Брат-зверь - Игорь Дроздов

Алексей скосил глаз. Шарч не дополз до него тридцать сантиметров. Он лежал рядом, бессильно вытянув передние лапки и прижав ушки к голове. Красный язык вывалился в пыль. На нем блестят белые пузырьки от ожогов.

Дрожащая рука занеслась над котом. Первая порция воды плеснула Шарчу на голову. Потом тонкая струйка потекла прямо перед его носом. Секунда, две. Язычок медленно двинулся, зачерпнул драгоценной влаги. Бережно понес в рот. Потом снова. Потом еще и еще.

Следующий кусок бытия, примерно минут в пятнадцать, полностью вылетел у Алексея из головы. Перед глазами мелькали пляшущие волки. С неба падал звездолет. Рухнул, и его охватило пламенем взрыва. Вокруг него хороводом встали гигантские насекомые.

Когда он очнулся, Шарч лежал свернувшись клубком у него подмышкой, а сам он плескал на них обоих воду из третьей и последней бутылки.

ГЛАВА 22

Первое что он увидел, очнувшись, было встревоженное лицо Юлий. Хотя, почему так просто — встревоженное? Лицо Юлии было измождено страданием. Глаза покрасневшие, распухшие. Щеки запали. На душе стало легко и приятно. Вот пример как его любят и ждут. Но тут же стало неудобно, что ему хорошо от того, что другим плохо.

— Юля озорная, — нежно проговорил он.

Женщина вскрикнула. Дернулась было к нему, но сдержалась.

— Что, все еще не хочешь домой? — устало спросил он.

— Я хочу домой, — твердо, с нажимом сказала Юлия.

— Ну и? Чего ждать?

— Я ждать не хочу, но тебе тяжело. Видел бы ты себя со стороны.

— Знаешь, дорогая, — похвалился он. — А с кочевниками я справился. Нет их больше.

— Знаю, знаю.

— Пошли, а. Надоело здесь. Жарко слишком.

— Тебе лечиться надо. А то вернешься в таком состоянии к своим экспериментаторам. Ты мне про них таких ужасов понарассказывал. Еще забьют тебя, как коня сломавшего ногу. Что б не возиться.

— Неа, — протянул Алексей. — Эксперимент еще не закончен, поэтому они меня беречь будут.

— Не знаю. Боюсь я. — Юлия обхватила себя за плечи руками. — Могут тебя убить, детей. Я не верю, что они слово сдержат.

Алексей промолчал. Он тоже не верил. Но зато понял Эдуарда Степановича. Тот не успокоится, пока не выжмет из эксперимента все возможное. Тем более теперь, когда он вынес в реальный мир ДУГАТ. Нет, опасаться стоит после того как он освободит Ваню.

— Юля, поверь мне, пока они мне ни чего не сделают.

— Нет, — Юля встала и отошла от него. — Ты будешь здесь, пока не выздоровеешь. Ты знаешь, что я могу это обеспечить.

— Знаю.

Стоит Юле не даваться ему в руки и можно держать его здесь хоть вечность.

Откуда-то с боку вышел незнакомый седовласый горожанин. Оказывается, в комнате они были не одни. Интересно, как он понял их разговор? Незнакомец достал небольшой бутылек. Отвинтил крышечку.

— Выпейте это.

От протянутой бутылочки пахнуло чем-то резким как уксус.

— Что это?

— Лекарство. Выпейте.

На вкус содержимое бутылочки было не лучше чем на запах. Алексей поперхнулся. Лекарь подхватил его за подбородок и чуть ли не силой влил в него остатки.

— Вот и хорошо, — проговорил он отступая.

Алексею хотелось метнуться вслед за ним. Вбить бутылочку ему в пасть. Слабость не дала.

— Я тебя убью, — проговорил он. — Что это за дрянь?

И отключился.

Он бежал, несся, летел. Мерил пройденное расстояние длинными прыжками. Джон отстал где-то позади.

Алексей ворвался на главную улицу. К счастью по ночам жители не смели на улицу и носа показывать, и его ни кто не увидел. Рывок — улица осталась позади. Его вынесло за пределы города. Вскоре он оказался на противоположном конце у линии. Понесся по кругу. Проскочив до места, где он сам пересек линию, Алексей побежал по следам Джона. Догнал его на границе города. Запыхавшийся Джон нервно дернулся, когда Алексей выскочил позади. Обессилено ухватился за ближайшее деревце. Казалось, он сейчас рухнет.

— Что за дьявол, — прохрипел он. — Тебя какая муха укусила?

Алексей заворчал: пытался объяснить, что волноваться не надо. Он проверил территорию, все спокойно.

— Дьявол, — проговорил человек. Протянул руку и потрепал Алексея по холке.

Алексей, исчерпав все средства объяснения, лизнул его в лицо. Потом ухватил за рукав куртки и потянул.

Джон очень удивился, когда Алексей безошибочно привел его к дому.

— Ты откуда узнал? — только и проговорил он. Обернулся и увидел мелькнувший за поворотом улицы хвост.

Алексей трусцой бежал по улице. Взгляд выискивал какой-нибудь подвал, заброшенное здание. В общем, схрон. Место, где можно затаиться и переждать смертельное для него солнечное время. Одновременно по запахам следил, чтобы если какой человек выйдет на улицу сразу спрятаться. А то поднимется такая паника — оборотни по улицам шастают.

Первые четыре, подходящих на первый взгляд, места, при проверке оказались никуда не годны. То не было, на всякий случай, запасного выхода. То крыша в дырках как решето. В одном кандидате на убежище она оказалось такой, что если бы ее снесли, ни кто разницы и не заметил бы. Кто ж так делает убежище от солнца? Или помещение было слишком сырым и затхлым, а то и просто прогнившим насквозь.

А вот пятое. Когда Алексей его увидел — сразу понял. Вот. Вот его мечта — дом хороший, добротный. А у добротного хозяина и подвал, уверен, добротный. В мыслях сам себе нарисовал сухой подпол присыпанный чистым, мягким песочком. Не одна, а наверняка целых две комнаты. Запасной выход. В общем рай, а не подвал.

Дом, в подвал которого он забрался, что-то смутно напомнил ему, но наступало утро, времени проверять нет. А с запахами он познакомился совсем недавно и вещи еще не идентифицированные нюхом, не распознаются. Алексей забрался в самый темный угол, свернулся калачиком и уснул.

Проснулся он, когда на небе выступили первые звезды. Алексей чувствовал время, когда выходят эти посланники ночи, говоря, что он тоже вскоре может покинуть свое убежище. Алексей поднялся, зевнул с подвыванием, широко раззявив пасть, прислушался. Сверху доносился непонятный, еле-еле слышный, звук. Он внюхался. Картина прояснилась мгновенно. Над ним находилось примерно человек десять. Все самцы. Еще над ними, на втором этаже находился один самец и с ним две самки — пожилая и детеныш. Люди на первом этаже вышли на улицу и ушли. Остался только один — толстый, и маленького роста. Его запах, как и до этого дом, что-то смутно напомнил ему.

Еще снаружи доносился запах огненного зверя — то бишь солнца. Оно вот-вот должно было уйти за горизонт, и тогда Алексей сможет выйти. Наступит его время.