Золотой человек - Филип Киндред Дик

Гордон из рубки управления, и негромкий, тоненький плач ее разом стих, заглушенный створкой гидравлической двери.

Эндрюс перевел дух, обмяк, закурил. Руки его заметно дрожали.

– Господи… Господи, ну и шуму же от нее!

– Садимся, – ледяным тоном предупредил его Нортон.

Стоило им с опаской выйти наружу, в лицо плетью хлестнул холодный ветер. Навстречу пахнуло чем-то удушливым, едким, вроде тухлых яиц, щеки, словно огнем, обожгли принесенные ветром крупицы песка и соли.

Неподалеку, в нескольких милях, лениво плескалось море – загустевшее, вязкое, будто болотная хлябь. Негромкое чавканье волн доносилось даже сюда. Над головой безмолвно, беззвучно хлопая крыльями, пронеслась стайка птиц.

– Чертовски унылое место, – проворчал Эндрюс.

– Уж это точно. Интересно, что обо всем этом думает наша старая леди?

Из люка на спусковой трап выехал блестящий сталью робант, поддерживающий под локоть крохотную старушку. Шла она неуверенно, волоча ноги, крепко вцепившись в металлический поручень робанта. Студеный ветер толкнул ее в узкую грудь так, что едва не сбил с ног. Миссис Гордон пошатнулась, однако тут же двинулась дальше и, сойдя с трапа, ступила на неровную землю.

Нортон сочувственно покачал головой:

– Скверно выглядит. Воздух тут… да и ветрище вон какой.

– Вижу, – буркнул Эндрюс и направился к кораблю, навстречу миссис Гордон с робантом. – Ну? Как она?

– Ей нездоровится, сэр, – ответил робант.

– Капитан, – прошептала старуха.

– Да? Что?

– Вы должны сказать мне правду. Это… это в самом деле Земля? – спросила она, не сводя пристального взгляда с губ Эндрюса. В ее голосе вновь зазвучали визгливые нотки страха. – Вы можете в этом поклясться? Можете?

– Да, Земля это, Земля! – в раздражении зарычал Эндрюс. – Я ведь уже говорил! Конечно, Земля, что же еще?

Однако этого оказалось мало.

– Но здесь же совсем не как на Земле, – охваченная паникой, пролепетала миссис Гордон. – Совсем не как на Земле, капитан. Неужели это и есть Земля?

– Да!

Взгляд старухи скользнул в сторону океана. Усталое, осунувшееся, ее лицо на миг сделалось странным, загадочным, выцветшие глаза вдруг вспыхнули алчным огнем.

– Это вода? Хочу взглянуть ближе.

Эндрюс повернулся к Нортону:

– Спускай шлюпку. Отвези ее, куда захочет.

– Я?!

Нортон в возмущении отступил на полшага.

– Это приказ.

– О’кей.

Нортон нехотя двинулся к кораблю. В ожидании Эндрюс нахмурил брови, вытащил сигареты, закурил. Наконец шлюпка, отделившись от корабля, поплыла к ним над россыпью пепла.

– Можешь показать ей все, что пожелает, – сказал он робанту. – Нортон доставит вас куда нужно.

– Благодарю вас, сэр, – отозвался робант. – Она будет рада. Ей всю жизнь хотелось хоть раз ступить на поверхность Земли. Она помнит, что слышала о Земле от деда, и полагает, будто он родился там в давние-давние времена. Миссис Гордон очень стара. Стара и одинока. Последняя из семьи. Родных у нее не осталось ни одного.

– Но ведь Земля – всего-навсего… – Опомнившись, Эндрюс прикусил язык. – Ну, то есть…

– Да, сэр. Но миссис Гордон очень стара. И ждала этого многие годы.

Повернувшись к старухе, робант осторожно повел ее к шлюпке. Эндрюс, мрачно глядя им вслед, нахмурился и почесал подбородок.

– О’кей, – донесся из шлюпки голос Нортона.

Отворенный Нортоном люк отодвинулся в сторону, и робант бережно помог старухе подняться в кабину. Крышка люка захлопнулась за их спинами, а спустя еще миг шлюпка пулей помчалась над солончаковой равниной к жуткому, мерно колышущемуся океану.

* * *

Нортон с капитаном Эндрюсом беспокойно расхаживали из стороны в сторону вдоль кромки воды. Небо быстро темнело. Подхваченный ветром песок с крупицами соли хлестал в лицо. Сгущающийся сумрак ночи, мерзкая вонь топкого, соленого ила, безмолвные, окутанные дымкой тумана вершины холмов вдали, на горизонте…

– А дальше? – спросил Эндрюс. – Дальше что?

– Ничего. Вышла она из шлюпки вместе с робантом. Я остался в кабине. Постояли они, глядя вдаль, на океан, а вскоре старуха отослала робанта назад, в шлюпку.

– Зачем?

– Не знаю. Думаю, ей захотелось побыть одной. Постояла она на берегу, глядя в волны, еще какое-то время. Ветер усилился. Вдруг она ни с того ни с сего вроде как сникла и… рухнула с ног. Прямо в соленую кашу. Будто тряпичная кукла.

– А дальше?

– Не успел я опомниться, робант выскочил за борт и бросился к ней. Поднял ее, поразмыслил секунду, уставился на воду. Я заорал, спрыгнул вниз – и за ним, а он вошел в воду и скрылся с глаз. Раз, и нет его. Ушел на дно, в ил и грязь… вместе с ее телом.

Нортона вновь затрясло. Эндрюс в ярости отшвырнул прочь недокуренную сигарету. Окурок, откатившись в сторону, замерцал алой искоркой за их спинами.

– И больше ничего?

– Ничего. Произошло это все в считаные секунды. Стоит она, смотрит в волны, и вдруг дрогнула… надломилась, будто засохшая ветка. И упала. Вроде как огонек угас. А робант соскочил на берег и унес ее в воду еще до того, как я успел сообразить, что, собственно, происходит.

Небо сделалось почти черным. Неяркие звезды попрятались в пелене громадных, лениво плывущих вдаль туч – туч ядовитых ночных испарений пополам с крупицами пепла и пыли. На горизонте, перечеркнув тучи, безмолвно, без единого крика взвилась вверх стая исполинских птиц.

Из-за щербатой гряды холмов показалась луна – голая, сплошь в темных оспинах, слегка желтоватая, будто старинный пергамент.

– Летим назад, на корабль, – решил Эндрюс. – Не нравится мне это место.

– Я все никак в толк не возьму, почему со старухой так получилось, – недоуменно покачав головой, пробормотал Нортон.

– Ветер. Радиоактивная отрава. Я навел справки в библиотеке, на Центавре II. Война разорила всю эту систему. Превратила планету в пустыню, смертельно опасную для всего живого.

– Так, значит, нам…

– Нет. Нам ни за что отвечать не придется.

Оба на время умолкли.

– Не сомневайся, нас тут к ответу не притянуть, – нарушив молчание, продолжил Эндрюс. – Все вполне очевидно. Всякий сюда прилетающий, особенно женщина в таких преклонных годах…

– Да, только по доброй воле сюда никто не полетит, – резко оборвал его Нортон. – Особенно женщина в таких преклонных годах.

Эндрюс, не ответив ни слова, склонил голову, сунул руки в карманы и двинулся дальше. Нортон безмолвно шагал за ним следом. Единственный спутник планеты поднялся в небо над горизонтом, нащупал брешь в пелене тумана, засиял ярче.

– Кстати, – холодно, равнодушно заговорил Нортон за спиной Эндрюса, – закончим этот рейс, и больше я у тебя не служу. Официальный запрос о новом найме отослал еще по пути сюда.

– Вот как?

– Да. Так и знай. Мою долю от этого килопозитива можешь оставить себе.

Эндрюс покраснел и ускорил шаг, оставляя Нортона позади. Его смерть старухи тоже потрясла не на