Звезда Давида - Константин Юрьевич Волошин

Тимошка помогал, но страх женщины от этого мало уменьшился. Егор даже негромко прикрикнул на Фрю, та затихла, погрузившись в свои невесёлые мысли и переживания. Лишь одно утешало – что свидание с Анной у Егора было деловое, о её страшном сне и предупреждении об опасности.

А Егор уже сейчас приготовил оружие так, чтобы схватить его было мгновенным делом.

Наступили тёплые дни. Весна подбиралась к лету, полевые работы заканчивались. Егор с трудом выделял время для строительства дома. Ему помогали лишь Тимошка да Свирид, сын его городского знакомца Ефима. Изредка помогал и сам Ефим, но такое случалось редко.

Фря уже настолько затяжелела, что едва передвигалась и с трудом работала по дому. Благо часто заскакивала сестра лет тринадцати, и тогда Фря могла передохнуть и полежать малость.

Егор, помня предупреждения Анны, стал постоянно носить с собой длинный кинжал, а на стройке прятал лук со стрелами и копьё. Беспокойство иногда настигало его неожиданно, и тогда он тотчас бежал к жене или посылал Тимошку, а сам с нетерпением ожидал страшной вести. Но всё шло своим чередом. Иногда ему казалось, что Анна увидела сон, никакого отношения к нему не имеющий, и всё же не позволял себе расставаться с оружием.

Его, думал он, сейчас трудно узнать. Бородатый, вечно в засаленной рубахе и, по предложению Тимошки, сгорбленный, притворяющийся стариком. Это было нетрудно. Он и лицо часто мазал так, чтобы оно всегда было грязным, неопрятным, и лишь дома старательно умывался. Даже стоя под крохотным водопадом, он копье ставил рядом, а кинжал торчал в щели скалы под самой струёй воды.

Работы было так много, что передохнуть было некогда, и в сумерках, едва поев, Егор валился спать, лишь потребовав тщательно затворить все двери и спустить собаку с цепи.

Избу он строил на околице. Дальше начинались поля, засеянные пшеницей, просом и гречихой. Были полосы и его, Егора. Но пока малые. И рассчитывать на то, что его урожая хватит на год, он не мог.

Парень усердно стучал топором на стропилах, когда два человека, явно не местные, сошли с тропы, что проходила шагах в пятидесяти от избы. Внимательно глядели, как Егор работает. Один из них, повыше, спросил его по-итальянски:

– Эй, мужик, ты давно тут живёшь?

Егор обернулся, приставив ладонь к глазам. Сердце зашлось – он узнал своих смертельных врагов. Успел сообразить, что знать чужой язык он не должен, гундосо ответил:

– Ась? Чего надо! Откель взялись такие?

– Мы ищем одного человека, – ответил тот, что повыше.

– Ты, мил человек, говори по-нашему. Твоего я не разумею. Идите себе дальше.

Он не отнимал ладони ото лба и внимательно смотрел на пришлых. Те тихо переговаривались и посматривали на Егора. Тот уже слегка отвернулся и продолжал подтёсывать стропило, спиной ощущая острый взгляд пришельцев. Слышал их разговор, но понять ничего не смог, хотя уши навострил. Потом полуобернулся. Путники неторопливо удалялись к соседнему дому.

– Чего они хотели? – услышал он голос Тимошки.

– Кого-то ищут. Может, и меня. Ну-ка сбегай к соседям и посмотри, что за люди. Будут спрашивать обо мне, скажи, что я давно здесь живу. Авось пронесёт. Не хотелось бы затевать драку. И сестру предупреди. Пусть не высовывается наружу.

Тимошка хотел что-то спросить, Егор цыкнул на него и кивнул в сторону избы. Парень заторопился и ушёл вслед за прохожими. А Егор в раздумье прикидывал свои возможности в случае схватки.

– Точно тебя ищут, Егорка! – со страхом сказал Тимошка, вернувшись.

– Откуда узнал? Они тебе сказали? Ты же ихней речи не смыслишь.

– Один по-нашему чуток мог сказать. Имя твоё назвал. Чего тебе ещё? И приметы твои я успел понять. Не все, вестимо, но пару усёк.

– Что им Васька сказал? – насторожился Егор, понимая, что старые предупреждения не говорить о нём ничего могут забыться.

– Сказал, что в деревне трое с таким именем.

И в твою сторону кивнул. То тебе плохо? Что же теперь делать, Егорка?

– Надо подумать малость. Хорошо бы узнать, у кого на ночлег станут. Сможешь?

– Тут и мочь нечего, раз плюнуть. Всего-то дюжина изб. А твоя будет тринадцатая. Не боишься?

– Пошёл к чертям! Лезь лучше сюда. Работать надо! А поговорить и опосля можно. Скоро солнце зайдёт за гору, – кивнул на ту гору. – Вечерком забегай и весть принеси. То очень важно, парень.

Они поработали ещё пару часов. Егор упорно молчал, сопел и всё искал способ, как можно избавиться от преследователей. Делать это стоит очень осторожно. Ребята они ушлые, своё дело должны знать отменно. Решил ждать вестей от Тимошки, а пока подумал, что ночь может выдаться трудной и беспокойной. Когда собрались уходить по домам, Егор попросил Тимошку:

– Сбегай к своим, спроси, смогут ли они на ночь приютить Фроську. Очень бы хотелось. Скажи, что я прошу. Иначе могут и рассердиться. С них станется.

– Жди, скоро буду с ответом. Говорить о тех двоих?

– Повремени. И сестре – ни слова. Пусть не беспокоится. Ещё плохо ей станет.

Егор пришёл домой, спешно поел. Фря спросила, внимательно глядя на мужа:

– Что с тобой? Ты сильно изменился в лице.

– Да так… – уклончиво ответил Егор. – Ты сегодня должна пойти спать к родителям. Тут народец объявился странный. Вдруг к тебе пристанут.

– А ты? Неужто что-то нам угрожает?

– Вроде того. Но не обязательно. Я могу и ошибиться. Однако поберегись. У тебя наш ребёночек растёт.

Фроська засопела, а Егор продолжил:

– На случай, если что со мной случится, я тебе укажу, где моя схоронка. Сама не найдёшь. Там ценности лежат. Не ахти какие, но тоже деньги. – И указал свой тайник. Найти его Фроське самой было бы трудно, разве что случай помог бы.

Жена сильно испугалась, и Егор прикрикнул на неё:

– Ещё ничего не случилось, а ты уже реветь готова! Успокойся, а то хуже будет! Дала поесть – и иди к мамке с отцом. Обо мне не беспокойся. Мне надо малость поспать. Пусть Тимошка зайдёт разбудить, коль не проснусь сам. Часа через два. Он ещё весть должен мне принести. Родным ничего не говори!

Егор грубо прекратил попытку заголосить и выпроводил жену во двор. Доить надо, об остальном он сам побеспокоится. Взял фонарь и ушёл готовить живность ко сну. А Фря в мрачном состоянии неспешно пошла доить корову, своё приданое.

Егор перед сном немного настроил себя, надеясь самостоятельно проснуться, и с беспокойством в груди заснул.

Разбудил его всё же Тимошка. Егор вскочил мгновенно и вопросительно поглядел на едва видимые очертания фигуры