Французский шелк - Сандра Браун

— Меня действительно тошнит от твоего бреда. — Только не говори мне, что ты был счастлив от мысли о ребенке. Не потому ли ты ворвался сегодня такой веселый и бодрый? Может, ты уже воображал себя в роли приемного отца своего маленького сводного братика? — Она потрепала его по щеке. — Если бы ты не был так глуп, ты был бы очень даже ничего.

Джош отшвырнул ее руку.

— Я не так уж глуп, как ты думаешь, Ариэль. — Раздраженно кивнув в сторону кресла-каталки, он спросил:

— Готова?

— Более чем. Но я предпочитаю передвигаться на своих двоих, а не в этом тарантасе. — Ариэль протянула руку к чемодану.

— Не стоит тебе таскать такие тяжести.

— Почему? Я мечтаю сбросить эти последние оковы, которые связывают меня с Джексоном. — Подняв тяжелый чемодан, Ариэль направилась к двери.

… — Открыто. — Кассиди оторвался от груды бумаг, возвышавшейся на его столе.

Говард Гленн ввалился в кабинет и с беззаботным видом плюхнулся в кресло.

— С приездом.

— Спасибо.

— Как все прошло?

— Точно так, как я и предсказывал. Мисс Лоран заявила, что в нашем штате сотни подобных автомобилей, и сказала также, что интерес Ясмин к колдовству вполне безобиден. Она увлекается разными религиозными учениями, но ни одно из них не воспринимает серьезно. Но кое-что я все-таки выяснил. У Ясмин действительно есть тайный возлюбленный, но это не Уайлд. Как раз сейчас ее роман переживает кризис. Можешь кого-нибудь подключить проверить это.

— Да, я это сделаю. Пока тебя не было, я перепроверил ряд фактов.

— Ну и?..

Гленн извлек из нагрудного кармана твидовой куртки маленький блокнотик.

— Пока — а ты учти, что мне еще предстоит копать и копать в этом направлении, — так вот пока я нашел еще десять весьма подозрительных вкладчиков в министерство Уайлда. Солидные суммы.

— И насколько солидные?

— От пяти до двадцати пяти тысяч долларов. — Гленн сделал паузу, ожидая реакции Кассиди.

— Слушаю тебя.

— Трое из десяти — владельцы порнокинотеатров. Двое владеют такими же низкопробными книжными магазинами. В этом же списке — два массажных салона и два веселеньких бара. — Гленн красноречиво ухмыльнулся.

Кассиди выслушал молча, без тени улыбки — Выходит только девять. А ты говорил о десяти.

— Есть еще кинозвезда, которая слывет самой «горячей» штучкой порнофильмов.

Кассиди встал из-за стола и подошел к окну. Он невидящим взглядом уставился вдаль.

— Дай-ка подумать. Итак, после того как они сделали свои «пожертвования», Уайлд сбавил обороты.

— У меня не было возможности проверить это предположение, — сказал Гленн, — но мне оно тоже первым пришло на ум.

— Может быть, Уайлд поднял цену своей благосклонности, а кому-то это не понравилось?

— Может быть. Кассиди обернулся.

— Кто-нибудь из этого списка был хотя бы в относительной близости к Нью-Орлеану в ночь убийства?

— Вот в чем вся загвоздка, — ответил детектив, глубокомысленно почесывая мочку уха. — Они оказались разбросанными по всем Соединенным Штатам Америки. И никто не был поблизости.

— Но ведь в Нью-Орлеане есть и аэропорт, и автобусная станция, я уж не говорю о скоростных автострадах.

— Не стоит так нервничать, Кассиди.

— Извини, но у меня мерзкое настроение.

— Имеешь право, — пожал плечами Гленн. — Только кинозвезда подтверждает, что бывала в Нью-Орлеане.

— Когда?

— Давно. А в день убийства Уайлда она была в Риме.

— Это проверено?

— У нее контракт с итальянским режиссером, и он говорит, что она с апреля живет с ним на его вилле. Кассиди почувствовал горечь поражения.

— Я думаю, тебе надо продолжить в этом направлении, Гленн. Скажи своим ребятам, чтобы по сто раз, если понадобится, перепроверяли эти списки. Обращайте особое внимание на тех, кто не вписывается в строгие рамки библейского послушания.

— Согласен, — ответил Гленн, собираясь вставать. — Но это займет время.

Нахмурившись, Кассиди спросил:

— А что с вкладами фирм?

— Нашел немного. Но ничего интересного.

— Давай-ка их тоже проверим. Например, кто стоит за той или иной фирмой. Бизнес — хорошее прикрытие для тех, кто хочет остаться анонимным. Начнем с компаний, которые имеют интересы на Юге, в частности здесь, в Нью-Орлеане, и отсюда уже будем двигаться.

Детектив кивнул и, шаркая ногами, медленно вышел из кабинета. Кассиди даже захотелось дать ему пинка, чтобы придать ускорение, но сейчас он не мог позволить себе роскошь ссориться с кем бы то ни было. У него было слишком мало союзников. Да и практика показывала, что с неудачником мало кто хотел иметь дело. Всякий раз, когда он спускался вниз, к кофеварке, коллеги разбегались, словно мыши.

Возвратившись в город, Кассиди доложил Краудеру, что поездка в Миссисипи не дала никаких результатов. Окружной прокурор без особой радости воспринял эту новость, объявив, что терпение его на исходе.

— У тебя уходит время. К концу недели я жду конкретного результата, или можешь считать себя отстраненным от дела.

— Кого бы ты ни назначил на мое место, он упрется в те же непробиваемые стены. Тони, да к тому же никто не сможет сработаться с Гленном.

— Может быть.

— Я-то уже привык к нему.

Выражение лица Краудера оставалось каменным. Кассиди вздохнул.

— Послушай, нет ни одной вещественной улики, кроме тех нескольких волокон с коврика, который мог валяться в любом из десяти тысяч автомобилей этой марки, зарегистрированных в нашем округе.

— Один из которых принадлежит Клэр Лоран, имевшей и мотив, и возможности для убийства.

— Но у меня нет оснований утверждать, что она была в номере Уайлда во время убийства.

— Волокна — достаточное основание.

— Ни черта не достаточное, — возразил Кассиди, упрямо качая головой. — Я не собираюсь представать перед судом присяжных с неприкрытой задницей.

Краудер сердито посмотрел на своего помощника.

— Ты только убедись сначала, что печешься именно о своей заднице, да и о моей тоже, а не о заднице Клэр Лоран.

Это замечание настолько взбесило Кассиди, что он был готов обрушить на Краудера всю мощь своих кулаков. Вместо этого он стремительно вышел из кабинета шефа. С тех пор они не общались, а прошло уже два дня. Время неумолимо летело.

Самое ужасное было в том, что Краудер попал в точку. Кассиди действительно хотел защитить Клэр. И, хотя он настолько разозлился на нее, что готов был задушить собственными руками, сажать ее за решетку ему совсем не хотелось. Но, если она все-таки виновна, выхода у него не будет. Ему придется отправить ее в тюрьму на пожизненное заключение без права условного освобождения или амнистии.