Донбасский декамерон - Олег Витальевич Измайлов

Сотни тысяч русских рук понадобились для создания индустриального «Сердца России».

На строительство металлургических заводов в Юзовке, Макеевке, Дружковке, Мариуполе, Краматорске и тысяч шахт по всему Большому Донбассу – от Лисичанска до Шахтерска и Угледара, от Павлограда до Ровеньков – устремились освобожденные от крепостной неволи русские мужики. Историки не могут назвать точного числа тех пассионариев, которые, покинув родные поля, отправились становиться рабочим классом и создавать «сердце России». Но, по некоторым данным, за первые 50 лет индустрия края пропустила через себя не менее 2 миллионов рабочих рук.

Конечно, никто не вел статистики, но самыми активными, по источникам «устной истории» и журналистики, были в то время тамбовские, рязанские, смоленские и пензенские мужики, а также татарские общины Поволжья. Позже накатила вторая большая волна, она пришлась на двадцатые-тридцатые годы прошлого века. Это были орловские, курские, брянские крестьяне, много в это время в Донбасс пришло белорусов. Третья российская волна была уже в основном организованной: в 50–60‑е годы в Донбасс приезжали по оргнабору рабочие и специалисты из Поволжья, Сибири.

Вторая и третья российские волны совпали по времени с массовым появлением на шахтах украинцев. В первые послевоенные годы особо много было «добровольно-принудительных» наборов из Западной Украины и Закарпатья, в пятидесятых-шестидесятых на шахты охотно приезжают полтавчане и харьковчане.

Так сложился пестрый этнический ковер Донбасса. Вскользь упомянем, что в советское время в регионе появились солидные общины грузин и азербайджанцев, представителей дагестанских народов и других республик Северного Кавказа. В разные времена в крае жили англичане, бельгийцы, поляки, немцы, болгары, валлийцы и шотландцы. Сегодня эти нации практически отсутствуют на групповом портрете региона. В годы войны нацисты резко сократили численность еврейской общины Донбасса, а ведь в той же Юзовке, например, евреев жило больше, чем украинцев и белорусов вместе взятых. А советская власть выселила из региона немцев, проживших рядом с греками почти сто лет.

Все народы связала великая русская культура и общее дело. На тяжелых и опасных производствах национальность не так важна, как личные рабочие и деловые качества. И нужен язык, который объединяет и понятен всем. В Донбассе это русский.

* * *

– Это все? – Палыч собрался показать, что он слегка разочарован, чтобы не давать повода Панасу задирать нос.

– Отнюдь. Ведь есть еще столь любимый всеми русскими народами образ соли. А я что? – А вы не пейте, как говорили в моем селе. Слушайте же, патриоты!

История о добыче соли земли донецкой

После Великой Отечественной многие люди постарше долгие годы, десятилетия хранили где-нибудь в запечье или на чердаке небольшой запас соли – на случай войны. Житейский опыт подсказывал им, что этот продукт в горячих обстоятельствах исчезает первым и становится просто на вес золота.

По этой причине любое месторождение поваренной соли во все времена становилось предметом раздора. Известна одна из версий знаменитого по советским учебникам истории «крестьянского восстания Булавина»: начиналось все со спора донских, запорожских и слободских казаков за право обладать соляными варницами Бахмута и Славянска. Последние в семнадцатом и восемнадцатом веке становились причиной не только конфликтов, но и переселения целых сел и исчезновения лесных массивов в Донбассе.

Запасы соли в Донбассе – поистине гигантские. В отличие от естественно-природных разработок сего минерала в Нижнем Повольжье или на Урале, промышленная добыча соли экстра-класса в окрестностях донбасского Артемовска еще с прошлого века ведется в шахтах, в огромных масштабах. Но самое главное – донецкая соль невероятно чиста химически. Именно это ее свойство делало экспорт в РФ столь важным.

Долгое время на озерах Славянска и Бахмутской округи соль выпаривали, «варили», как и в большинстве других соляных «клондайков». Но только в позапрошлом веке, с развитием геологии как науки, люди стали задумываться: откуда все-таки берется эта самая соль и нельзя ли прогнозировать и районы ее залегания, и закладку промышленных шахт? Первым в этом деле был один из отцов отечественной геологии, ученый, введший в научный оборот термин «Донецкий каменноугольный бассейн – Донбасс», Евграф Ковалевский. Исследовав Славянско-Бахмутский регион, он писал в своем докладе на высочайшее имя: «Можно ли столь важные признаки, подающие надежду на открытие в сих местах каменной соли, оставить без внимания?»

Работы Ковалевского по геологии Донецкого кряжа посвящены в первую очередь разведке каменного угля, но и соли тоже. После Ковалевского серьезно поисками соли в Донбассе занимался профессор Харьковского университета Никифор Борисяк, но честь точного целеуказания принадлежит знаменитому русскому геологу Александру Карпинскому. В тот год, когда валлиец Джон Юз собирал корабли, технику, имущество и людей для отправки в донецкие степи, где нанявшее его Новороссийское общество собиралось строить завод по производству рельсов, Карпинский при поддержке Борисяка провел точные изыскания на местности, после которых было предложено бурить разведочные скважины в Бахмутском уезде, вблизи нынешнего городка Соледар, носившего в советское время трудно выговариваемое название Карло-Либкнехтовск.

В 1871 году на свой страх и риск решился вложиться в разведку соли в Бахмуте таганрогский купец грек Иван Скараманг. Опыт бурения двух скважин был удачным: геологи, нанятые купцом, подтвердили – скорее всего, найдено огромное месторождение соли. Скараманг стал первым промышленным заводчиком по соли в Донбассе, но свое дело он все-таки вел все больше по старинке, настоящий рудник ему построить не удалось.

Только в 1881 году промышленник, бывший генерал Летуновский построил в тамошних краях первую настоящую соляную шахту – «Брянцевскую копь». С этого времени ведет свою историю самое знаменитое некогда в СССР и на постсоветском пространстве производственное объединение «Артемсоль». О важности этого предприятия говорит не только отношение людей к соли, но и тот факт, что при всех президентах и правительствах Украины никто так и не решился отдать в приватизацию стратегически важный источник валюты. Правда, Украина все же сумела развалить соляную промышленность, но об этом чуть позже.

Вслед за Летуновским в соляной край за прибылью потянулись многие. Каждый год открывались новые шахты и шахтенки, иногда просто в огороде крестьянского хозяйства. Наиболее крупные составили соляную славу России. Хотя пять самых крупных и выкупили французские предприниматели, снимавшие сливки с русской соли с 1884 по 1917 год.

Соляной бум в Донбассе был следствием внимательного изучения природных богатств этого края, который, конечно, в первую очередь ассоциировался с углем. Но именно разведка угля потянула за собой разведку соли, а чуть позже – гипсов, ртути, мергеля (минерал для производства цемента), железных и урановых руд. Интерес к Донбассу породил интерес к Кривбассу и к ряду других интересных в геологическом смысле регионов. Но именно Донбасс стал в