Античные трагедии - Софокл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот счастья баловень – вот горя сын —
И что ж? Случайность манием единым
Того низвергнет, этого возвысит,
1160 А как – того не скажет и пророк.
Доселе думал я: чья жизнь завидней
Креонтовой! Он город от врагов
Освободил, он в блеске самодержца
Им управлял, среди детей цветущих.
А ныне – все погибло. Ведь когда
Свет радости угас для человека —
Он не живой уж, он – бродячий труп.
Сбирай в чертог свой все богатства мира,
Венчай чело властителя венцом:
1170 Коль радости лишен ты – за величье
И тени дыма я не дам твое.
Корифей
Каким же горем взыскан царский дом?
Вестник
Кто умер… а живой – виновник смерти.
Корифей
О, кто убийца, кто убитый? Молви!
Вестник
Смерть принял Гемон – от своей руки.
Корифей
Своей, сказал ты? Сына иль отца?
Вестник
Он сам себя убил, отцу в укор.
Корифей
О вещий старец! Правду молвил ты.
Вестник
Пока свершилось все, как он сказал.
Корифей
Но вот царица Евридика здесь.
1180 Несчастная! Случайность ли из дома
Ее к нам вызвала? Иль весть о сыне
Коснулась слуха чуткого ее?
Евридика
(выходя из дворца)
Да, граждане, я слышала ее.
В путь собралась я, чтоб Палладе грозной
Смиренной дань молитвы принести.
И только дверь я притянула, чтобы
Засовы сдвинуть – как в мой слух стрелою
Вонзилось слово горя моего.
Упала навзничь я: прислужниц руки
Беспамятную подхватили. Ныне
1190 Я вышла к вам; молю, скажите все.
Удар не первый от судьбы терплю я.
Вестник
Царица дорогая, все я видел
И все, как есть, по правде расскажу.
К чему утайкой робкой вызывать
Ближайшей обличение минуты?
Надежно ведь лишь истина стоит.
Слуга царя, последовал за ним я
На край долины, где лежал в позоре
Труп Полиника; псами был жестоко
Истерзан он. С молитвой мы воззвали
1200 К царю теней и к девственной Гекате,
Распутий бдительной богине, гнев свой
Чтоб милостиво отпустили нам.
Затем, омыв в струях купели чистой
Все то, что от царевича осталось,
На свежих отпрысках маслины дикой
Мы упокоили в огне его.
Крутой насыпав холм земли родимой
Покойнику, мы поспешили дальше,
В могильный терем, где на ложе камня
Невеста Ада жениха ждала.
Вдруг, издали еще, один из нас
Услышал громкий вопль – из той гробницы
Заброшенной он доносился. Тотчас
Обратно устремился он к царю.
1210 Прибавил шагу тот. Вторично вопль
Раздался, жалкий и протяжный. Вскрикнул
Несчастный царь: «О боги! Что за звуки?
Недоброе вещает сердце мне!
О безотрадный путь! То голос сына
Ласкает слух мне – лаской смертоносной!
Бегите, слуги! В устье подземелья
Раздвиньте камни и скорей взгляните,
Не Гемона ль то голос был иль боги
Меня морочат». Так сказал он нам,
Едва живой от страха. Мы приказ
1220 Исполнили. И вот, в глуби гробницы
Пред нами оба – Гемон, Антигона.
Она – висит, повязки крепкотканой
Петлею шею нежную обвив;
Он, как прильнул к ее груди, так держит
Ее в объятьях, проклиная свадьбы
Подземной ужас, и надежды гибель,
И суд суровый своего отца.
За нами и Креонт его увидел —
И с криком раздирающим к нему
Помчался в склеп. «Несчастный, – возопил он, —
Зачем ты здесь? Иль помрачен твой разум?
Какой безумья вихрь тебя принес?
1230 Дитя мое, богами заклинаю,
Оставь могилу!» Гемон дикий взор
В него вперил и, меч за рукоятку
Схвативши, замахнулся на него.
Царь отступил, и в воздухе повис
Отцеубийственный удар. Тогда лишь
Пришел в себя он – и в порыве новом
Отчаянья внезапно в грудь свою
Свой меч вонзил… Еще сознанья искра
В нем тлела, видно: слабою рукою
Лежащий труп невесты обнял он,
Прильнул к устам – и, испуская дух,
Умершей девы бледную ланиту
Румянцем жаркой крови обагрил, то
1240 Труп возле трупа – так они лежали;
Союз их брачный Ад благословил.
Да будет же их участь всем наукой,
Что неразумье – злейшее из зол.
Евридика, выслушав, молча уходит во дворец.
Корифей
Что это значит? В гробовом молчанье
Ушла царица: это ли – ответ?
Вестник
Дивлюсь и я; но все ж меня ласкает
Надежды луч: знать, не велит душа
При всем народе о несчастье сына
Плач поднимать; ей хочется скорее
В кругу домашних сердце облегчить.
1250 Она разумна – не поступит криво.
Корифей
Не знаю. Мне ее уход немой
Сильнее грудь щемит, чем если б в крике
Она безумном горе излила.
Вестник
Узнаем тотчас. Если вправду рану
Души больной молчания покров
У ней таит… Да, я войду; ты прав:
Страшнее слез молчание такое.
Уходит во дворец.
КОММОС
Со стороны поля возвращается Креонт, неся тело Гемона.
Корифей
Приближается царь; что несет он в руках?
Ах, то явственный след, незабвенный навек —
Хоть и больно сказать – не чужой вины,
1260 А своей необузданной воли.
Креонт
С т р о ф а I Груз ты разума неразумного,
Груз упорства ты смертоносного!
Крови родственной, други, видите
И убийцу вы, и убитого!
О несчастный плод замыслов моих!
Юной смертью ты, юный сын, почил.
О дитя!
Не своей руки пал ты жертвою,
А моим сражен неразумием.
Корифей
1270 О Правда! Поздно ты узнал ее!
Креонт
О да!
Ее познал я – явственно познал.
Видно, бог тогда, бог тогда главу
Тяжкою тяжестью поразил мою,
На безумья путь мысль мою увлек,
Растоптать велел жизни радости.
Вот он, смертных труд – безотрадный труд!
Домочадец
(выходит из дворца)
О царь, тяжелый груз в руках твоих.
Пришел ты с горем не последним, нет, —
1280 Ждет горе новое тебя в чертоге.
Креонт
Какое горе? Есть ли хуже худа?
Домочадец
Лежит в крови царица Евридика,
Младого сына истинная мать.
Креонт
А н т и с т р о ф а I Где ты, Адова гавань мутная!
Смертью быстрою упокой меня!
Весть несчастную возвестивший мне,
Снявший тьмы покров с горя лютого,
О зачем терзать сердце мертвое,
Посылать на казнь труп безжизненный?
1290 О жена!
Ах, ужели там жертвой новою
Жертвы прежней боль ты усилила?
Открываются двери дворца.
В глубине видно тело Евридики.
Домочадец
