании Уоллеса. Согласно опросу Гэллапа, в начале 1948 года Уоллес набирал 7 % голосов. Некоторые обозреватели предсказывали, что он получит голоса более 10 миллионов избирателей. Сам Уоллес называл цифру в 3–5 миллионов. В октябре за него готовы были отдать голоса 4 % избирателей. Согласно последним результатам, он шел четвертым с 1 157 063 голосами – это почти на 12 тысяч голосов меньше демократа-южанина Строма Тэрмонда. В итоге по результатам национального голосования он набрал только 2,38 %. Wall Street Journal показала итоги избирательной кампании с неожиданной стороны, заявив в передовице: «Политические комментаторы говорят, что мистер Уоллес произвел плохое впечатление, раз он получил так мало голосов. Эти люди совершенно не понимают следующего: мистеру Уоллесу удалось заинтересовать избирателей своими идеями, за исключением позиции в области внешней политики. С тех пор как мистер Уоллес объявил, что будет баллотироваться на пост президента, мистер Трумэн начал перетягивать к себе избирателей мистера Уоллеса, все больше ориентируя свою программу на пункты будущей внутренней политики Уоллеса»113. Но по тем вопросам, которые для кампании Уоллеса являлись самыми важными и которые изменили бы принципы действий США на мировой арене, американские избиратели поддержали кандидата, тянувшего страну к созданию империи, гонке ядерных вооружений и глобальной конфронтации. Это была грустная заключительная глава легендарной политической карьеры человека, никогда не соответствовавшего модели американских политиков, но отличавшегося нравственным взглядом на роль, какую могли бы играть в мире просвещенные Соединенные Штаты.

В одной записке 1948 года под грифом «совершенно секретно» Джордж Кеннан в общих чертах обрисовал дилемму, стоящую перед американскими политиками, и ясно дал понять, почему предложения Уоллеса были отвергнуты с таким негодованием:

«В нашем распоряжении примерно 50 % всех богатств мира, но только 6,3 % его населения… мы не можем не быть объектом зависти и возмущения. Наша реальная задача на ближайший период состоит в том, чтобы разработать образец отношений, которые позволят нам и дальше поддерживать такое неравенство… И для этого нам придется отбросить всю сентиментальность и мечтательность… Мы должны перестать говорить о неопределенных и… нереальных целях, таких как права человека, повышение уровня жизни и демократизация… мы оказываемся перед необходимостью действовать, решительно опираясь на нашу мощь. И чем меньше идеалистические лозунги будут нам мешать, тем лучше»114.

Успешное решение берлинского кризиса и образование НАТО в 1949 году на время подняли дух жителей Запада, но две колоссальные неудачи полностью вернули все на круги своя. Во-первых, Коммунистическая партия Китая (КПК) под руководством Мао Цзэдуна разгромила Гоминьдан во главе с Чан Кайши и захватила власть в самой большой и густонаселенной стране мира. New York Times назвала победу коммунистов «серьезной трагедией с непредсказуемыми последствиями для западного мира»115. А к концу года Times пришла к такому выводу: «События в Китае явились удивительным поражением традиционной дальневосточной политики США и не менее удивительной победой Советской России»116.