Замри, умри, воскресни - Мэриан Кайз

— Не только истории.

— А что еще?

— Твои имейлы тоже.

Память моя скакнула назад в попытке воссоздать, что я такого писала Сьюзан — что папа ушел, что вышла книжка Лили, что я познакомилась с Оуэном, — и у меня перехватило дыхание.

— Надеюсь, не… все имейлы?

— Не все, нет, нет, — поспешила заверить Сьюзан. — Кое-что я выпустила.

— Кое-что? — Это все равно что ничего.

— Я выпустила нехорошие куски — ну, как ты ненавидишь Лили, а еще…

— А еще? — Мне стало страшно.

— Как тебе не понравилась ее книжка.

— Еще?

— Как ты к ней относишься.

— Это ты уже говорила. Ты еще что-нибудь отсылала?

— Да. — Ответ прозвучал так тихо, что его можно было принять за помехи на линии.

— Сьюзан!

— Не сердись, Джемма, мне очень жаль. Богом клянусь, я сделала это из лучших побуждений.

Я заплакала. Мне следовало бы разгневаться, но у меня не было сил.

Я поехала к маме.

— Ну, где ты пропадаешь? — сказала она и протянула мне рюмку «Бейлиз». — «Чисто английское убийство» пропустим!

— Нет, я не могу смотреть.

Я включила свой гробоподобный компьютер. Мне не терпелось проверить, что я такого посылала Сьюзан. То, что сейчас лежит где-то в Лондоне на чужом рабочем столе.

Я пробежала папку «Отправлено». О господи, о господи, о господи, это даже хуже, чем я думала. Все мои страдания из-за ухода отца. Это же настолько личное! А хуже того — там было много плохого, такого, что можно демонстрировать друзьям, но чужим людям?.. От стыда мне стало тошно.

Весь субботний вечер и все воскресенье мой мобильный телефон надрывался: перепуганная Сьюзан жаждала извиниться. Я на ее звонки не отвечала; мне нужно было прийти в себя.

«Я только старалась помочь, — несколько раз написала она. — Ты настоящий писатель, но я знала, ты никогда о себе не похлопочешь».

В этом вся ее беда. Из-за того, что она уехала в Сиэтл и исполнила свою заветную мечту, Сьюзан хочет, чтобы так было у всех. В старые добрые времена (в прошлом году) она все вздыхала: «Джемма, мы так ничего не достигнем», — а я отвечала: «Я знаю. И чудесно, скажи?» То, что она предприняла решительные шаги, чтобы изменить свою жизнь, уже явилось шоком, но когда она стала пытаться изменить мою — это уж извините.

В понедельник по дороге на работу я все еще была не в себе. Всякий раз, как я представляла себе, как эта агентша читает, скажем, о моей первой ночи с Оуэном или о том, как у мамы был ложный сердечный приступ, я заливалась краской.

И я поняла, что в выходные лучше было работать, нежели лечиться от похмелья: на моем автоответчике было несколько сообщений, в том числе одно от Лесли Латтимор. В нем говорилось, что:

1. Ни один из дизайнеров одежды, с которыми я ее свела, ей не понравился.

2. О какой дармовой косметике мне уже удалось договориться?

3. Где ее замок с башнями?

Ни о какой косметике я, естественно, не договорилась — какой производитель станет отгружать горы бесплатного товара для торжества, о котором даже газеты не напишут? Подходящего замка для проведения праздника я пока тоже не подобрала.

Далее шли сообщения от всех трех дизайнеров. Первая обозвала Лесли «жуткой особой». Вторая сказала, что Лесли пыталась заставить ее сшить платье бесплатно взамен на рекламу. Третья назвала Лесли «никчемной богемной дамочкой». Ну и ну!

В панике я судорожно нажимала кнопки, звоня всем подряд — дизайнерам, журналистам, в салоны красоты, в замки с башнями. В одну кратчайшую паузу, когда я на мгновение оторвала палец от клавиатуры и уже занесла его над следующим номером, прорвался Коди.

— Это Коди Купер по прозвищу Кофи Аннан. С миротворческой миссией. Сьюзан жалуется, ты не хочешь с ней разговаривать.

— Не хочу. Мне еще никто не делал таких пакостей.

Это не так, кисейная ты наша барышня. Господи, Джемма, тебе надо было родиться гомосексуалистом. Я сейчас скажу тебе одну вещь и хочу, чтобы ты меня внимательно выслушала: тебя хочет представлять литературный агент, а ты ведь еще и книги не написала. Ты хоть отдаешь себе отчет, какое это везение? Тысячи людей пишут книги, мучаются, силясь их куда-то пристроить, но не могут найти себе литературного агента. Тебе же его на блюдечке преподнесли. Я пожала плечами.

— Ты сейчас пожала плечами?

— Господи, ты меня пугаешь.

— Это у нас с тобой взаимно, девушка.

— О чем ты?

— О тебе. О том, что ты перестала что-либо делать.

— Ой ты, господи, и кто из нас теперь кисейная барышня? Ты прекрасно знаешь, сколько у меня работы. У меня очень трудная работа, и скажу без ложной скромности: я ее делаю исключительно хорошо.

— Это верно. Что тебе удается, так это набрать денег для своей злодейской парочки, чтобы смогли купить себе дом в Нормандии. Или над чем ты там сейчас колдуешь? Но что тебе это дает?

— Коди, я хорошо зарабатываю и прошу тебя не называть их «злодейской парочкой». Они иногда слушают мои разговоры.

— Начни свое дело, в конце-то концов!

Все, кто занят тем или иным бизнесом, мечтают начать собственное дело. Но для этого нужны деньги и потенциальная клиентура, а ФФ связали меня по рукам и ногам таким трудовым договором, по которому я в случае ухода не могу брать с собой никого из своих клиентов.

— Может, когда-нибудь…

— А пока позвони этому литературному агенту. Если у тебя еще голова на плечах осталась.

— А что, если меня издадут и весь мир узнает, что мой папа бросил маму?

— Измени детали.

— Но они-то все равно себя узнают.

— Послушай, не мучь меня. Ты что-нибудь придумаешь.

Я молчала, и Коди сказал:

— Еще одно. Эта агентша работает и с Лили тоже.

— С Лили Райт?

— А ты знаешь еще какую-нибудь Лили?

— Но почему Сьюзан выбрала ее?

— Потому что она понятия не имела, как найти литагента. Это был единственный агент, о существовании которого она знала, вот она и попросила своего отца узнать у мамы Лили, с каким агентом та работает.

— Боже всемилостивый…

— Одним словом, позвони ей.

— Если я ей очень нужна, она мне сама позвонит.

— Не позвонит. Она занятой человек, к тому же на нее сейчас большой спрос.

— И плевать. — Я не собиралась звонить никакой Жожо Харви. Если суждено, все само собой произойдет.

Ну хорошо, хорошо, я ей сама позвонила. До следующего понедельника, целую неделю, заполненную Лесли Латтимор, я ждала, пока случится то, чему суждено, а не дождавшись, сняла трубку и набрала номер этой Жожо Харви.

Было утро понедельника. Выходные я провела, рыская по всей Ирландии в поисках проклятых замков с башнями, и теперь мне надо было как-то отвлечься.