Прости, но я хочу на тебе жениться - Федерико Моччиа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я вижу, у тебя тут свои порядки, да? Кофе-брейк в полови-не десятого. Ты еще даже не начала работать, а уже опаздываешь. И сегодня утром ты тоже опоздала.
Олли дрожит: «У тебя что, есть шпионы?» Но внешне Олли удается сохранить спокойствие. Эдди встает и идет к другой девушке. Говорит с ней о работе. И перед тем, как уйти, опять смотрит на Олли:
– Конечно, ты ничего не умеешь, да? Ты даже не сможешь подготовить три эскиза с уже обозначенными на них тканями. И все же это работа, которую ты хочешь делать… Пф-ф… – И он уходит.
Олли молча кивает и провожает его взглядом: «Да что я ему сделала-то?!»
Глава семьдесят пятая
Пьетро быстро пролистывает газету левой рукой, а в правой держит капучино. Ищет самые интересные новости. И немного покачивает головой. Все вранье. Какие жулики, пятьдесят процентов новостей в газетах – фейк. Каждую надо проверять. Открывается дверь в спальню Флавио, он выходит с взъерошенными волосами и в пижамной куртке, надетой наизнанку:
– Мама миа, что за ночь, что за ночь…
– Говори прямо… – Пьетро допивает свой капучино. – Мама мия… Что за херня! Или нет?
– Да… Безумие. – Флавио все еще ошеломлен, но он улыбается, гордо садится за стол и наливает кофе в чашку. – О, есть кое-что, о чем я не подумал, и теперь у меня будут неприятности… Я не думал, что случится такая сумасшедшая ночь!
Пьетро надевает пиджак:
– И конечно, все это дорого мне стоило… Не хватало только, чтобы ты в итоге остался недоволен…
– Это ты о бразильянке?
– Конечно, две девушки по пятьсот евро за ночь… Она и венесуэлка. С тобой и Алексом нужно действовать наверняка. Тебе нужно было восстановить хоть немного самоуважения и обрести хоть немного спокойствия, но прежде всего… Выпустить пар! Он… Ну, он… Это была его вечеринка… Хотя больше похоже на жертву с его стороны! Он же имел право на эскорт с особыми услугами.
Только сейчас Пьетро понимает, что Флавио не проронил ни слова.
– Прости, а ты думал, что она была обычной девушкой? Я имею в виду, можно было понять, когда она танцевала… Ты же видел ее сиськи, она ими тебе в лицо тыкала и задницей крутила… Вот так. Брось. Тебя сейчас будто удар хватит…
– И правда… Нет, я не… Нет… – Флавио пытается оправ-даться. – Я все понял… Да, я имею в виду… Она целое представление показала…
– Конечно! Это ее работа. Самец всегда должен верить в себя как в хищника!
Флавио отпивает глоток капучино. И задумывается.
– А как же остальные?
– Нет, это были просто модели. Сто пятьдесят евро.
– А… просто модели… Они тоже хорошо танцевали.
– Да, очень хорошо. Ну, я пошел на работу, но я очень рад, что вечер удался.
У Флавио внезапное озарение:
– А что делали Энрико и Алекс?
Пьетро надевает пальто:
– Ну конечно… Ты был пьян и ничего не заметил. Итак, Энрико весь вечер скучал по Ингрид…
– Несмотря на то, что у него есть няня Анна и он говорит, что она такая хорошая?
– Да, он больше не мог это выносить, просто встал и убежал… Подумать только, одна из девушек, Саманта, уже собралась домой и хотела прокатиться с ним. А он отказался и убежал.
– Нет!
– Да, мне пришлось вызвать такси.
Флавио качает головой и откусывает круассан.
– Он не в лучшей форме… А как же Алекс?
Пьетро улыбается:
– Венесуэлка… Ты же видел, какая она красивая, да?
– Да, Белен[47]по сравнению с ней просто уродина.
– Ну, я хотел бы рассказать тебе, что я видел, как Алекс… Но я джентльмен.
– Нет! С каких это пор ты джентльмен?
Пьетро кивает:
– Я пират и джентльмен… – И тихо подходит к входной двери. – Я скажу тебе только одно. Ты спал, но я слышал, как она кричала!
И он выходит, оставив за спиной потерявшего дар речи Флавио.
«С ума сойти. Я бы никогда в это не поверил. Алекс заставил венесуэлку кричать. Иногда ты смотришь на людей, думаешь, что знаешь их, а потом они удивляют тебя…»
Входная дверь открывается. Это снова Пьетро.
– Купился! Я же пошутил насчет Алекса! Но я бы так хотел, чтобы он влюбился! Но он безнадежно влюблен, даже сама мысль о том, чтобы пойти в постель со шлюхой, для него звучит как предательство.
– А… – Флавио успокаивается. – Ну и что?
– И ничего!
– Значит, ты выбросил на ветер пятьсот евро?
– Я? Ты с ума сошел! В конце я сказал ему, что тоже женюсь в следующем месяце! И кто может позволить такой девушке сбежать…
– Только Алекс!
– Именно… – Пьетро закрывает дверь и кричит снаружи: – О, не забудь сходить за покупками!
Флавио берет лист бумаги и составляет список того, что надо купить. Макароны, вода, салфетки, бокалы, белое вино, красное вино, шампанское… Шампанское, как прошлой ночью. Он останавливается, засовывает кончик ручки в рот и таращится в потолок гостиной. Конечно, Жаклин, бразильянка, была божественно красива. И он какое-то время сидит так, очарованный воспоминаниями… Как вспышки – мгновения той ночи, ее смуглое тело на белых простынях… «А потом все то, что я ей говорил, слова любви, сладкие слова, пьяные слова. Кто знает, может, она смеялась про себя? Ну, ей же заплатили, и все эти слова пропали впустую. Я мог бы сказать какую-нибудь глупость, а в итоге все получилось бы точно так же. А я уже подумывал послать ей сегодня цветы, открытку… Слова любви. „В темноте ночи одна улыбка, твоя…“ У нее идеальные зубы…» Флавио смеется. А затем внезапно на него обрушивается чувство пустоты, бесконечной печали, экзистенциального бессилия. И он думает о ней. Кристина, его женщина, его жизнь, его путь, его желание строить семью и, прежде всего, красота бытия, воплощенная в любви. Квартира внезапно кажется пугающе пустой.
Отец сказал ему перед свадьбой: «Будут дни, когда все тебя будет раздражать, когда тебе даже не захочется заниматься любовью с женой… Но будут и моменты, которые покажутся настолько важными, что все сотрут. Знаешь, какой момент был для меня самым важным? Когда ты появился на свет». И Флавио осознает кое-что еще. Как больно взрослеть.
Глава семьдесят шестая
Комната ожидания хорошо освещена. По радио негромко звучат приятные песни. Стены выкрашены в теплые цвета. На од-ной висит забавный плакат с утками. Одна утка, одетая в комбинезон, куда-то бежит, другая поднимает тяжести, а третья печет торт. Стулья удобные, темные, обитые
