Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов - Сэмюэл Ричардсон

Бетти тѣмъ удобнѣе склонилась увѣдомить меня о семъ извѣстіи, что противясь моимъ мнѣніямъ, думала конечно сразить меня онымъ. Но какъ я примѣтила, въ продолженіе столь хитрыхъ договоровъ, что кто нибудь еще говорилъ въ мою пользу; то хотѣла отъ нее узнать, кому я обязана сею благосклонностію: но она не обьявила мнѣ о томъ для того, чтобъ лишить меня утѣшенія думать, что они еще не всѣ противъ меня востали.

Но незнаешъ ли ты, любезная моя, какого изверга удостоиваешъ ты своей дружбы? Ты не можешъ сумнѣваться о вліяніи которое надъ мною имѣешъ; для чегоже ты научила меня прежде познать себя нѣсколько лучше? для чего же та самая вольность, съ которою я съ тобою обращаюсь не принудила тебя изьяснить мнѣ мои недостатки, и наипаче столь презрительнаго лицемѣрства? Когда братъ мой и сестра способны были открыть оное, то какимъ же образомъ могли они избѣгнуть отъ столь проницательныхъ глазъ, каковы твои?

Кажется, что теперь они размышляютъ, какъ бы мнѣ дать отвѣтъ, и кого на сіе дѣло выбрать: ибо они не знаютъ, да и не должны знать, что Бетти объ томъ столь обстоятельно меня увѣдомила. Одинъ требуетъ чтобъ его уволили отъ переписки со мною; другой не хочетъ взяться писать ко мнѣ съ такою жестокостію, какой отъ отъ него требуютъ. Иной не хочетъ уже со мною имѣть ни какого дѣла; а естьли начать перепискою споръ съ такою дѣвицею, которая только во зло употребляетъ свои способности; то конца тому ни когда не будетъ. И такъ тѣ качества, по коимъ прежде сего приписывали мнѣ похвалы, сдѣлались нынѣ предмѣтомъ укоризны. Однакожъ должно будетъ меня увѣдомить какимъ нибудь образомъ о слѣдствіяхъ толь продолжительныхъ переговоровъ. Признаться по истиннѣ, любезная пріятельница, отчаяніе мое толь велико, что я страшуся развернуть письмо Г. Ловеласа. Естьлибъ могла найти какое нибудь пособіе въ ужасѣ, въ коемъ я теперь нахожусь, то рѣшилась бы и на то, о чемъ можетъ быть во всю бы свою жизнь разкаевалась.

Въ сію самую минуту принесла мнѣ Бетти письмо слѣдующаго содержанія.

Госпожа лукавица!

Твое удивительное предложеніе не удостоено особливаго отвѣта. Стыдно твоему дядѣ Гарлову, что дался тебѣ въ обманъ. Не приготовила ли ты новой какой хитрости для уловленія дяди твоего Антонина? играй нами поперемѣнно одинъ за другимъ, пока еще имѣешъ къ тому охоту. Но я имѣю приказаніе написать къ тебѣ только двѣ строки, дабы ты не имѣла причины укорять меня такъ, какъ твою сестру, своимъ своевольствомъ. Готовся къ отъѣзду: ты завтра отвезена будешъ къ дядѣ своему Антонину. Ясно ли я тебѣ изъяснился.

Жамесъ Гарловъ.

Сіе письмо весьма меня тронуло; и въ первой моей запалчивости, я написала къ дядѣ моему Гарлову, которой разположился здѣсь ночевать, слѣдующее письмо:

г. ІУЛІЮ ГАРЛОВУ.

,,Я теперь совершенно презрѣнна, не зная тому причины. Не къ брату моему, а къ вамъ Г. мой я пишу, и отъ васъ надѣюсь получить на то отвѣтъ. Никто не имѣетъ толикаго почтенія къ своимъ дядьямъ, какъ я. Однакожъ осмѣливаюсь сказать, что сколь ни велико различіе между дядею и его племянницею; но оно не лишаетъ меня сей надѣжды. Я не думаю чтобъ мое предложеніе достойно было презрѣнія.

,,Извините меня Г. мой, у меня сердце столь стеснѣнно… Можетъ быть вы нѣкогда узнаете, что попустили себя убѣдить (увы! могу ли я въ томъ сумнѣваться) дабы одобрить тѣ поступки, коихъ я никогда не заслужила. Естьли вы стыдитесь, такъ какъ братъ мой мнѣ пишетъ, что оказали о мнѣ нѣсколько нѣжнаго состраданія; то я прошу милосердія Божія; потому что ни отъ кого онаго надѣяться не должна. Но покрайней мѣрѣ удостойте меня своимъ отвѣтомъ. я васъ о томъ униженнѣйше прошу; до тѣхъ поръ, пока мой братъ не соизволитъ вспомнить, чемъ онъ обязанъ сестрѣ, не стану отъ него принимать ни какихъ отвѣтовъ на тѣ письмы, кои къ нему ни писала, ни приказовъ его.

,,Я привела всѣхъ въ жалость, и вы то Г. мой, изволили о мнѣ пожалѣть. Увы! кого же я тронула? я знаю одного въ фамиліи, которой лучше меня умѣетъ приводишь другихъ въ жалость, безъ чего онъ бы не могъ нанесть стыда всѣмъ изъ того, что оказалъ нѣкоторые знаки нѣжности къ нещастной дѣвицѣ той же фамиліи.

,,Пожалуйте Г. мой, не отсылайте мнѣ сего письма съ презрѣніемъ, не дерите его, и не лишите меня своего отвѣта. Мой родитель имѣетъ сіе право равно какъ и тѣ, которыя ему угодно распространять надъ своею дочерью. Но ни кто изъ вашего полу не долженъ поступать столь жестоко съ такою молодою дѣвицею, какова я, когда она въ подобномъ моему уничиженіи находится.

,,Судя по страннымъ изъясненіямъ предшествующаго моего письма, я должна опасаться, чтобъ и сіе также не было принято. Но я покорнѣйше васъ прошу, Г. мой отвѣтствовать на мое предложеніе хотя въ двухъ словахъ, сколь бы онѣ строги ни были. Но я надѣюсь, что оно еще заслуживаетъ нѣкотораго вниманія, я торжественно обяжусь дать ему силу, когда обьявлю, что на всегда отрицаюсь отъ брака. Словомъ я сдѣлаю все то, что не совершенно не возможно, дабы токмо войти въ милость у всей фамиліи. Что болѣе еще могу я сказать? и не самая ли я нещастная дѣвица во всемъ свѣтѣ!

Бетти не хотѣла отнести сего письма, говоря, что изъ того выдутъ новыя ругательства, и что мнѣ разодранное отошлютъ. Я пустилась на удачу, сказала я ей, и просила ее только вручить его тому, кому по надписи принадлѣжало. Въ отвѣтъ на наглости, коими сочла она за право замѣнить мнѣ сію услугу, я ее увѣряла что ей все говорить будетъ можно, только бы въ семъ случаѣ меня послушала; я ее просила не казаться на глаза моему брату и сестрѣ, дабы по ихъ добрымъ намѣреніямъ, мое письмо не имѣло того слѣдствія, коимъ она меня угрожала. Она на сіе ни чего не отвѣчала. Но наконецъ она пошла, и я ожидаю ея прихода.

Имѣя толь мало надѣжды на правосудіе или на милость, я рѣшилась развернуть письмо Г. Ловеласа, я послала бы тебѣ оное, любезная моя пріятельница, и всѣ прочія въ одномъ пакетѣ, естьлибы не имѣла нужды въ обстоятельнѣйшемъ о всемъ освѣдомленіи, дабы рѣшиться написать къ нему отвѣтъ. Я лучше спишу тебѣ съ него копію, пока ко мнѣ придетъ Бетти.

,,Онъ мнѣ приноситъ обыкновенныя свои жалобы на худое мнѣніе, которое я о немъ имѣю, и также на мою легковѣрность, по коей принимаю за истинну все то, что клонится къ его вреду. Онъ изьясняетъ столь же подробно, сколько я того ожидала, мое мнѣніе о благополучіи коего бы я достигла, естьлибъ предпріявъ какое нибудь отважное предпріятіе противъ Г. Сольмса, вдругъ освободилась и отъ того и отъ другаго. Онъ весьма раскаевается; говоритъ онъ мнѣ, что говорилъ въ сильныхъ выраженіяхъ, кои какъ онъ признается, по справедливости мнѣ были оскорбительны.

,,Онъ признается, что весьма пылкаго нрава. Сей недостатокъ, говоритъ онъ, имѣютъ всѣ добраго свойства люди, такъ какъ чистосердечные имѣютъ тотъ недостатокъ, что скрываютъ свое свойство. Но онъ относитъ ко мнѣ причину своего состоянія. Ежели что можетъ,извинить нѣсколько смѣлости въ его выраженіяхъ; то не состояніе ли его къ тому принудило, въ которое онъ приведенъ моимъ равнодушіемъ и по злости своихъ враговъ;

,,Онъ думаетъ, что въ послѣднемъ моемъ письмѣ находитъ основательнѣйшія причины заключить, что я не дамъ себя преодолѣть силою, а можетъ быть кротчайшими способами явлю свое повиновеніе. Онъ весьма ясно предвидитъ, что я его приготовляю къ сей пагубной перемѣнѣ. Въ толь ужасной мысли, онъ заклинаетъ меня не слушать коварныхъ наущеній моихъ непріятелей. Торжественныя увѣренія о исправленіи себя надѣжда будущаго щастія мнѣ и ему предстоящаго, и засвидѣтельствованія истинны, конечно не будутъ упущены въ униженнѣйшемъ его письмѣ. Впрочемъ онъ жалуется на жестокое подозрѣніе, по которому я приписываю всѣ его увѣренія нуждѣ, въ коей онъ, какъ самъ думаетъ, при столь худомъ о немъ слухѣ, находится.

Онъ готовъ и теперь, говоритъ онъ, признать торжественно, что прошедшія его глупости самому ему стали омерзительны. Его глаза открылись, и ему не достаетъ только особенныхъ моихъ наставленій, для споспѣшествованія къ совершенному его исправленію.

,,Онъ будетъ дѣлать все то, что можетъ согласоваться съ честью, дабы примирится съ моимъ родителемъ. Онъ готовъ, естьли только я того потребую, приступить къ сему примиренію сперва съ моимъ братомъ, съ коимъ будетъ обходиться какъ съ роднымъ братомъ; потому что онъ братъ мнѣ, съ тѣмъ только договоромъ, чтобъ не возобновлять ссоры новыми обидами, и предать все прошедшее совершенному забвенію.

,,Онъ проситъ меня весьма униженно, самолично съ нимъ повидатся хотя на четверть часа, дабы убѣдить меня въ истиннѣ всего того, о чемъ онъ мнѣ пишетъ, и подать мнѣ новыя увѣренія о приверженности, а естьли нужно, и о покровительствѣ ко мнѣ всей своей фамиліи. Онъ признается что промыслилъ ключь къ садовымъ дверямъ, которыя ведутъ къ Валежнику, и что естьли я токмо выну свнутри запоръ; то онъ войдетъ туда ночью, и будетъ ждать того часа, которой я ему назначу. Онъ не будетъ толь дерзокъ, чтобъ сталъ мнѣ дѣлать угрозы; но естьли я откажу ему въ сей милости; то въ томъ смущеніе, въ кое ввергнули его нѣкоторыя слова моего письма, онъ самъ не знаетъ къ чему его тогда отчаяніе приведетъ.