Следствие защиты - Клиффорд Ирвинг

Уоррен сел на свое место.

Это лучшее, что я мог сделать, подумал он. И я сделал это. Потому что таков был мой долг.

Время от времени, в разных юридических школах Техаса Боб Альтшулер читал лекции по теории и практике судебного процесса. “К тому моменту, когда вы дойдете до заключительной речи, – учил он, – присяжные уже прослушают кучу всякой скукотищи. Теперь они захотят увидеть драму. Так дайте им то, о чем они так страстно мечтают”.

На практике в течение всей заключительной части процесса он как минимум один-два раза позволил себе зарычать с гневом, который ассоциировался у присутствующих с “ласковостью” сержантов, обучающих новобранцев строевой подготовке на плацу. Альтшулер был крупным мужчиной, и на присяжных заседателей это обычно действовало впечатляюще. Сорок девять раз подряд его драматическое мастерство оказывалось прелюдией к победе.

На этот раз Альтшулер начал рявкать и рычать с той самой минуты, как поднялся на ноги и повернулся лицом к присяжным.

– Сегодня, – проревел он, – в этом зале нет одного очень важного для настоящего процесса человека! Одного человека, которого нам очень бы нужно послушать, но мы не можем пригласить его, потому что он мертв! Застрелен двумя пулями – одна застряла у него меж глаз, а вторая прямо вот здесь! – Альтшулер прижал правую руку к сердцу. – Клайд Отт – доктор Клайд Отт, врач и целитель, неважно, какие нелепые росказни о нем мы здесь сегодня услышали, – это тот человек, который мог бы сообщить нам множество фактов. Люди, вы, должно быть, устали и занемогли от того, как здесь высмеивалась и осквернялась память об этом человеке! – Альтшулер устремил негнущийся палец на Джонни Фей Баудро. – Эта женщина, управляющая ночным стриптиз-клубом, хладнокровно застрелила доктора! Неужели вы не понимаете этого, люди? Неужели вы не чувствуете этого в глубине ваших сердец?

Альтшулер застыл. Он потряс головой, словно был совершенно ошеломлен происходящим.

– Давайте еще раз вместе посмотрим доказательства.

Он сразу же сфокусировал внимание на заявлении Джонни Фей Баудро, сделанном ею сержанту Руизу меньше чем через час после совершения убийства. Но здесь, в суде, Руиз засвидетельствовал и показал, что заявление это являлось неправдоподобным вымыслом.

– Поэтому-то обвиняемая под присягой и изменила свою версию! Сказала нам, что доктор Отт загородил выход из дома прежде, чем они поднялись наверх, прежде, чем доктор, якобы, угрожал ей и выхватил у нее кочергу. Хорошо, люди, так кому вы больше верите? Сержант Руиз – опытный полицейский. Он сообщил нам, что обвиняемая вовсе не была взволнована, когда он прибыл на место, – она дожидалась его перед входной дверью, спокойно куря сигарету. Почему она рассказала одну историю тогда и совсем другую сейчас? Вы не знаете почему? Да потому что вторая версия ей больше подходит! Она догадалась, что, если не изменит деталей своей истории, ее обвинят в нарушении пункта закона об обязанности отступить!

Вздохнув, Альтшулер снова тряхнул головой.

– Вечером седьмого мая она сказала сержанту Руизу, что доктор Отт шел на нее, как “старый медведь-гризли”, размахивая кочергой над головою. Это ее собственные слова. “Шел на нее”. Но затем, несколько дней назад, окружной судмедэксперт засвидетельствовал, что доктор Отт был застрелен в момент, когда он “спокойно стоял на месте”. И что же делает Джонни Фей после того, как она слышит это? Меняет свою версию! Теперь она утверждает, что доктор Отт нападал на нее с кочергой, а затем остановился, после чего Джонни Фей в него выстрелила. Разве вы не видите, люди, что именно эта женщина делает? Разве вы не поняли, что сделала она после того, как сержант Кьюлик засвидетельствовал, что на кочерге должны были остаться отпечатки ладоней доктора Отта, – однако их там не оказалось? До самого своего выступления здесь Джонни Фей и словом никому не обмолвилась, будто подняла кочергу после убийства доктора Отта, что, возможно, и привело впоследствии к уничтожению некоторых отпечатков. Да она это просто выдумала! Эта женщина способна сказать все, что угодно!

Уоррену пришлось напрячь мышцы шеи, потому что он сам едва не кивнул в знак согласия с обвинителем.

– Теперь, – продолжал Альтшулер, – давайте поразмышляем обо всех тех разного рода угрозах, о которых нам рассказали свидетели. Некоторые из этих угроз вовсе не были такими пустыми, как убеждает вас наивно поверить адвокат защиты. В “Хьюстон-Рэкит-клаб”, после того, как Джонни Фей Баудро выплеснула вино на доктора Отта, тот сказал ей: “Я убил бы тебя за это”. Но ведь он же не убил ее, не так ли? С другой стороны, Джонни Фей Баудро в присутствии миссис Джерард сказала насчет доктора Отта: “Я убила бы его”. И она это действительно сделала. Здесь существует большая разница, разве вы не согласны?

Альтшулер ткнул толстым прямым пальцем в сторону Уоррена.

– Адвокат защиты постарался приглушить тот яд, который вылился изо рта Джонни Фей в ресторане “Гасиенда” совсем незадолго до убийства. Я не приглушаю этого, я, наоборот, убежден, что это показывает нам ее предрасположенность к насилию. Пожалуйста, вспомните то, что сказал насчет обвиняемой доктор Отт своей падчерице. “Я боюсь ее”. В своем свидетельском показании Джонни Фей Баудро не упомянула про эти слова, да и адвокат ее об этом не спрашивал. Задумайтесь! Чего боялся доктор Отт? Почему Джонни Фей Баудро не побеспокоилась нам это объяснить? Защита также пренебрегла фактом, что всего за несколько недель до реального убийства Джонни Фей Баудро практиковалась на учебном полигоне в стрельбе из смертоносного оружия. “Все любящие развлечение люди делают это. Даже сам судья.” Конечно же, нетрудно увидеть, что скрывается за этими двусмысленными речами! Возможно, другие люди и практикуются в стрельбе из своих пистолетов, и даже наш судья делает это, однако ни судья, ни другие люди не убивают кого-то сразу же вслед за этим. Джонни Фей Баудро использовала фальшивое имя на случай, если будет проводиться какое-то расследование. И действительно, такое расследование было проведено, но, к несчастью для Джонни Фей Баудро, мистер Морз запомнил ее. Она, безусловно, запоминающаяся женщина!

Альтшулер снова поднял палец и с особой важностью подчеркнул:

– И она очень хороший стрелок!

Обвинитель снова помрачнел. Уоррен был очарован его работой. Давай-давай, Боб! Уделай ее!

– Леди и джентельмены, члены суда присяжных, верите вы в то, что она всадила пулю в доктора Отта, всего лишь в нескольких дюймах от его сердца и при этом не собиралась его убивать? Верите вы в то, что она попросту намеревалась ранить его, преподать ему своеобразный урок? “Непослушный Клайд! Я всажу крохотную пулю в твое легкое, чтобы ты впредь вел себя хорошо!” Так, что ли? И неужели вы можете поверить, что она все это время не помнила, что в ее сумочке лежит пистолет? После того, как она дважды поупражнялась в стрельбе из этого пистолета на учебном полигоне, могла ли она не знать, что нужно отпустить курок, если не хочешь, чтобы пистолет выстрелил еще раз? Верите вы в то, что доктор Отт “немного шевельнулся”, как утверждает Джонни Фей Баудро, отчего другая пуля попала ему между глаз? Да неужели все мы собрались здесь для того, чтобы быть одураченными убийцей?

Альтшулер обхватил голову руками так, словно она вот-вот могла взорваться, словно все сказанное им было настолько выше человеческого понимания, что могло привести его к умопомешательству.

Затем он вдруг стал на редкость спокойным.

– Обвинение не обязано доказывать мотив преступления. От обвинения требуется лишь доказательство того, что подсудимая сознательно и намеренно послужила причиной смерти доктора Отта. Но, тем не менее, давайте подумаем о мотиве. Защита пренебрегла вопросом о том, кто хотел выйти замуж, а кто уклонялся от женитьбы. Я этого делать не стану. Я считаю, основываясь на свидетельских показаниях приемных детей жертвы, миссис Лорны Джерард и мистера Кеннета Андерхила, что это Джонни Фей Баудро хотела выйти замуж за Клайда Отта и почти склонила его к этому. Но затем он в присутствии своих приемных детей заявил, что изменил свои намерения, и с течением времени его решение укрепилось. Все это привело Джонни Фей Баудро в бешенство. В тот вечер в ресторане “Гасиенда” она, по-видимому, предъявила ему ультиматум, и доктор снова сказал нет. Поэтому они вернулись в его дом. Обвиняемая убедила Клайда Отта подняться наверх и лечь с нею в постель, чтобы посмотреть, не поколеблет ли толика секса его решение. Клайд Отт был пьян. Что в действительности произошло затем – мы никогда не узнаем. Единственный человек, который мог бы рассказать нам правду, мертв. Что мы знаем точно, так это то, что они оба спустились вниз, где она всадила ему пулю промеж глаз, когда он спокойно стоял на месте.

И снова Уоррен едва не кивнул. Несмотря на свое пристрастие к театральности, Боб Альтшулер был думающим человеком. Он все это вычислил. Обвинитель сказал: