Золотая клетка - Линетт Нони

Кива уже столько раз предала Джарена – пусть не выдаст хоть это.

– Так этот амулет, – произнес Тор, щурясь во тьму, – он защищает тебя от стихийной магии?

Кива кивнула, и брат с сестрой склонились рассмотреть вещицу повнимательнее, а Зулика коснулась каждого драгоценного камня, пока Кива объясняла, как они работают.

– Тебе повезло, что принц так заботится о тебе, – протянула Зулика. – Вот это подарок!

– Надеюсь, он мне больше не пригодится.

Тор склонил голову:

– Ты вроде сказала, что Джарен подарил его тебе уже после нападения?

– Да, – подтвердила Кива. – Но он дал мне его еще в Залиндове – ну, технически, его дала мне Миррин, – и он спас меня при прохождении Ордалии. Без него я бы изжарилась в пепел.

Брат побледнел, а Зулика все изучала амулет, пока Кива не спрятала его обратно под свитер. Лишь после этого Зулика встряхнулась и сказала:

– Нам пора расходиться. Но вчера столько всего случилось, что мы так и не спросили: как прошла встреча с бабулей Делорой? Ты намекала в записке, что она тебе помогла.

– Ты была права, она не очень-то нас любит, – сказала Кива. – Мне показалось, она решила, будто я приехала украсть кинжал Торвина – по крайней мере, пока я ее не переубедила. – Обернувшись к брату, она добавила: – Она режет им травы, как ты и предполагал.

Тор фыркнул:

– Так я и думал.

– Она его тебе показала? – удивленно спросила Зулика. – Я думала, она прячет кинжал.

– Так и есть, – подтвердила Кива. – Она держит его в пустой изнутри книжке под названием «1001 рецепт пирогов и булочек». И достала она его, не чтобы позлорадствовать – она резала им травы для лекарства, которое приглушает мою магию.

– Она все-таки смогла помочь? – с облегчением спросил Торелл. Зулика тоже обрадовалась. – Мышка, чудесно!

– Лекарство лишило меня магии не навсегда, – предупредила Кива. – Его хватит лишь до завтра. Придется вернуться к ней за новой порцией.

– Ты завтра снова поедешь к Делоре? – уточнила Зулика.

Кива не стала повторять то, что сказала секунду назад.

– Я знаю, что прошу многого, – продолжила Зулика, – но я все думаю про это с прошлого разговора, и, ну… – Она набрала воздуха. – Ты не сможешь забрать кинжал?

Кива скептически хмыкнула.

– Эм, нет. Прояви я к нему хоть каплю интереса, и Делора вышвырнет меня из дома.

Возможно, прямо в болото.

К господину Кусю.

Киву передернуло.

– Просто… – Зулика убрала за ухо прядь темных волос. – Я уже говорила, что повстанцы считают его символом правления Торвина, а ты знаешь, как важны символы. Мамы больше нет… – она чуть запнулась, – так что кинжал поможет укрепить наши позиции в качестве новых вождей. Кинжал Корентина, вернувшийся в руки законных наследников!

Кива понимала, что в словах Зулики есть резон, но все равно возразила:

– Если Делора не отдала его маме, с чего бы ей отдавать его мне?

– Она злобная старая ведьма, и вцепилась в этот нож лишь из ненависти к нашему роду, но все-таки тебе она почему-то помогает, – ответила Зулика. – Ты ей наверняка понравилась, хоть немного. – И она попросила: – Спросить-то ведь не помешает?

Кива вновь вспомнила господина Куся и поморщилась. Но потом сдалась:

– Обещать ничего не буду, но если Делора окажется в хорошем настроении, я попробую.

Зулика улыбнулась:

– Спасибо.

Глядя, как она сияет, Кива поняла, как ей хочется видеть Зулику такой почаще. Вот такую сестру она помнила с детства – девочку, которая чувствовала сама и заботилась о чувствах других, а не жесткую командующую повстанцами. Может, еще не все потеряно.

– Пора идти, – сказал Торелл, бросив взгляд на воду. – У рабочих скоро конец смены, кто-нибудь может нас заметить, если будем тут болтаться.

Зулика глянула на Киву:

– Ты сможешь сама вернуться во дворец?

Хоть Кива и ворчала до этого, что ее непременно зарежут, она ответила:

– Да, все нормально.

Зулика кивнула и сообщила:

– Мы соберем командиров, чтобы обсудить дальнейшие шаги. Потребуется некоторое время: лагеря разбросаны по всей стране, а такие вещи лучше обсуждать лично.

– У вас не один лагерь? – удивилась Кива.

Зулику, кажется, позабавил этот вопрос.

– Мы годами набирали людей – думаешь, все поместятся возле Окхоллоу?

Киве стало слегка не по себе, но она утешилась тем, что плана действий еще нет, что повстанцы ничего не могут предпринять – пока что.

– Скоро увидимся, – бросил Киве Тор. Лицо его вновь застыло, будто он вновь покорно принял свою судьбу, как принимал последние десять лет.

– Я дам знать, если узнаю что-нибудь еще, – сказала Кива, хоть и не была уверена, что это правда. Грань между добром и злом размылась, все перестало видеться черно-белым.

– Думай лучше о том, как бы никто не узнал о тебе и твоей магии, – сказала Зулика, а потом торопливо добавила: – И пожалуйста, попробуй убедить Делору отдать кинжал. Его ценность… – она не договорила, но жажда на лице сказала больше слов.

– Хорошо, – пообещала Кива.

Быстро попрощавшись, Зулика и Торелл растворились в черноте узкого переулка, а Кива развернулась и пошла обратно тем же путем. Она едва успела быстрыми шагами миновать одно здание, как из теней выдвинулся закутанный в плащ крупный мужчина, и ее сердце пустилось в галоп.

Она без раздумий выхватила кинжал Наари.

Но тут незнакомец опустил капюшон, и Кива увидела знакомое лицо Кэлдона.

– Боги, ты меня выпугал! – Кива натужно хохотнула и опустила клинок. – Я уже решила, что нарвалась на крупные неприятности.

– Ты на них нарвалась, – сказал Кэлдон голосом столь же неприятным, как и выражение его лица.

– Да?..

Кива оставалась собранной снаружи, но внутри ее заливала паника и вскипал адреналин. Она была уверена: он не мог услышать, о чем они с родными говорили: в переулке было так узко, что они точно заметили бы, попытайся он подслушать, но он вполне мог заметить, как они встретились. И уж конечно он понял, что Кива сбежала из дворца. Кэлдон был не дурак – он пошел за ней не без причины.

– Давай-ка перейдем к делу, солнышко, – двинулся к ней Кэлдон. – Что хотели твои брат и сестра?

– Зулика хотела извиниться за вчерашнее, – быстро сказала правду Кива. По крайней мере, часть правды.

Кэлдон остановился прямо перед ней.

– Позволь мне перефразировать. – Он навис над ней, глаза его пылали синим пламенем, когда он спросил пугающим тоном: – Что твои брат и сестра – Гадюка и Шакал – хотели?

Глава двадцать седьмая

Весь мир замер со словами Кэлдона.

Жилы Кивы затопил чистый ужас, и она автоматически вновь подняла кинжал. Но Кэлдон молниеносно