Приключения человека в шляпе - Ярослав Бабкин

– Вы даже не представляете, как мы рады, что все обошлось, – в который раз убеждал меня растроганный профессор Пикколо, – я просто не находил себе места.

Вы с синьориной еще так молоды. Кстати ей очень повезло. Судя по всему, это была гайя, или египетская кобра. Весьма ядовитая рептилия. Именно от ее укуса, между

прочим, погибла Клеопатра. Но, осмотрев ранку, я обнаружил, что прокол был один, то есть только один из двух ядовитых зубов… Я понимающей кивал, стараясь не слишком вслушиваться в поток его речей. Сидевшая невдалеке Полетта Клери, племянница дю Понта, улучив момент, когда герпетолог отвлекся, заметила.

– А я наоборот была уверена, что вы не можете пропасть вот так, не выполнив своего обещания…

– Какого обещания? – насторожился я. Я решительно не помнил, чтобы обещал ей что-либо способное помешать моему исчезновению в песках.

– Вы же еще в Адене собирались обсудить с моим дядей историю Стоунхенджа. Мне было бы жутко любопытно это услышать. Эрика улыбнулась.

– Ну ты попал, Танкред…

– Нет, это ты попала, – шепнул я, – сейчас тебе предстоит полночи слушать нашу с Гастоном ругань насчет археологии Британии. Дю Понт, привстал. Я приготовился к небольшой разминочной перепалке о ролях варваров и римлян в развитии Европы.

– Знаете, что, – сказал француз, – у меня есть деловое предложение… Я недоуменно уставился на него.

– … до конца нашего предприятия установить мораторий на обсуждение спорных вопросов истории и археологии. Я не буду говорить о римлянах, а вы о варварах. Идет?

– Конечно, – я кивнул, – ушам наших товарищей по палатке будет явно спокойнее. Голоса у нас громкие, закаленные многочасовыми лекциями и семинарами… Я перегнулся через стол, и мы пожали друг другу руки.

– Ну вот, – надула губки Полетта, – а я так рассчитывала это послушать.

– Вернемся в Европу, я обещаю произнести разгромную речь и не оставить камня на камне от его дилетантских построений, – заверил племянницу дю Понт, – но не раньше. Я вполне довольный опустился на табурет, и тут мне на глаза попался сидевший в дальнем углу Невер. Несмотря на жару, он неизменно был в черном сюртуке и шляпе с широкими плоскими полями. Мое настроение сразу же испортилось. Я вылез из-за стола и подошел к нему.

– Рад видеть вас живым и здоровым, – сухо поздоровался тот.

– По вам и не скажешь… что рады.

– Эмоции – пустая трата сил.

– Возможно. Но памятуя о наших прошлых разногласиях, мне очень хочется узнать, на что я могу рассчитывать, поворачиваясь к вам спиной.

– Пока мы не найдем что ищем, вы можете быть вполне спокойны…

– А потом?

– Зависит от обстоятельств… Но я все равно благодарен вам за наше спасение в тех руинах.

– И? Или благодарность, благодарностью, а бизнес – бизнесом?

– Именно. Ничего персонального, мсье Бронн, чисто деловой подход.

– Вы больше напоминаете американца, чем француза, мсье Невер.

– А я не француз, я как раз луизианец…

– Не знал.

– А я вам раньше этого и не говорил, – он холодно улыбнулся, давая знать, что наша беседа окончена. Я вышел на улицу. К ночи жара немного спала, и там можно было дышать. Я

облокотился на ящик. Мрачной глыбой на фоне темно-красного закатного неба чернел силуэт танка. Я вспомнил наш вчерашний разговор с Хемметом.

– Мы уже подготовили спасательную партию, когда вы с Эрикой так внезапно

приземлились. Честно говоря, я уже не ждал увидеть вас живыми. Три дня. У вас же почти не было воды.

– Меня выручило вот это, – я показал Хеммету купленный Александрии бурдючок, – после того случая по дороге к руинам я стал весьма предусмотрителен.

– Разумно. Но вернемся к делу. Пока вы… хм… отсутствовали, мы с Аланом выпросили у лейтенанта Монтаня военную поддержку, а у эмира Абдаллы – охрану и проводников. Предполагалось использовать все это для поиска вас в пустыне, но теперь… В общем, не возвращать же их обратно. Я улыбнулся.

– Так что мы уже прямо сейчас готовы двинуться на раскопки найденного вами Стимфалополиса, – закончил Хеммет.

– А танк зачем? – подозрительно спросил я.

– Ахмад со своими телохранителями бесследно исчез в пустыне. Я искренне надеюсь, что в отличие от вас с Эрикой, он там и сгинул. Однако Абдалла подозревает, что он затаился где-то в песках. Лейтенант настаивает на том, что мы должны быть готовы к любому повороту событий.

– А что с Джавдатом?

– Что, что. Он заявил, что никакого отношения к нападению на вас не имеет, что

Ахмад действовал сам, и обещал, изловив мерзавца, передать его в руки правосудия в Луксоре. Естественно ему никто особо не поверил, но и доказать его соучастие сложно. Тут замешана местная политика. Короче без охраны нам, увы, пока не обойтись. Я кивнул. Снова вставать самому за пулемет мне очень не хотелось.

– А танк, – продолжал Хеммет, – это идея лейтенанта. Он сказал, что так как

выделить достаточно людей для нашей охраны он не может, то нам необходимо что-то более весомое на случай нападения бандитов Ахмада.

– Да уж. В весомости этому не откажешь. Я оглядел бронированного монстра. Это не была одна из тех легких однобашенных машин, виденных мной в лагере Эрвина. На сей раз передо мной стояло нечто вагонообразное, с обтянутым гусеницами корпусом и двумя полубашнями в бортах. Третья, полноценная, башня увенчивала это чудовище сверху.

– Два полевых орудия в бортовых спонсонах, скорострельная пушка в башне,

спаренные пулеметы – не без гордости произнес аджюдан Лярош, заметив мой интерес к его машине, – запросто отобьемся хоть от полка.

– А в песке не увязнем? – спросил я, скептически разглядывая массивный клепаный бронекорпус.

– Обижаете, расширенные гусеницы, двойные пылевые фильтры, специальный выпуск для африканских условий.

– Становишься настоящим танкистом, – усмехнулся я.

– Так на моторе оно куда как лучше, чем ногами песок топтать, – он поправил стрекозиные очки на кожаном шлеме, и нырнул в люк. Внутри танка что-то заурчало, и машина окутала нас с Хемметом сизым вонючим дымом.

– Не думаю, что от него будет польза, – пробормотал я, отмахиваясь от выхлопа.

– Как знать, как знать, – философски заметил репортер, – мало ли какая от него может быть польза… Это было днем, а сейчас Жослен, заперев танк, вместе со всеми отмечает наше возвращение… Или пытается напиться от души напоследок. Впереди долгие недели раскопок в пустыне. Я запахнул куртку. Скоро уже окончательно стемнеет, и ветерок становится прохладным. Араб-часовой одиноко маячил рядом с танком, посверкивая в наступающей темноте огоньком сигареты. Я повернулся, собираясь вернуться в палатку и замер… Что-то явно было не так. Араб. С сигаретой? Я похолодел и машинально потянулся к кобуре маузера. А чтоб… Кто же ходит на праздничный ужин с оружием? Маузер вместе с кобурой спокойно лежал в палатке на другом конце лагеря.

– Подышать вышли? – раздался за спиной подозрительно знакомый голос. Я медленно повернулся. Слух меня не подвел. В отблесках сигареты я узнал черты лица. Это был тот самый парламентер, что привозил нам в руины ультиматум Ахмада.

– Кажется, Михал? – пробормотал я, стараясь потянуть время и сообразить, что делать.

– Точно. Михал Корчевский, – он протянул мне руку. Я настороженно замер. Увидев мое замешательство, тот глухо рассмеялся.

– Да вы совсем местной жизни не знаете. Абдалла, он не дурак людьми разбрасываться. Всех пленных, кто знал, за какой конец держать винтовку, он в

свои отряды забрал. Война. А хороших солдат в этих краях еще поискать. Так что я теперь охранять вас буду. Я растерянно пожал протянутую мне руку, машинально представившись.

– Танкред Бронн…

– Вот и познакомились. Я ведь специально к вашей охране прибился… Большой бакшиш заплатил.

– Зачем? – я решительно перестал что-то понимать.

– Как это зачем? Друг мой, тут война с Джавдатом назревает. В пустыне вас от скорпионов охранять куда спокойнее.

– Прошлый раз, позволю себе заметить, спокойно не было…

– А-а-а, бросьте. За то уже уплачено. Дело прошлое. Сейчас эмирам не до вас. Мы с ним опустились рядом на сложенные у палатки ящики.

– А Ахмад? – спросил я.

– С ним людей раз-два и обчелся. Не будет он рисковать. Этот шакал удрал в пустыню и долго еще не покажется…

– В вас определенно есть что-то от местных, – заметил я, – даже сначала принял вас за араба.

– Так я десять лет по Востоку мотаюсь. С волками живешь рано или поздно сам завоешь, – философски пожал плечами Михал, – и это. Давайте уж на «ты», как-никак мы в одном бою были, хоть и по разные стороны… Скрестили, так сказать, оружие на брудершафт.

– Хорошо. Ты сам откуда будешь?