Корона Меднобородого - Алексей Вячеславович Зубков

— сказал Вольф, — Принцу всего тринадцать. Он скромный и благовоспитанный молодой человек. Не из тех, что служанкам под юбки руки сует. Здесь тебе не Франция. Смутить-то смутишь, но спугнешь. Или у тебя то зелье осталось?

— Да какое зелье? — вздохнула Оксана, — Второпях там все зелья оставила. Отвернитесь-ка! И не смотрите, пока не скажу.

Все отвернулись.

— Поворачивайтесь.

— С ума сойти, — сказал Вольф, а Ласка и вовсе потерял дар речи.

Оксана теперь выглядела как девочка, которая только-только приобрела первые взрослые особенности фигуры.

— Так пойдет?

— Пойдет, — сказал Вольф.

— Амелия научила на молодость ворожить. Теперь расскажите мне про принца. Какой он?

— Умный он, — сказал Ласка, — Добрый. Осторожный.

— Так ты его видел?

— Видел. И по пути туда, и по пути обратно с ним поговорил. И когда Элефанта гонял, на ипподроме принц бывал, и много кто еще. Принц на Элефанта посмотрел, а залезать не стал. Я бы в его возрасте непременно на такое чудище взобрался и хоть кружок проскакал. Сам он ездит на смирной лошадке и про конные турниры даже не думает.

— Не трус хоть?

— Не трус. Другие молодые дворяне ходят со старыми воспитателями, которые их чуть что за рукав одергивают, а принц Максимилиан ходит с наставниками. То на непонятных языках говорят, то фигуры на песке чертят. Так вот, почему не трус. Приходил он с учителем фехтования на ипподром, брал уроки, как фехтовать на коне и без доспехов. Хоть и будущий король, а готовится, что Бог даст и самому повоевать.

— И как?

— Да как все немцы. Удары поставлены, защиты поставлены. Фехтует как в шахматы играет. Душу не вкладывает. Нападут на него какие разбойники, переколет как свиней и глазом не моргнет.

— Ты говорил, он добрый.

— Добрый. Романтичный. Сентиментальный. Но немец. Вольф, объяснишь?

— Воспитанный. Поступает как положено, — сказал Вольф, — На каждый случай жизни у немцев свое «положено». Напали разбойники — доставай меч и коли их как свиней. Потом меч обтер, в ножны вложил, можно чувства проявлять.

— Ага! — Оксана хищно улыбнулась, совершенно по-взрослому, — Что там у них положено при встрече с загадочной девушкой?

— Ты, случайно, не ведьма? — риторически спросил Доминго.

— Ведьма, — нескромно ответила Оксана, — А что? Заметно?

— Заметно. Может, тебе к крысиному королю постучаться? Под замком Хофбург спрятан один из входов в подземную канцелярию крысиного короля.

— Зачем? — удивилась Оксана.

— В жизни не слышал, чтобы крысы судили и жгли ведьм. Наоборот, мало ли вдруг крысам нужно будет что-то от ведьмы, зелья там сварить или погадать.

— И что я там буду делать?

— Соблазнишь крысиного принца, — попугай как-то изобразил улыбку клювом, — Шутка. Я правильно понимаю, что тебя не интересует ни брак, ни романтическая любовь, а хочется просто спокойно пожить в свое удовольствие? Если бы я вел какие-то дела по ту сторону, я бы на всякий случай представился, заходя на чужую территорию. Но не настаиваю.

— Верно, — сказала Оксана, — Я слышала про крысиного короля. Это стая крыс, которые срослись хвостами, а другие крысы их зачем-то кормят.

— Потому что крысиный король просчитывает стратегию своего королевства силами всех своих мозгов. Они как бы связаны в общий мозг, который очень хорошо соображает.

— Тогда кто такой крысиный принц?

— Крыса из специально выведенного рода с особыми способностями. Может превращаться в человека. Обычно и живет в человеческом обличии. Крысиный король прячется в глубинах и не покидает своих покоев. За него во всех церемониях и переговорах принимает участие принц, для этого ему нужно человеческое обличие. Один из офицеров охраны замка Хофбург на самом деле никакой не придворный, а крысиный принц.

— Ты, наверное, с самого начала знал, что Кассий Хохратте крысиный принц? — спросил Вольф.

— Знал. От птиц. Птицы от крыс. Все птицы в парке, даже самые редкие, платят дань яйцами крысиному королю. Крысы и ко мне приходили, интересовались, не собираюсь ли я снести яйцо. Пришлось их разочаровать. Пока меня не посадили в башню, я несколько раз беседовал с Кассием. Рассказывал ему про земли за океаном, а он мне про местную нечисть. У вас тут буквально в шаге от человека живет такое, про что большинство людей и не подозревает.

— Подозреваю, что с твоей подачи крысы отправились завоевывать земли за океаном, — сказал Вольф.

— Отправились они задолго до меня, — ответил Доминго, — С моей подачи вслед за хвостатыми искателями приключений поехал младший принц со своим двором.

— Ладно, и как мне поговорить с крысами? — спросила Оксана.

— Хоть сейчас. Могу позвать крысу, — ответил Доминго.

— Кто угодно может вызвать крысиного принца?

— Нет. Можно позвать короля, сказав крысам заветное слово по-крысьи. Все крысы связаны с королем, он может видеть и говорить через любую.

— Зови.

Доминго слетел на пол, прошелся туда-сюда и громко запищал.

— На каком языке крыса будет говорить с Оксаной? — спросил Ласка.

— На любом. Звери и сущности, которые не забыли вавилонский язык, могут переходить на любой из человеческих.

Под лавкой захрустело. Большая крыса расширила мышиный лаз до своего размера и вылезла наружу.

— Кто звал меня? — спросила крыса.

— Я, Ваше Величество, — Оксана элегантно поклонилась на французский манер.

Крыса подошла к девушке и понюхала ее.

— Ты ведьма? — спросила крыса.

— Да.

— И прехорошенькая. Погоди.

Крыса замерла, стоя на задних лапах. Ласка устал ждать и потянулся потыкать ее веником, но Доминго взмахнул крыльями и сел на веник, не давая обижать зверушку.

— У мышей тоже свое королевство, или они просто зверьки? — спросил Ласка.

— Свое, — ответил Доминго, — Я спрашивал. Устроено как у крыс, с королем и принцем. Только в плане влияния труба пониже и дым пожиже. Хотя мыши в этой вашей Европе более коренное население, чем крысы, и знают некоторые тайны, которых не знают крысы. На том и держатся.

Крыса шевельнулась, опустилась на четыре лапы и тут же поднялась на две.

— Принцу должна понравиться, — сказала крыса, «разморозившись».

— Какому принцу? — спросила Оксана.

— Принцу Максимилиану, сыну короля Фердинанда, — крыса оглянулась, — Вы ее свита или семья?

— Мы просто друзья, — сказал Ласка.

—