Вечная Любовь - Николай Нагорнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надо медленно повернуться, оглянуться по сторонам, что-то спросить у людей, что-то объяснить...
И я прошел по людным улицам, был город полон отражений, они брели за мной как тени, эти сотни Орловых, прошедших в зеркальных витринах то под руку с Ириной Истоминой, то с Эльвирой, то с Вероникой, то рядом с Полем или Шефом... они брели за мной как тени имолча слушали меня.
Некоторые останавливаются и слушают.
И говорить задумчиво, словно рассуждая самому с собой:
- ...а кто превратил нашу жизнь в ад? Мы сами... Мы порождаем зло, заражаем им друг друга, потом ищем виновного. И вот, мы приобрели весь мир, а потеряли - свою душу. И стали нищими. Был один день, и на Земле стояли три креста... Он приходил к нам, чтобы разомкнуть этот круг. Но мир не понял Его... Я возвращаюсь. Я пойду к Нему - Он каждого из нас поймет и примет. Только Он и Она - Царица Неба и Земли. Прощайте... А это вам от меня на память...
Отдать одному человеку свой плащ. другому - электронные часы, третьему доллары, четвертому - зажигалку, пятому - джинсовую куртку.
- Это тебе... А это - тебе... а это - тебе... Придет время, и всё будет иначе... Мы все станем понимать друг друга... И ни в чем не обвинять. Мы научимся всё прощать друг другу, и тогда...
Еще что-то спокойно и мягко говорю о чем-то, надо просто сказать людям то, что есть, а люди поступают по-разному. Кто-то слушает, кто-то, презрительно усмехнувшись, уходит.
Впрочем, все уже сказано. И теперь можно медленно уйти по этому тенистому безлюдному переулку, чтобы...
Но что это вдруг со мной? Словно какая-то неведимая огненная стрела пробила сердценасквозь, и надо оглянуться, но почему-то вдруг ноги подкашиваются, и всё вокруг плывет в глазах...
Странно... Что это за человек лежит на нижней ступеньке лицом вниз... Он недвижим, кажется, и не дышит. Шум проезжающих машин постепенно стих, все звуки замедляются.
Гаснет свет в глазах, и вдруг откуда-то плывет музыка, спокойная, светлая...
Асфальт еще в полумраке, но он словно покрывается белыми покрывалами. Они ложатся и на этого бездыханного человека с моим лицом, но почему-то совсем не больно вдруг уже ине горько, словно какой-то клапан раскрылся со вспышкой слепящего Света, и такая нежданная легкость на душе, словно ухожу куда-то ввысь, а тело так и осталось лежать там, на асфальте, вот уже и весь Старый Город виден внизу, Река блестящей ленточкой, вот уже и вся Земля кружится в темноте среди звезд маленьким голубым шариком... Как же я к ней привык...
Из мерцающего свечения, из отблеска кометных шлейфов проступает яснее и яснее светящийся живой силуэт. Кто-то заботливый вдруг появляется рядом. Это, как будто, не совсем человек... Светоносное существо...
- Я Малый Страж порога. Ты только что пережил клиническую смерть.
Откуда же медленно плывет эта мучительная музыка струн?..
Струны существовали на Земле тысячи лет.
Пронзительность боли этих скрипичных струн несла в себе лишающий разума жар расплавленного как огненное стекло песка ханаанских пустынь и мертвое молчание гиперборейских ледовых глыб, вырастающих в многотонный гул айсбергов. Такою была Земля задолго до появления человека. Такою она и оставалась.
Еще миллионы лет планета плавилась и остывала, чтобы научить людей плавить металл.
Еще миллионы лет планета учила их, как превратить расплавленный металл в струну тонкости лазерного луча, прожигающего железобетон.
Еще и еще сотни тысячелетий надо было учиться свивать струну для звучания. И это были миллионы лет немой боли.
Эта немая боль гудела в скалах и ветрах, в кристаллах и камнях. Она учила бутоны тюльпанов и роз сворачиваться с наступлением ночи. Она учила животных кричать, выть искулить.
Она учила мужчин любить женщин.
Миллионы лет на извержения вулканов и кипящие гейзеры смотрели те, кто создали человека.
Они уже знали, что такое звук.
Люди учились у них буквам: "берешит бара Элохим".
Люди учились у них именам: "вэ элле шемот", "и вот имена".
Люди учились у них символам планет и созвездий.
Люди учились у них прощению и великодушию.
Люди учились у них долготерпению. Они назвали его потом "ангельским".
Еще через миллиарды лет людей на земле не останется.
Должен быть закат там, где был рассвет.
Над безлюдной планетой еще века и века летел в радиоэфире записанный в незапамятном прошлом голос женщины:
- А если всё умрет, Любовь оставит след, ярчайший в мире Свет, как сотни тысяч Солнц...
Эту женщину звали Анной.
Лишь плыли по океану ледяные айсберги с натянутыми на них скрипичными струнами. Памятники эпохи людей.
Миллиарды лет боли.
И там, между Землей и Небом, на границе космоса и миров Вечной Любви, там стало вдруг видимым то, что, казалось, было на Земле лишь день, один день две тысячи лет назад - там, между Небом и Землей стоял Крест, и Скорбная Мария, Вечная Весна, в черных одеждах траура стояла перед Крестом, склонив голову, и Миллиарды Лет Боли стали океаном с того самого дня, где они кричали "распни Его", и в этот океан боли вливались тысячами и миллионами ручейков страдания каждого жившего на Земле и живущего, и каждый день этих двух тысяч лет, каждый миг этих дней Он снова и снова умирал, но каждый миг снова и снова побеждал смертью смерть, и оживал, чтобы снова принимать в Свое Сердце миллиарды страданий и отдавать людям Свет, Вечный Свет, Райский Свет ...И Новая Ева, искупающая человечество вместе с Сыном Ее, принимала в Себя миллиарды волн боли от Сына, и погибала, но каждый миг снова и снова оживала силою Вечной Любви - и отдавала людям, Своим духовным детям, только нежность, любовь и милость, прощение и терпение, сердечное тепло и утешение...И страдания каждого земного существа вливались в этот океан двух Святых Сердец и растворялись в нем, и переставали быть безутешными, и возвращались назад к каждому уже не потоком боли, а потоком Жизни и Света. И это было тайной взаимопроникновения Двух Начал Непорочности одного в другое - со-распятие Марии Искупителю и и со-распятие Искупителя Марии: Надмирная Голгофа Нового Адама и Новой Евы. Новый Адам в страдании искупал людей, у которых духовное непроникало в земное, Новая Ева в страдании искупала людей, у которых земное не поднималось до духовного.
Какое же удивительное и таинственное переживание согретости души началось вдруг...словно теперь сам стал частью Агнца и Агницы, а Агнец и Агница стали частью меня, словно я же сам и распят на Кресте как мой Новый Небесный Отец, и сам же предстою Его Кресту, как моя Новая Мать...
И я уже не "я", а вживлен в Нового Адама и Новую Еву, влился назад в Отца и Мать, когда-то создавших меня в Великой Любви.
Случилось что-то непостижимое и удивительное в своей светлой радости: таинственное взаимопроникновение... В меня вошла эта мягкая, эта светлая, эта милая агничность Любви, что и была во мне когда-то, задолго, задолго до рождения на Земле, но потом вдруг была потеряна, и о ней-то и тосковал как о потерянном Рае...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});