Прости, но я хочу на тебе жениться - Федерико Моччиа

– Я вижу, у тебя тут свои порядки, да? Кофе-брейк в полови-не десятого. Ты еще даже не начала работать, а уже опаздываешь. И сегодня утром ты тоже опоздала.

Олли дрожит: «У тебя что, есть шпионы?» Но внешне Олли удается сохранить спокойствие. Эдди встает и идет к другой девушке. Говорит с ней о работе. И перед тем, как уйти, опять смотрит на Олли:

– Конечно, ты ничего не умеешь, да? Ты даже не сможешь подготовить три эскиза с уже обозначенными на них тканями. И все же это работа, которую ты хочешь делать… Пф-ф… – И он уходит.

Олли молча кивает и провожает его взглядом: «Да что я ему сделала-то?!»

Глава семьдесят пятая

Пьетро быстро пролистывает газету левой рукой, а в правой держит капучино. Ищет самые интересные новости. И немного покачивает головой. Все вранье. Какие жулики, пятьдесят процентов новостей в газетах – фейк. Каждую надо проверять. Открывается дверь в спальню Флавио, он выходит с взъерошенными волосами и в пижамной куртке, надетой наизнанку:

– Мама миа, что за ночь, что за ночь…

– Говори прямо… – Пьетро допивает свой капучино. – Мама мия… Что за херня! Или нет?

– Да… Безумие. – Флавио все еще ошеломлен, но он улыбается, гордо садится за стол и наливает кофе в чашку. – О, есть кое-что, о чем я не подумал, и теперь у меня будут неприятности… Я не думал, что случится такая сумасшедшая ночь!

Пьетро надевает пиджак:

– И конечно, все это дорого мне стоило… Не хватало только, чтобы ты в итоге остался недоволен…

– Это ты о бразильянке?

– Конечно, две девушки по пятьсот евро за ночь… Она и венесуэлка. С тобой и Алексом нужно действовать наверняка. Тебе нужно было восстановить хоть немного самоуважения и обрести хоть немного спокойствия, но прежде всего… Выпустить пар! Он… Ну, он… Это была его вечеринка… Хотя больше похоже на жертву с его стороны! Он же имел право на эскорт с особыми услугами.

Только сейчас Пьетро понимает, что Флавио не проронил ни слова.

– Прости, а ты думал, что она была обычной девушкой? Я имею в виду, можно было понять, когда она танцевала… Ты же видел ее сиськи, она ими тебе в лицо тыкала и задницей крутила… Вот так. Брось. Тебя сейчас будто удар хватит…

– И правда… Нет, я не… Нет… – Флавио пытается оправ-даться. – Я все понял… Да, я имею в виду… Она целое представление показала…

– Конечно! Это ее работа. Самец всегда должен верить в себя как в хищника!

Флавио отпивает глоток капучино. И задумывается.

– А как же остальные?

– Нет, это были просто модели. Сто пятьдесят евро.

– А… просто модели… Они тоже хорошо танцевали.

– Да, очень хорошо. Ну, я пошел на работу, но я очень рад, что вечер удался.

У Флавио внезапное озарение:

– А что делали Энрико и Алекс?

Пьетро надевает пальто:

– Ну конечно… Ты был пьян и ничего не заметил. Итак, Энрико весь вечер скучал по Ингрид…

– Несмотря на то, что у него есть няня Анна и он говорит, что она такая хорошая?

– Да, он больше не мог это выносить, просто встал и убежал… Подумать только, одна из девушек, Саманта, уже собралась домой и хотела прокатиться с ним. А он отказался и убежал.

– Нет!

– Да, мне пришлось вызвать такси.

Флавио качает головой и откусывает круассан.

– Он не в лучшей форме… А как же Алекс?

Пьетро улыбается:

– Венесуэлка… Ты же видел, какая она красивая, да?

– Да, Белен[47]по сравнению с ней просто уродина.

– Ну, я хотел бы рассказать тебе, что я видел, как Алекс… Но я джентльмен.

– Нет! С каких это пор ты джентльмен?

Пьетро кивает:

– Я пират и джентльмен… – И тихо подходит к входной двери. – Я скажу тебе только одно. Ты спал, но я слышал, как она кричала!

И он выходит, оставив за спиной потерявшего дар речи Флавио.

«С ума сойти. Я бы никогда в это не поверил. Алекс заставил венесуэлку кричать. Иногда ты смотришь на людей, думаешь, что знаешь их, а потом они удивляют тебя…»

Входная дверь открывается. Это снова Пьетро.

– Купился! Я же пошутил насчет Алекса! Но я бы так хотел, чтобы он влюбился! Но он безнадежно влюблен, даже сама мысль о том, чтобы пойти в постель со шлюхой, для него звучит как предательство.

– А… – Флавио успокаивается. – Ну и что?

– И ничего!

– Значит, ты выбросил на ветер пятьсот евро?

– Я? Ты с ума сошел! В конце я сказал ему, что тоже женюсь в следующем месяце! И кто может позволить такой девушке сбежать…

– Только Алекс!

– Именно… – Пьетро закрывает дверь и кричит снаружи: – О, не забудь сходить за покупками!

Флавио берет лист бумаги и составляет список того, что надо купить. Макароны, вода, салфетки, бокалы, белое вино, красное вино, шампанское… Шампанское, как прошлой ночью. Он останавливается, засовывает кончик ручки в рот и таращится в потолок гостиной. Конечно, Жаклин, бразильянка, была божественно красива. И он какое-то время сидит так, очарованный воспоминаниями… Как вспышки – мгновения той ночи, ее смуглое тело на белых простынях… «А потом все то, что я ей говорил, слова любви, сладкие слова, пьяные слова. Кто знает, может, она смеялась про себя? Ну, ей же заплатили, и все эти слова пропали впустую. Я мог бы сказать какую-нибудь глупость, а в итоге все получилось бы точно так же. А я уже подумывал послать ей сегодня цветы, открытку… Слова любви. „В темноте ночи одна улыбка, твоя…“ У нее идеальные зубы…» Флавио смеется. А затем внезапно на него обрушивается чувство пустоты, бесконечной печали, экзистенциального бессилия. И он думает о ней. Кристина, его женщина, его жизнь, его путь, его желание строить семью и, прежде всего, красота бытия, воплощенная в любви. Квартира внезапно кажется пугающе пустой.

Отец сказал ему перед свадьбой: «Будут дни, когда все тебя будет раздражать, когда тебе даже не захочется заниматься любовью с женой… Но будут и моменты, которые покажутся настолько важными, что все сотрут. Знаешь, какой момент был для меня самым важным? Когда ты появился на свет». И Флавио осознает кое-что еще. Как больно взрослеть.

Глава семьдесят шестая

Комната ожидания хорошо освещена. По радио негромко звучат приятные песни. Стены выкрашены в теплые цвета. На од-ной висит забавный плакат с утками. Одна утка, одетая в комбинезон, куда-то бежит, другая поднимает тяжести, а третья печет торт. Стулья удобные, темные, обитые