Французский шелк - Сандра Браун

Ясмин покачала головой.

— Нет, Клэр, ты не права. Я просто ничтожество. И вся моя жизнь — дерьмо.

— Но это же не так, Ясмин!

— Ты, очевидно, забываешь о моих финансовых проблемах. Те деньги, что ты заплатишь, выкупив мою долю в компании, — лишь капля в море моих долгов.

— Все образуется. Подожди немного. Ты красива и талантлива, Ясмин, — искренне убеждала ее Клэр. — Тысячи женщин мечтали бы хоть на мгновение побывать на твоем месте. Просто сейчас твое сердце разбито, но рана затянется, дай время.

Ясмин слегка прищурилась, и глаза ее стали по-кошачьи хитрыми.

— Да, сердце мое разбито, но я не собираюсь страдать в одиночестве. — Она высвободила руки и потянулась к сумке, достав оттуда предмет, один вид которого заставил Клэр содрогнуться.

— Боже мой, Ясмин. Что ты сделаешь с этим? Шаманская кукла была символическим образом конгрессмена.

— Видишь эти волосы на ее голове? Это настоящие волосы Алистера. От этого возрастает сила заговора. А это, — указала она на неимоверных размеров красный войлочный пенис, болтавшийся между ног куклы, — ну, это ты знаешь, что такое.

Клэр была ошеломлена.

— Ты ведь шутишь, правда? Свечи, талисманы — ладно, все это безобидно. Но ты же не можешь всерьез верить в заклинания и черную магию!

Ясмин со злостью обрушилась на нее:

— А почему нет? Вы же верите в непорочное зачатие, разве не так?

Спорить на эту тему было занятием бесполезным. Клэр и не собиралась ввязываться в это, тем более сейчас, когда Ясмин находилась в таком взвинченном состоянии. Она благоразумно промолчала, в изумлении наблюдая за действиями Ясмин, которая положила куклу на стойку бара и полезла за ворот блузки, достав оттуда серебряный амулет, висевший на цепочке. Амулет представлял собой филигранный шарик. Полость его была заполнена каким-то веществом, незнакомым Клэр, но пахло от него травами.

— Когда я ношу это на своем теле, — угрожающим голосом произнесла Ясмин, — я могу контролировать его мысли. Ему не удастся выбросить меня из головы. Я буду мучить его воображение днем и ночью, пока он не свихнется.

— Ясмин, ты меня пугаешь.

Она рассмеялась низким гортанным смехом.

— Твой страх — ничто в сравнении с тем, что предстоит испытать Алистеру, пока я не закончу.

— Что ты подразумеваешь под словом «закончу»? Ясмин, что ты замышляешь?

Не обращая внимания на ее вопрос, Ясмин продолжала:

— Смотри, Клэр. Запоминай. Учись. На случай, если когда-нибудь захочешь навлечь на кого-нибудь проклятие.

Отогнув воротничок своей блузки, она обнажила ряд длинных, зловещего вида булавок. Отколов одну из них, она отложила ее в сторону и зажгла спичку. Затем несколько раз провела пламенем вдоль булавки и воткнула ее в отвратительный красный пенис куклы.

— Доброе утро, Алистер, — прошептала она. — Хорошо поспал? Теперь и не помышляй о том, чтобы трахнуть свою пресную женушку. Даже ни один из моих знаменитых пируэтов не поможет теперь ему встать, ты, импотент. — Ясмин зажгла еще одну спичку и накалила следующую булавку, которую вонзила кукле в грудь.

Клэр схватила Ясмин за плечи и с силой встряхнула.

— Прекрати! Это же нелепо. Колдовство опасно и глупо, и я не позволю своей лучшей подруге заниматься подобной ерундой. — Она еще раз грубо тряхнула ее. — Ты слышишь меня, Ясмин?

Ясмин часто заморгала, как будто Клэр вывела ее из состояния транса.

— Конечно, слышу. — Широко улыбнувшись, она спросила:

— Ты ведь не думаешь, что все это всерьез, а?

— Я… — неуверенно начала Клэр. Ясмин рассмеялась.

— Пожалуй, я неплохо тебя разыграла, правда? — Она закинула амулет обратно за ворот, а куклу убрала в сумку.

— Смотри, чтобы Кассиди это не увидел, — предупредила Клэр. — Он весьма заинтересовался той, уайлдовской куклой, но я сказала, что это шутка. Теперь он может призадуматься.

— Да ладно, Клэр, успокойся. Это все равно что всерьез принимать гадание цыганки по руке. Никто ведь в это не верит, но зато забавно.

Клэр этот довод не убедил. Ясмин бросила на нее застенчивый взгляд и возвратилась к своему недопитому стакану.

— Этот сеанс черной магии — всего лишь фокус, но, если честно, мне приятно думать, что я могу по-настоящему навредить Алистеру. В самом деле, почему я одна должна страдать? Мне будет гораздо легче, если этот ублюдок тоже немножко помучается. — Она отхлебнула виски. — Все, хватит обо мне. Расскажи-ка лучше, как это Кассиди все-таки удалось проникнуть в твою постель.

На цыпочках Клэр прокралась обратно в спальню. В западном крыле дома, где она находилась, еще царил полумрак. Кассиди лежал на спине, заложив руки за голову и уставившись в потолок, где вентилятор лениво гонял теплый воздух. Клэр поневоле залюбовалась его красивым профилем — сильным, мужественным, четко выписанным. Ей нравилась форма его губ, и сейчас, глядя на них, зная их вкус и сладость их прикосновения, она вновь почувствовала прилив желания.

Она попыталась подавить эротические воспоминания. Услышав, как она вошла, Кассиди повернул голову.

— Привет.

— Привет.

— Все в порядке?

— Теперь да. А поначалу было неважно. Она ужасно огорчена.

— Из-за чего?

— Тебе что, так важно это знать?

Он слегка приподнялся, облокотившись на подушку:

— Не надо сразу жалить, Клэр. Это просто вежливое любопытство.

Она присела на край кровати, но спиной к нему.

— Ее любовник порвал с ней. Только не спрашивай у меня его имени, потому что я все равно не вправе его раскрывать.

— Я и не собирался спрашивать.

— Что ж… хорошо. Тогда проблем не будет.

— В самом деле? По твоему тону этого не скажешь. У Клэр напряглась спина.

— А теперь тебе пора вернуться к себе. Ясмин хотела принять душ и поспать пару часов перед съемкой.

— Я так понимаю, что дело вовсе не в Ясмин.

— Что ж, ты прав. — Клэр вскочила на ноги и повернулась к нему лицом. Указывая на балконную дверь, она сказала:

— Если ты не заметил, Кассиди, так знай, что солнце уже взошло. Уже утро.

— Ну и что? Ты опять собираешься строить из себя гордячку?

— Нет, но ты ведь опять будешь выступать в роли помощника окружного прокурора, стремящегося упрятать меня за решетку.

— А ты совершила преступление?

— Я не обязана отвечать.

— Я бы предпочел, чтобы ты не отвечала в случае, если собираешься преподнести очередную ложь.

— Просто уходи.

Он сбросил с себя простыни и выскочил из постели, обнаженный и вызывающий возбуждение.

Чувственные воспоминания о прошедшей ночи стучались в ее сознание. Она не желала этого, но побороть себя не могла и вынуждена была впустить их. Увидев сейчас Кассиди, она испытала непреодолимое желание коснуться его вновь, почувствовать, как прижимаются к ней его сильные, крепкие бедра, ощутить ласку его рук.